Естественнее всего было бы награждать Франциска Айалу за генетику: на его счету десятки классических статей по наследственности, на которые очень часто ссылаются современные авторы, и стратегические открытия в области борьбы с малярией и болезнью Шагаса. Но Темплтоновскую премию Айале присудили вовсе не за успехи в работе с генами, а за то, что он доказал «оправданность зла», создав своеобразную теодицею методами теории эволюции. В мае лауреату вручат 1,53 миллиона долларов, которые он отдаст на благотворительность.

Это самая «дорогая» премия из всех, которые год из года раздают ученым: благотворитель Темплтон намеренно сделал ее весомей Нобелевской, которой, как он решил, недостает «духовного содержания». Среди прежних лауреатов — мать Тереза, Солженицын, физик-теоретик Фримен Дайсон и физик-экспериментатор Чарльз Таунс, создатель лазера. Объединяет их вот что: каждый, занимаясь своим делом, по-своему открыл глаза на духовный мир современному западному человеку.

Айала — первый биолог в этом списке за все 37 лет его существования (хотя физиков с космологами наберется десятка два). Даже хуже — биолог-эволюционист. В голове сама собой возникает картинка на тему «Дарвин и церковники». Чтобы разглядеть заслуги такого человека перед религией, нужно как минимум закрыть глаза на его научные интересы. Однако все ровно наоборот: Айалу первым в истории отметили за попытку помирить христианство с дарвинизмом.

Странная премия — и не менее странная биография лауреата. Бывает, что ученые на старости ударяются в мистику — Ньютон и Паскаль тому примером. Иногда монахи двигали науку, не выбираясь из монастыря: тут надо вспомнить Менделя, отца генетики, или космолога Леметра. Айала сделал все наоборот: начинал доминиканским священником в Испании, потом — в 27 лет, спустя год после рукоположения — сложил с себя сан, перебрался в США и через три года, в 1964-м, получил PhD Колумбийского университета по биологии.

Айала — коллега, давний друг и полная противоположность Ричарда Докинза, «пса Дарвина» и главного атеиста планеты. Докинз в 2006-м издает книгу «Бог как иллюзия» — цитатник для скептика, который хорошо разбирается в естествознании и ждет научных доводов против религии. Айала в 2008-м выпускает труд «Наука, эволюция и креационизм» для людей верующих, где терпеливо объясняет, что эволюция — это не страшно, и угрозы вере в ней нет.

Докинз обличает, а Айала призывает разобраться: вокруг чего ломают копья? Издалека спор церкви с эволюционистами выглядит так: Адам или обезьяна? Ученый терпеливо показывает, что эта комичная пикировка давно утратила актуальность: кто доверяет генетике и, скажем, заказывает «семейную» расшифровку генома, уже расписался в лояльности Дарвину. С геномами шимпанзе и человека на руках бессмысленно говорить, что связи между видами нет. Старый креационизм пытался втиснуть всю историю планеты в рамки библейской хронологии (5800 лет со дня творения), и палеонтология давным-давно сняла вопрос с повестки дня (тут стоит упомянуть Пьера Тейяра де Шардена, католического мыслителя и палеонтолога, который приложил к этому руку).

Но как быть тем, кто видит во всех этих достижениях сатанинский морок? По Айале, христианство не требует отказа от достижений науки. Задумаемся: в чем главная претензия к Дарвину? Что обезьяна может быть нашим далеким предком, догадывались и до него. Идея эволюции старше, чем дарвинизм (взять хотя бы Ламарка), но Дарвин взбудоражил всех именно сценарием процесса — естественным отбором. Природа вслепую перебирает варианты и отбраковывает тупиковые. Так и никак иначе получается любое хитроумное существо, человек в том числе. Ровно с этим сейчас спорит популярная в США теория «разумного конструирования» (Intelligent Design). Пусть Библия и не описывает процесс творения буквально, говорят креационисты, но за сложностью живого проглядывает воля сверхъестественного дизайнера, который всех смастерил.

Вопрос, излагать ли эту теорию школьникам наравне с дарвиновской, в 2000-х разбирался в судах нескольких штатов. Тут Айала участвовал в слушаниях и оппонировал креационистам решительней образцовых безбожников: в школьной программе, заявлял он, есть место только Дарвину, а Intelligent Design просто не дотягивает до статуса науки. Его разгрому Айала посвятил отдельную книгу — «Дар Дарвина науке и религии».

Креационисты, пишет Айала, компрометируют саму религию. Бога делают виновным во всех нелепостях природы (раз те — результат его разумных усилий): от спаривания богомолов, когда самка откусывает голову самцу, до выкидышей у людей. С Дарвином проще. Единственный акт божественной воли — создать мир, где эволюция возможна. Айала увидел в этом ответ на важнейший для христиан вопрос о природе зла. Бог стоял у истоков эволюции, а дальше все пошло своим чередом. Значит, вины за человеческие страдания (и откушенные головы насекомых) на нем нет.

Говорить, что после этого ответа наука и церковь научились дружить, было бы слишком смело. Ученый просто напомнил двум лагерям, что мировоззренческий спор глубже, чем кажется. А научный спор давно уже решился в пользу Дарвина, и нужно двигаться дальше. Дельный совет. Я бы даже сказал, совет на миллион. Да что там, на все полтора.