В Ялте проходят съемки нового фильма Юрия Грымова  под рабочим названием «На ощупь». Режиссер пригласил Александра Скляра сняться в его картине. Музыкант рассказал проекту «Сноб» о том, как прошли съемки и какое впечатление осталось у него от Крыма.

«Роль у меня эпизодическая. Можно сказать, камео. Мой герой — это уличный музыкант, про него особо и рассказать нечего. Такой обычный уличный парень, который играет на гитаре и зарабатывает себе этим на жизнь. Юрий мне позвонил и сказал, что хотел бы взять песню «Эльдорадо», а потом предложил и мне самому сняться заодно. В одном эпизоде мой персонаж пересекается с главным героем фильма. В общем, эта роль не требует каких-то специальных навыков.

Если говорить о творчестве Грымова, то я считаю, что у него есть свой стиль. Последний его фильм «Чужие» показался мне интересным. Про новый фильм ничего сказать пока не могу, я и сценарий даже не читал. А вот про Крым...

До этого я там был последний раз в мае, в Гурзуфе. Но Ялту с Гурзуфом не сравнить: народу просто битком, жарища жуткая, но это как полагается. Я приехал, пошел на съемочную площадку, потом лег спать и рано-рано утром отчалил в обратный путь.

Ялта, надо сказать, всегда славилась своей беспардонностью. Особо ничего не поменялось. Почему-то у нас считается, что отдых — это обязательно громкая музыка, которая несется из каждого угла. Меня просто поражает полное безвкусие тех людей, которые эту музыку крутят. Сидят какие-то маловразумительные персонажи, которые одну ноту от другой отличить не умеют, да и стили музыкальные для них — темный лес. Они умеют только считать свое бабло, это у них на лицах написано, а какой ценой оно зарабатывается — наплевать. Поэтому у меня от Ялты осталось двоякое впечатление: с одной стороны, стало больше мест, где можно посидеть, а с другой — они стали еще более безвкусными. Любой нормальный человек не выдержит в таком месте больше получаса.

Ощущение полной беспардонности и веселья, которое попахивает шабашем. Напоминает какой-то гульбарий. В юности этого всего не было, хотя, может, так только кажется? Может, это уже возрастное, не могу сказать. При этом тот же Гурзуф — одно из лучших мест на земле, я люблю его. Но только если его вычленить, отделить, вычесть весь этот гульбарий дурацкий.

Не тянет меня в такие места отдыхать. Эти грязные ржавые сваи, которые отовсюду торчат, непокрашенные, совок какой-то, хоть и не люблю я этого слова. Но прет все равно этот совок изо всех щелей. Может, это вообще такое состояние у нас, может, мы никогда из него и не выберемся? Черт его знает...»

Николай Пророков