Когда Джеффри Раш появляется на сцене, сразу обращаешь внимание на его руки: длинные, с крупными ладонями, они неестественно болтаются вдоль тела — как будто ему не принадлежат. Пальцы в постоянном движении, актер словно разговаривает ими. Высокий, нескладный, в растрепанном рыжем парике, глаза подведены черным, на веках — густые светло-зеленые тени. Джеффри Раш в «Записках сумасшедшего» больше всего похож на клоуна. Сходство усиливается, когда Раша за нос кусает собака, у которой он ворует письма, — нос становится ярко-красным и немного картошкой, как у Олега Попова.
Именно с этого спектакля началось 22 года назад многолетнее сотрудничество Джеффри Раша и режиссера Нила Армфилда. Они поставили «Записки», скорее, для собственного удовольствия, а оказалось, что именно этим спектаклем определили свое будущее: Армфилд вскоре стал художественным руководителем основанного им театра «Белвуар» в Сиднее, Джеффри Раш сыграл сотни ролей в австралийском театре, а вскоре добрался и до Голливуда. Во многих постановках и фильмах ему приходилось играть людей на грани безумия, за одну из таких ролей — пианиста Дэвида Хельфготта в картине Shine — Раш получил «Оскар».
Армфилд долго уговаривал Раша снова запустить «Записки», но тот не хотел искушать судьбу, и лишь после спектакля «Выход короля» по «Королю Лиру» Шекспира, говорит Армфилд, Раш осознал, что Поприщин был его лучшим клоуном и что он скучает по нему.
«Записки» — не совсем моноспектакль, ведь Джеффри Раш на сцене не один, режиссер вывел ему в помощь героиню-служанку, не знающую языка финку. Ее (и еще две роли — недостижимой дочери начальника Софи и бритоголовой сумасшедшей из психбольницы) играет австралийская актриса Йел Стоун.
Пространство малой сцены Brooklyn Academy of Music оформлено Кэтрин Мартин (кстати, она же делала декорации к первому спектаклю в 1989 году) под мансарду петербургского дома — с протекающими окнами, жестяными ведрами, в которые капает вода, с унылой железной кроватью у стены, с разбросанными бумагами и маленьким столом с огарком свечи.
После спектакля в том же зале Джеффри Раш и режиссер Нил Армфилд встретились со зрителями и рассказали, как в самом начале карьеры на них повлияла постановка «Записок сумасшедшего», вспомнили, как в том же 1989 году ездили в Ленинград смотреть «Записки» в русском варианте.
По поводу интерпретации Нила Армфилда и Джеффри Раша участники проекта «Сноб» сошлись в одном — смотреть этот спектакль обязательно.
До 12 марта в BAM Harvey Theater, New York.
Подготовила Ксения Семенова
Джеффри Раш, на мой взгляд, гениальный актер, и постановка была чудесная. Это один из лучших спектаклей, которые я видел за многие годы. Интерпретация Гоголя, по-моему, совершенно правильная. У меня есть вопрос — насколько режиссер делал анализ с точки зрения психиатрии. И я не психолог, но мне кажется настолько убедительной эта интерпретация того, как человек погружается в безумие, и как человек ведет себя уже в этом состоянии, — можно только поаплодировать. Все симптомы, и все эти аспекты поведения сумасшедших, и то, как это воспринимают окружающие. Я себя поймал на мысли, что когда Поприщин себя убедил в том, что он король Испании — он почти убедил и меня. И в этом гениальная игра Раша, гениальная постановка, и, по-моему, гениально подмечена вот эта черта, что сумасшедшие люди порой бывают удивительно логичны и убедительны.
Как я уже сказал, я не так сильно разбираюсь в психологии и психиатрии, но, как я понимаю, одной из отличительных особенностей является крайняя, предельная логичность сумасшедших. У них логика развита слишком хорошо, и из-за этого многие математики сходят с ума. Другой вопрос, что у них логика оперирует на неполном наборе фактов, что вот в Испании пустой трон — ну, как же так, королевство без короля? Значит, должен быть король. Почему короля нет? Наверное, он чего- то испугался, наверное, по семейным причинам, может быть, ему надоело. Значит, король где-то есть, и королю, наверное, плохо. Вот я есть, мне плохо — значит, я король. И вот все эти наблюдения мне кажутся очень точными. И видно было, насколько потрясающе все это было сделано.
Ну и гениальная актриса сыграла вместе с Рашем. Я понятия не имею, кто это такая — Йел Стоун, первый раз слышу это имя, но она Рашу создала прекрасный фон. Они фактически почти на равных.
Эту реплику поддерживают: Ирина Ткаченко