...Например, уезжающий в отпуск инженер Т. пускает пожить в свою квартиру фотографа К. и ее молодого супруга. Т. — человек нервный, тревожный, и твердо намерен сделать так, чтобы молодоженам было хорошо у него в квартире. Он позвонил им в субботу рано-рано утром (чтобы не забыть) и сообщил, что проложил чистые полотенца лавандовыми саше. Молодожены поблагодарили. Потом Т. позвонил сказать, что на балконе левая табуреточка комфортнее правой табуреточки, поэтому поверх правой табуреточки следует класть подушечку. Молодожены поблагодарили. Потом позвонил сказать, что сливы с нижней полки холодильника стоит съесть раньше, чем сливы с верхней полки холодильника, потому что помидоры с верхней полки к этому моменту как раз дозреют. Молодожены поблагодарили, но почему-то перестали отвечать на звонки, и Т. стал беспокоиться, что у них что-то стряслось. Он позвонил им еще раз шестнадцать-восемнадцать, потому что очень любил своих друзей и встревожился. Наконец, фотограф К. сняла трубку и ласково поинтересовалась, каким еще способом инженер Т. хочет сделать их жизнь приятнее. Инженер Т. стушевался и робко пробормотал: «Я еще хотел сказать, что если вам понадобится утюг, то он в шкафу...» «Милый, — нежно сказала фотограф К., — ну нахуя ж нам для этого дела утюг? Ты б еще паяльник предложил!»

...Например, редактор литературного журнала получает от неизвестной дамы удивительно длинное письмо, разрисованное по краям колокольчиками. Письмо начинается словами: «Давно подозреваю у себя литературные способности». «Главное — не чешите! — бормочет себе под нос редактор литературного журнала. — Главное — не чешите!»

...Например, в бизнес-классе только что взлетевшего самолета адски срется пожилая пара. «Убери от меня лапы поганые свои!» — «За что?! Вот скажи мне, за что? Просто скажи мне! Просто чтобы я понимал! Просто, чтобы у меня был смысл жизни вонючей моей!» — «Заткнись! Заткни свой рот поганый! Я не могу больше слышать тебя! Я не хочу больше ни слова слышать из поганого твоего рта!» — «Вот просвети меня, Мария, что я сделал, что? Как я добился вот этого презрения, вот этой ненависти твоей?!» — «А ты не знаешь?! А ты не понимаешь этого?! Я не знаю, что я могу тебе объяснить! Я не знаю, если ты не понимаешь, как я могу тебе это объяснить!» — «Ну уж попытайся снизойти до меня, ублюдка такого, идиота!!!» — «Смотри, они ремни отключили, Сережа. Дай я с тебя ботиночки сниму. Не наклоняйся сам, у тебя голова заболит, я сниму». — «Ты водички хочешь?» — «Немножко». (Наливает жене водички, жена пьет, он отдает стакан стюардессе.) «Ну так скажи же мне, недоумку, ублюдку бедному, что я сделал, чтобы вот это заслужить, вот этот позор прилюдный?!» — «Лапы свои поганые от меня убери! Убери свои лапы, Сергей!..»

...Например, милая бойкая девочка в модных очках, с полной корзинкой университетских учебников и стильных канцтоваров, поспешно тычет в экранчик своего айфона у кассы книжного магазина: «Зайка! Зайка, я нашла ту самую батарейку! Какое счастье! Ну, немецкую батарейку! Ну, короткую, толстенькую! Заяц! Ну сосредоточься! Я нашла батарейку для нашего батт-плага! Заяц, я люблю тебя! Это лучшие каникулы в мире!»

...Например, двое литераторов рассматривают удивительный герб города Химки, изображающий вздыбленного кентавра. В одном кулаке кентавр держит стрелу, а другим сжимает впечатляюще извилистый лук. Звезды окружают бока и увесистый зад кентавра. Чувствуется, что межгалактический совет видит в нем потенциального защитника от наиболее неприятных космических пришельцев. Но при этом колчана у кентавра нет, а лук в его руке предусмотрительно лишен тетивы. По всему видно, что химкинский кентавр планирует, в случае нападения, уебошить врага дугою лука, а потом хрякнуть его задником древка прямо в глаз. Это изображение простой, свободной от технических предрассудков народной силы производит на хрупких литераторов сильное впечатление. Проведя по изображению герба пальцем, один литератор осторожно спрашивает другого: «Миш, у кентавров хуй прямо спереди торчит или меж задних ног спрятан?» «Кажется, спрятан», — неуверенно отвечает второй литератор. «Ну, — говорит первый со вздохом, — и то слава Богу».