Недавно мы писали о британских уличных протестах против господдержки гомеопатии: митингующие пили гомеоснотворное и вопреки этому факту не засыпали, а бодро требовали перестать тратить десятки миллионов фунтов в год на лечение белыми горошинами сахара. Они говорили, что в стране действуют двойные стандарты: все остальные лекарства, оплачиваемые государством, проходят строгие тесты эффективности, а гомеопатия нет.

Как пишут СМИ (например, Guardian и New Scientist), в понедельник комитет по науке и технологии палаты общин завершил слушания по вопросу господдержки гомеопатии и вынес вердикт: полностью прекратить практику оплаты этого лечения со стороны National Health Service, прекратить оплату работы гомеопатических клиник (их в Соединенном Королевстве было четыре), запретить врачам, работающим в рамках NHS, направлять пациентов к гомеопатам. В вердикте содержится предложение к правительствам Германии, Франции и Австрии последовать этому примеру. Комитет также критикует MHRA (Medicines and Healthcare Products Regulation Agency) за практику лицензирования гомеопатических средств. И отметает даже истинно британский аргумент о поддержке «важной традиции»: «Колдовство тоже традиционно — MHRA будет и его лицензировать?»

Почему вопросы доказательности медицины решаются в парламенте? Это довольно естественная вещь: поскольку медицина бесплатна, государство должно само решать, на что тратить деньги, что эффективно и что нет. Для этого работает аппарат государственной экспертизы. Скорее удивляет, что гомеопатия столько продержалась на плаву, несмотря на открытое пренебрежение самой идеей клинического испытания, научного доказательства факта эффективности лекарства, без которых никакая другая форма медицины не обходится. Комитет по науке и технологии честно пытался получить эти доказательства у гомеопатов — безрезультатно.

Намекая на сильную поддержку гомеопатии со стороны принца Чарльза, доктор Эдвард Эрнст из Peninsula Medical School из Экстера, графство Девон, говорит: «Надо выбирать — нами правит принц или наука и доказательства».

Проигнорировав все разговоры о том, что гомеопатия работает как плацебо, руководитель Фонда интегрального здоровья принца Чарльза, Майкл Диксон сказал газетеThe Guardian: «Для пациентов, страдающих от хронических заболеваний, которым не может помочь научно-обоснованная медицина, не важно, как это работает, — важно, что работает. Важно, чтобы им стало лучше. Наука — важнейший инструмент в здравоохранении, но не менее важно сочувствие и уважение к пациенту. Принял ли комитет это во внимание — неясно».

Это похоже на беседу глухого с немым. Одни говорят: «Нам неинтересно, помогло ли конкретно вам. Мы собрали тысячу человек, разделили на две группы, одним дали просто шарики, другим шарики с порошком из Великой Китайской стены (я не шучу) — эффект одинаковый. Значит, не работает». Другие отвечают с улыбкой Джоконды: «Не надо нам про тысячу человек — это бездушная статистика. Мы не знаем, как это работает. Но ведь работает же... Дайте людям сострадание и поддержку!»

Спор идет о самом понятии: что значит «работает». Услышат ли они друг друга?