Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев
Фото: Леонид Леонтьев

 

 

«Футурология» и «Русские утопии» — выставки в «Гараже», впервые состоящие исключительно из работ русских художников. Куратор «Футурологии» француз Эрве Михайлов, делавший выставки для Фонда творчества Louis Vuitton, задумал свой новый проект как последовательный рассказ о русском авангарде — от Малевича до «Взрыва» современного художника Петра Белого. Молодые кураторы Юлия Аксенова и Татьяна Волкова посвятили «Русские утопии» моделям будущего в русском искусстве ХХ века. Первая часть выставки исследует «великие утопии», вторая — утопическое проектирование сегодняшнего дня.

Экспозиции подковой огибают большой черный павильон с надписью «Марк Ротко». Здесь в апреле начнется выставка Марка Ротко, а в день открытия был организован банкет, где роились журналисты и художники. Некоторые, например Айдан Салахова, предпочитали сидеть в буфете, где было потише. Ее новый проект «Предназначение» — первое, что видят посетители, попадающие в залы «Русских утопий». Это история происхождения «черного камня Каабы»: в версии Айдан священную для мусульман реликвию родила женщина.

Вопрос, какая разница между «Утопиями» и «Футурологией», Айдан Салахову удивил. По ее мнению, две выставки сведены вместе не для сравнения, а для того чтобы дополнять друг друга. Такого же мнения придерживается и Михаил Косолапов, более того, ему кажется, что у выставок есть объединяющее начало — это Малевич, с работ которого начинается «Футурология».

Перед черным павильоном установлен зиккурат из сена работы художника Николая Полисского и его народных умельцев из деревни Никола-Ленивец. Именно на его фоне Михаил Косолапов рассказывал про Малевича. Вокруг внушительной, но хрупкой конструкции прогуливался Василий Церетели, который, похоже, пересчитывал расставленные вокруг стога огнетушители.

Иосиф Бакштейн так стремительно передвигался по залам, что поймать его не было никакой возможности. Сделать это удалось недалеко от работы Юрия Аввакумова: «Для первой выставки после реконструкции это неплохо, даже, я бы сказал, хорошо. "Футурология" — западный взгляд на русское искусство, каждой работе предоставлено большое пространство, работы сделаны специально для этой экспозиции, это очень достойно, но довольно неожиданный набор художников».

Работа Юрия Аввакумова «АкваВышка для прыжков в воду» заинтриговала многих. Это старая работа 1992 года, представляющая собой подводную конструкцию, по которой можно передвигаться с помощью специального снаряжения (кстати, Юрий Аввакумов уже и сам написал о ней в своем блоге). Автор так увлекательно рассказывал о своем замысле, что вокруг собралась небольшая толпа, и тут же откуда ни возьмись появился фотограф, засверкала вспышка:

Валерий Кошляков, который сделал для «Русских утопий» новый проект «Башня», к сожалению, не пришел на открытие, однако следы его трудов, пятна краски на полу, свидетельствовали о том,  что работа над картинами завершилась непосредственно в «Гараже». Другой известный «утопист» — Павел Пепперштейн, выдвигавшийся на премию Кандинского с работой «Проект "Россия"», создал для «Футурологии» в соавторстве с группой «Россия» и Владимиром Федоровым новую серию полотен, где вполне реалистические портреты чередуются с абстрактной живописью.

Как сказал Иосиф Бакштейн, две открывшиеся выставки — это два взгляда на русское искусство: «Утопии» «смотрятся как законченное высказывание», в то время как «Футурология» — это скорее «отдельные монографии». Интересно, как будут восприниматься выставки, когда их разделят работы Марка Ротко в огромном черном павильоне.