Вас удивит мысль, что наше телевидение умирает? Нет? Меня тоже. А если вы услышите, что телевидение умирает и на Западе? А как же «Доктор Хаус», Опра Уинфри или CNN? Как это умирает, если существуют HBO и Animal Planet? Резонно. «Умирает» — это, конечно, неточная формулировка. Но молодой профессор Гетеборгского университета Якоб Бьюр использует ее в своей 300-страничной диссертации «Меняющаяся аудитория: индивидуализм и телевидение», чтобы подчеркнуть те колоссальные метаморфозы, которые случились с телевидением в последние 10 лет. Оно меняется до неузнаваемости, так что впору придумывать ему какое-нибудь другое название. «Разновидение», например, или там «теледеление». Оно утратило свою основную функцию — социальную. Мол, еще недавно телевизор объединял людей, а теперь, наоборот, их разъединяет. Звучит правдоподобно.

«У нас слишком большой выбор», — говорят шведы. Их телевидение тоже больше не выполняет свою миссию. Якоб Бьюр так и пишет в своей работе: мол, в любой семье теперь несколько телевизоров. Семейный ужин — это фантастика. Приходя домой, люди просто расходятся по своим комнатам, и каждый смотрит что-то свое. Отец — футбол, мать — кулинарное шоу, дети-подростки — музыкальный канал или какой-нибудь молодежный сериал. В 1999 году 45% шведов смотрели телевизор всей семьей, в 2008-м — всего 37%. 

Бьюр анализирует шведские телеканалы, передачи и рейтинги с 1999 года, но пишет, что такие же процессы происходят по всему миру. Последнее масштабное исследование российского фонда «Общественное мнение», посвященное телевидению, проводили еще в 2008 году. Но как раз у нас за два года мало что изменилось. Разброс телепредпочтений огромный: художественные фильмы и новости смотрит каждый пятый — и это самое частое совпадение вкусов и интересов. Остальные преференции набирают всего по 4-5%: спорт, музыка, сериалы, научпоп, аналитика, документалка и т. д. Чтобы понять реальный разброс, достаточно открыть телевизионную программу за любой день. Вот, например, субботний вечер: в одно и то же время по разным каналам идут реалити-шоу для молодежи «Жестокие игры», желтоватая документальная передача «Русские сенсации» для домохозяек, новый отечественный фильм «Метель» с Оксаной Акиньшиной для томных барышень и «Казино "Рояль"» для остальных. Даешь каждому по телевизору.

Про исследование Бьюра написали в SсienceDaily, и на многочисленных форумах сразу же стали его обсуждать (например, на крупнейшем сайте для телефанатов Television without pity. Кто-то пишет про то, что главная функция телевидения — это все же развлечение, а не социализация. Кто-то соглашается с автором и задумывается о том, что телевизор окончательно разделил семью на тех, кто вечером смотрит сериал Lost, и тех, кто предпочитает Ларри Кинга.

Правы, как это часто бывает, и те и другие, но с телевизором действительно произошла занятная социальная история. Для наших бабушек и дедушек телевидение было чем-то немыслимым. Покупка «КВН-49» становилась главным событием, пригласить в гости «посмотреть телевизор» считалось шиком. Глядеть «в линзу» собирался весь двор, и, наверное, в архиве каждой семьи найдется фото, где все позируют именно рядом с телевизором. Когда голубые экраны перестали быть роскошью, они стали самым доступным видом досуга. Люди проводили вечера дома и наутро были готовы делиться впечатлениями от увиденного. Причем с любым: на автобусной остановке с незнакомым прохожим, на проходной с охранником, с коллегой-инженером в кабинете или начальником из министерства на встрече. Все смотрели одно и то же по немногочисленным каналам  — беспроигрышная тема для разговоров.

Теперь, когда у нас есть сотни самых разных каналов и по экрану в каждой комнате, телевизор не только потерял свою объединяющую функцию, но и, наоборот, приобрел разъединяющую: зрителю «Кармелиты»  не по пути со зрителем «Доктора Хауса».

Это, может, и не было бы достойно внимания, если бы этих формальных связующих признаков не было бы так мало. Семейный ужин, совместный просмотр телевизора — вот то немногое, что приходит в голову. И что делало среднестатистическую семью семьей в современном мире. В таком немногочисленном списке,  конечно, каждый пункт на вес золота.