Даниэль Баренбойм (Daniel Barenboim) предложил интеллектуалам всего мира подписать воззвание по поводу трагических событий в Палестине. В тексте содержатся вещи, на первый взгляд, вполне очевидные: это призыв как можно скорее и активнее вмешаться в ситуацию. Но показательно, что исходит он от большого израильского артиста: значит, уже и в Израиле самые светлые и ясные умы хотят прекратить поиски правых и виноватых и дать двум народам возможность сосуществовать. Если так, то акции протеста против действий израильского правительства можно было бы понять — когда бы они не были в такой степени замешаны на антисемитизме. Возможно, сами манифестанты в антисемитизме и не признаются, но это делают за них газеты. Мне постоянно приходится читать об «антисемитских манифестациях в Амстердаме» и тому подобных вещах как о самом обычном деле. Настолько обычном, что ненормальным кажется считать это ненормальным. Но отчего тогда не называть демонстрации против правительства Меркель антиарийскими, а выступления против правительства Берлускони — антилатинскими?

Одной колонки не хватит, чтобы рассмотреть всю тысячелетнюю историю антисемитизма, его разветвленные корни и, так сказать, сезонные обострения. Презрение, пережившее две тысячи лет, превратилось в нечто вроде религии, фундаменталистского символа веры. Его можно поставить в длинный ряд разновидностей фанатизма, мучивших нашу планету в течение веков. Если столько людей верит в дьявола, чья цель — обречь человечество на вечное проклятие, почему бы не поверить и в еврейский заговор, цель которого — захватить мир?

Но мне хотелось бы подчеркнуть, что антисемитизм, подобно другим иррациональным и слепо чтимым убеждениям, целиком соткан из противоречий. Ими он, незаметно для себя, и питается. К примеру, в классических антисемитских сочинениях XIX века имели хождение два общих места, к которым прибегали в зависимости от ситуации: согласно первому, евреи, живущие в тесноте и темноте, более христиан подвержены заразам и хворям и оттого опасны. Согласно второму, они проявляют загадочную устойчивость к чуме и прочим болезням, а потому, будучи крайне похотливы и плодовиты, могут стать поработителями христианского мира.

Существовало и другое общее место, взятое на вооружение как правыми, так и левыми. Для примера возьмем классический антисемитский труд социалистического толка («Евреи — короли эпохи» Туссенеля, 1847) и классическое католическо-легитимистское антисемитское сочинение, «Иудей, иудаизм и иудизация христианских народов» Гужено де Муссо, 1869). В обоих трактатах сообщается, что евреи никогда не занимались сельским хозяйством, оставаясь в стороне от производства благ в стране обитания; напротив, они становились финансистами, то есть стремились к обладанию золотом, поскольку, будучи по натуре кочевниками, они должны быть готовы в любой момент покинуть приютившее их государство, увезя с собой все нажитое богатство.

Оставим в стороне тот факт, что прочие антисемитские сочинения эпохи, в том числе и пресловутые Протоколы сионских мудрецов, обвиняли их в посягательствах на земельную собственность и попытках прибрать к рукам сельскохозяйственные угодья: антисемитизм, как уже было сказано, противоречий не боится. Важно другое: самая существенная заслуга израильских евреев состоит как раз в том, что свои палестинские наделы они возделывали самыми современными способами, создавали на них образцовые хозяйства и теперь сражаются за ту самую землю, на которой осели. Именно в этом их обвиняют арабские антисемиты, мечтающие сравнять с землей государство Израиль.

Иначе говоря, еврей, оказавшийся ненароком по соседству, антисемита раздражает, но ничуть не меньше раздражает еврей, сидящий у себя дома. Я прекрасно знаю, что мне возразят: там, где сейчас Израиль, была территория Палестины. Но ее не захватывали силой, никто не занимался массовым истреблением аборигенов, как в Северной Америке, и тем более — уничтожением сложившихся государств с их законными монархами, как в Америке Южной. Эта земля присвоена в ходе многолетних миграций и переселений, которым никто не противился.

И если евреи, обвиняющие в антисемитизме всякого, кто критикует израильскую политику, вызывают раздражение, то еще более сильное чувство вызывают те, кто любое критическое замечание в адрес Израиля переводит в термины антисемитизма.