Линор Горалик: ...Например, праздники
...Например, в кафе «Стрелка» хрупкая девушка неторопливо переговаривается с подругой поверх «макбуков»: «...А вы?» — «А мы ему подарили кожаную курточку и заказали профессиональную фотосессию». — «А-а... А Катя с Пашей?» — «А они ему принесли какой-то гаджет, так он от счастья чуть с ума не сошел. А вы-то сами что?» — «А мы его накурили». Подружка аж захлопывает ноутбук от изумления: «А?» — «Мы, говорю, его травой накурили». — «...» — «Слушай, а что еще подарить на день рожденья коту, у которого абсолютно все есть?..»
...Например, бойкая интеллигентная богомолка торгуется на подворье Лавры за шитый красивою гладью белый платочек. Продавец платочка, матерый человек с марксовской гривой и маслеными глазами, чувствует, что платочек богомолке очень нравится, и поэтому просит за него большую цену — тысячу двести рублей. Богомолка тоже не лыком шита и старается как может: «Уступи триста рублей, батюшка, я за тебя в Успение помолюсь!» — «Не могу, матушка, у меня чада малые пропитания просят». — «Уступи, батюшка, хоть двести, на поклон к мощам пойду, свечечку за твое здравие поставлю». — «Рад бы, рад бы, матушка, да только какие мои доходы? Еле перебиваюсь, уж не обидь человека». — «Ну так уступи, батюшка, хоть сто, порадуй бедную женщину платочком к празднику, а я за твои грехи помолюсь!» — «Марина Викторовна, да в конце-то концов, я тут что, индульгенциями торгую?!» — «Не надо на меня огрызаться, Юлиан Семенович! Вот же человек! Был в НИИ фарцовщик — и здесь остался фарцовщик!»
...Например, пасмурным утром понедельника ответственный человек в черном костюме пытается дразнить палкой совершенно равнодушных обезьянок-бонобо посреди московского зоопарка. При этом ответственный человек печально говорит в телефон: «Да просто так устроил себе праздник, гуляю вот, сосиску какую-то съел. В остальном — как в офисе».
...Например, в одном большом торговом центре, на этаже с вредной едой и гламурными девушками, стыдливо прячущимися у дальних столиков «Макдоналдса», проходят одновременно два детских дня рождения. Один день рождения — для богатых детей: именинница с длинными светлыми волосами, в простом-простом платье до самого пола яростно дерется айпадами со своей лучшей подружкой; снисходительные родители в очочках Paul Smith (vintage) тяжело вздыхают: «Боже мой, Кристина, с завтрашнего дня — одна морковка; мы хотели устраивать в “Эларджи”, но пусть уж дети оторвутся один раз в году...» Другой день рождения — для бедных детей: именинник сосредоточенно возится с игрушками из «Киндер-сюрприза» в кругу приятелей, усталые мамы в широких черных, синих и красных кофтах тяжело вздыхают: «Боже мой, Катя, с завтрашнего дня — одна морковка; мы хотели устраивать дома, но пусть уж дети оторвутся один раз в году...» На богатом дне рождения — похожий на свадебное платье веганский торт с фотографиями именинницы на подоле; на бедном — ярко-розовые пончики, присыпанные ярко-розовыми конфетами. На богатом дне рождения играет «детский джаз» — новая разновидность лабухов, адаптирующих хиты сада «Эрмитаж» для самых маленьких. На бедном дне рождения большой магнитофон играет песню про «Учат в школе». На богатом дне рождения смешарики в полном составе тяжело пыхтят, пытаясь оторвать детей от телефонов, чтобы увлечь их веселыми играми и занимательными конкурсами. На бедном дне рождения переодетый ослом папа именинника катает детей на загривке — ко всеобщему счастью. Словом, все идет своим чередом, пока богатые родители внезапно не обнаруживают удивительный феномен: их дети постепенно слились в сторону бедного дня рождения, несмотря на заполошные вопли смешариков, и детские джазисты, не переставая лабать, уже бросают на родителей вопросительные взгляды: «Может, мы выйдем на сигареточку, раз так?..» Богатые родители с интересом следуют за детьми: там веселый визг, все, кажется, счастливы, бедные мальчики потрясенно глядят на длинноволосых принцесс в платьях до пола тем взглядом, который в зрелые годы позволяет человеку стать довольно успешным, но очень невротизированным художником. Родители именинницы с интересом спрашивают сильно растрепавшуюся дочь: «Лилечка, ты не хочешь торта!» — «Нет!» — «А ты, Пашенька, не хочешь поиграть со смешариками?» Пашенька, с трудом прожевывая вредный пончик: «Н-н-н-нет!» — «А ты, Катенька, не...» Но Катенька уже держится обеими лапками за уши вспотевшего, но выносливого осла. Тогда папа именинницы с интересом спрашивает младшего сына: «Санечка, а почему вы пришли играть здесь, а не там?» Санечка с удовольствием оглядывает обалдевших от айпадов бедных детей, потом своих длинноволосых подруг, сосредоточенно отрывающих ноги каким-то несчастным «киндер-сюрпризам», и наконец отвечает басом: «Нас тут уважают, папа».
...Например, у входа на «чертово колесо» в парке имени Горького красивый толстый мальчик в кепке рассудительно говорит своей красивой толстой сестре-близнецу: «Если ты, Соня, отложишь все деньги со своей бат-мицвы, а я отложу все деньги со своей бар-мицвы, мы сможем купить X-Box. А если мы сразу потратим все деньги на глупости, то родители решат, что мы безответственные, и нам придется ехать в Израиль учиться жизни».