Обезьяна, которая отказалась взрослеть

Ученые установили: обезьяны, которые в своем поведении больше похожи на людей, — это те, кто во взрослом возрасте ведут себя как детеныши. Напрашивается вывод: большеголовый, голый, дружелюбный Homo sapiens — это шимпанзе, вставший на путь неотении. Ну, как страус, который на самом деле есть ни что иное, как птенец, решивший не учиться летать, а заняться сексом, чтобы стать отдельным видом.

Серия экспериментов была поставлена на приматах, живущих в заповеднике неподалеку от Киншасы, республика Конго. Ученые наблюдали поведение 24 особей бонобо и 30 шимпанзе. Эксперименты касались отношения обезьян к самому дорогому и желанному в их жизни — еде, а опосредованно, через еду, и их отношения друг к другу.

Фото: Corbis/Fotosa.ru

Во всех экспериментах бонобо всех возрастов вели себя так, как у обычного шимпанзе ведут себя только малыши. Они охотно делились пищей с друзьями, даже если ради этого надо было специально открывать для них дверь:

Взрослые шимпанзе и в природе, и в эксперименте — щедрые, пока маленькие, но скупые и жадные во взрослом возрасте. Зато они с годами делаются хорошими психологами, а бонобо, даже взрослея, ведут себя как простаки. В отличие от обычных шимпанзе, они с большим трудом учились тому, как отличать «добрых» экспериментаторов от «злых»; у кого стоит просить еду, а у кого нет. Они трогали за руку всех людей без разбора — лишь бы поиграть.

Такую разницу в поведении ученые объясняют тем, что в природе у бонобо в своем ареале обитания нет конкурентов. Поэтому они остаются всегда доброжелательными, немного инфантильными и несообразительными. У шимпанзе жизнь куда тяжелее — они конкурируют с гориллами и, кроме того, у них в стае господствует четкая иерархия: первыми едят крупные самцы, занимающие в стае господствующее положение, потом все остальные члены социума, а дети питаются последними.

Однажды я увидела собственными глазами и даже ощутила на себе, как работает такая иерархия. Мне было семь лет, и мы с родителями поехали в обезьяний заповедник, расположенный под Туапсе. Ученые в качестве эксперимента выпустили в дикие условия стаю гамадрилов-павианов и наблюдали за их поведением. Сейчас этого заповедника больше нет, а жаль. Наблюдать было очень интересно, я бы сказала — захватывающе. Главными в заповеднике были обезьяны, им можно было все, а туристы должны были соблюдать определенные правила поведения и считаться с обезьяньим порядком. Я этот порядок нарушила и была тут же наказана.

Обезьяны привыкли к туристам и к тому, что туристы угощали их всякими лакомствами. Они выстраивались длинной вереницей перед человеком, который распаковывал свою сумку, и ждали, что вот сейчас начнется главное и самое интересное. Что же у этого двуногого в его сумочке: помидоры, сливы, огурцы, колбаска, яйца, вареная картошка? Обезьяны радовались всему. Когда я потянулась к своему рюкзачку, передо мной тоже выстроилась очередь: первым был вожак стаи, за ним его приближенные, в конце толпились женщины и дети. Мне было ясно, что если я буду соблюдать их порядок, то маленькому детенышу, который повизгивал от нетерпения, не достанется ничего — еды с собой у меня было не очень много. А угостить хотелось именно его, он был очень трогательный. Я достала бутерброд и поступила неэтично — понесла его в самый конец очереди малышу, вместо того, чтобы отдать вожаку. И вожак меня тут же наказал — догнал, оскалил свои клыки и пару раз провел когтями по руке. Поранить он меня не хотел — на руке остались только белые полосы — просто воспитывал. Но пришлось отдать бутерброд ему — никуда не денешься.

Вот так это выглядит в природе. Понятно, что в условиях жесткой иерархии животное всегда ощущает давление и вполне обоснованный страх, что пищи может не достаться. А это провоцирует нежелание делиться, в человеческом эквиваленте — жадность.

Ученые считают, что общий предок шимпанзе и бонобо был довольно агрессивен, но впоследствии бонобо эволюционировали в сторону инфантилизма и доброжелательности благодаря благоприятным условиям среды обитания. На это потребовалось с точки зрения эволюции совсем немного времени — одно мгновение продолжительностью в пару миллионов лет. Дивергенция бонобо и шимпанзе произошла 2,5-0,85 миллиона лет назад. Ученые говорят, что для изменения социального поведения достаточно перестройки всего лишь нескольких генов.

Зачем нам все эти знания? Дело в том, что и в эволюции человека произошло, по-видимому, нечто подобное. В прошлом году группа ученых из Шанхая установила , что определенные гены, ответственные за развитие мозга и когнитивных способностей, у человека активируются намного позже, чем у шимпанзе или макаки резус. Значит, человек, с его альтруизмом и дружелюбием — это вечный Питер Пэн, инфант, похожий больше на бонобо, чем на обычного шимпанзе.

Было бы ужасно интересно оказаться пять миллионов лет назад в Африке и узнать — что же действовало на нас так инфантилизирующе?