Анжелика Шамерина: Желательно, чтобы рукописи русских поэтов вернулись в музей

Фото: Анна Кадышева

Три строчки машинописного текста на желтом листе формата А4. Подпись: В. Маяковский. 1927 год. Так выглядит контракт великого поэта с чешским издателем.

Мой договор с работодателем занимает на бумаге примерно в 50 раз больше места, хотя плоды моего труда вряд ли проживут так же долго, как стихи Владимира Владимировича. Или его же «Газета футуристов» в соавторстве с Давидом Бурлюком и Василием Каменским. 1918-й. И еще дальше в прошлое: первое издание чеховского «Вишневого сада» в сборнике товарищества «Знание». 1904-й.

Сотрудники нью-йоркского отдела аукционного дома Bonhams достают эти сокровища частных коллекций из стеклянных шкафов с твердостью, от которой дух захватывает. Кажется, что пожелтевшие от времени страницы вот-вот рассыплются у них под пальцами. Участники проекта «Сноб», которым пообещали возможность буквального прикосновения к оригинальным рукописям и первым изданиям произведений русской литературы, молитвенно над ними склонились, ни к чему не прикасаются и переживают за дальнейшую судьбу российского культурного наследия.

«Для меня взять все это в руки, зная, сколько этому лет... Я стараюсь просто смотреть», — говорит Даша Зеленская.

Другая участница проекта, Анжелика Шамерина, выражает надежду, что искусство все-таки будет принадлежать народу: «Желательно, чтобы все это вернулось в какой-нибудь музей. С одной стороны, частная коллекция — это, наверное, хорошо, с другой — не хотелось бы, чтобы это просто продавалось каким-то людям, которые повесят это в рамочку. В музее с этим будут работать специалисты, и мы, возможно, получим новую книгу о русском авангарде».

Описание этих уникальных и поистине музейных экспонатов, которые аукционный дом Bonhams выставляет на торги 5 декабря, занимает больше ста страниц в глянцевом каталоге. Автографы Анны Ахматовой и Осипа Мандельштама. Рисунки конструктивиста Густава Клуциса. Советского производства ткани с узорами, основными элементами которых являются заводы и фабрики с дымящими трубами.

Парижское издание «Лолиты» 1955 года на языке оригинала. Роман запретили в Штатах и напечатали только в 1959-м. Книгу, по всей видимости, провезли в Америку нелегально. Но если путешествие запретной и от этого еще более заманчивой «Лолиты» через океан кажется вполне логичным, то, например, приземление на вражеской территории специального выпуска журнала «Огонек», посвященного советской авиации, остается загадкой.

«Трудно сказать, как эти произведения оказались за границей, — говорит специалист Bonhams Майкл Херн, демонстрируя одно из первых изданий стихов Мандельштама. — Мандельштам приезжал в США, он даже жил здесь какое-то время. Он также часто бывал в Париже. Вполне возможно, что книгу кто-то привез сюда из Парижа».

Перемещение некоторых экспонатов этой коллекции в пространстве и времени все-таки можно отследить. К примеру, альбомы Генриетты Гиршман с записями, сделанными Валерием Брюсовым и Федором Шаляпиным, вывезла в 1917 году в Париж сама владелица.

Впрочем, вопрос о том, в чьих руках окажутся эти рукописи и книги и отправятся ли они когда-нибудь в обратный путь, почему-то кажется гораздо более интригующим.