Академик, сомелье и большой политик в кафе на бульваре Сен-Жермен
Эксперимент назвали Un Livre, Un Café — то есть «Одна книга, одно кафе». В первую очередь я отправилась в кафе Deux Magots, где можно было пообщаться с академиком Жан-Мари Руаром (Jean-Marie Rouart), известным своим теплым отношением к России (не так давно в Москве была поставлена его пьеса «Горький – изгнанник Капри»). Однако перед тем, как мне удалось подобраться к Руару, у меня состоялся разговор с управляющим кафе Франсисом Дюпеном (Francis Dupin). Чувствуя себя истинным хозяином мероприятия, Дюпен разъяснил мне роль своего кафе.
Сам Руар в этот момент разговаривал с поклонницами его таланта. Не желая прерывать задушевную беседу, я решила поговорить с единственной женщиной, которая не трепетала перед академиком. Моник Рэмон (Monique Raimond) оказалась лучшим другом писателя, а также пиар-директором Пьера Кардена, который и стал продюсером спектакля «Горький – изгнанник Капри» по пьесе Руара.
Узнав, что я русская, госпожа Рэмон рассказала мне о поездке писателя в Москву.
Услышав, что речь идет о России, Жан-Мари Руар оторвался от поклонниц.
Пытаясь запомнить эту формулировку, я направилась в другое легендарное место, на противоположной стороне бульвара Сен-Жермен — кафе «Липп», в котором традиционно собираются представители власти. Здесь проходила встреча с писателем-сомелье Филиппом Фор-Браком (Philippe Faure-Brac), который, понятное дело, любит писать о своей основной профессии. Все вокруг было заставлено красным вином и стопками экземпляров книги «Как пробовать вино», которые Фор-Брак и подписывал всем желающим.
Филипп Фор-Брак с ходу поднял деликатный вопрос об отношении русских к вину. Посетовав на то, что русские не слишком разбираются в винах, писатель-сомелье привел неопровержимый, на его взгляд, довод: «Они могут выпить водки, потом стакан Петрюс, а потом опять водки». («Шато Петрюс» — один из лучших винных домов Франции.)
Уловив мысль, я уже хотела уходить и вдруг заметила в углу Ролана Дюма (Roland Dumas), миттерановского министра иностранных дел.
Господин экс-министр заговорил со мной по-русски, чем поразил не только меня, но и свою спутницу — красивую девушку, которая оказалась офицером французской армии и социалисткой. Потом он перешел на французский.
Подумав, он пояснил свою мысль: «Пить французские вина очень полезно, это успокаивает ум и служит делу мира». Затем экс-министр вернулся к разговору со своей спутницей. Собственно, на этом мое знакомство с современной французской литературой и закончилось. Где-то поблизости, в окрестностях Сен-Жермен-де-Пре, было еще 28 кафе, 28 писателей и 28 книг, но сил у меня уже не было.