Как я стал локавором

Может ли человек, живущий, например, в Нью-Йорке, доподлинно знать, кто создал каждую вещь, которую он на себя надевает, и изготовил любой продукт, который он кладет в рот? Графический дизайнер Скотт Бэллам (Scott Ballum) в день своего 30-летия объявил друзьям, что собирается в течение года потреблять только те товары, в происхождении которых он уверен и производителей которых он знает лично. Завел блог и назвал проект Consumer Reconnection.

Мы встречаемся в бруклинском кафе Urban Spring, владелец которого может рассказать историю каждого ингредиента в сандвиче. Скотт одет в футболку, джинсы и кроссовки. Спрашиваю, откуда у него эти вещи. «Я знаю парня, который сделал эту футболку. Про джинсы ничего не знаю, но их я купил до того, как начал проект, так что это не в счет».

Сначала Скотт решил, что будет покупать продукты только местного производства. Но потом понял, что так уже делают «локаворы» (locavores — сторонники употребления местной еды). Кроме того, было понятно, что, если ему понадобится, скажем, деталь для компьютера, одними местными продуктами не обойдешься. Поэтому в конце концов его идея свелась к тому, чтобы по максимуму выяснить историю происхождения каждого товара.

«Меня всегда занимал вопрос, насколько люди осознают, что они покупают», — рассказывает Скотт. Проект стартовал в марте прошлого года, и за год дизайнер успел познакомиться с десятками производителей:

Скотт делится впечатлениями о посещении компании American Apparel в Лос-Анджелесе, где ему удалось пообщаться с дизайнерами и мастеровыми. Компания производит трикотажную одежду, и все майки и трусы действительно шьются в одном из фабричных зданий Лос-Анджелеса. Но компаний, готовых демонстрировать свой производственный процесс, мало. «Мне постоянно приходится объяснять, что я хочу встретиться не с пиар-агентами или маркетологами, а с теми, кто непосредственно создает вещи. Мне приходится внушать, что я не журналист, а самый обычный потребитель, у которого есть вопросы».

15 марта 2009 года эксперимент заканчивается. Его результаты, говорит Скотт, неутешительны: на провозглашенных им принципах traceable retail — то есть отслеживаемой истории происхождения — можно продержаться не больше года. И «это не жизнь, это выживание». Приходится отказывать себе почти во всем — многие товары так и остаются «вещью в себе». «Вот, скажем, я хочу купить себе ботинки, но не могу найти такие, про которые удалось бы все точно выяснить. Пока держусь на старых запасах». Точно так же Скотт не покупает технику — его компьютер компании Apple «бог знает, где и кем был собран». То же самое с мебелью, но тут Бэллам пошел другим путем — мебель он научился делать сам. Недавно смастерил полки для книг и кухонный стол.

По результатам своего эксперимента Скотт собирается писать книжку. Он считает, что его опыт не прошел даром: «Я приобрел главное — новый взгляд на вещи. Мне теперь не так просто навязать товар, о котором я ничего не знаю».

Заодно Скотт устроил и свою профессиональную судьбу: ушел из корпорации, чтобы основать собственное дизайнерское бюро Sheepless.

Катя Кибовская