Адаптация к войне. Репортаж из Донецка
«Все мои знакомые политические журналисты стали военными корреспондентами», — написал кто-то в твиттере в разгар авиаобстрела аэропорта в Донецке.
Я вообще-то тоже приехал туда освещать выборы президента. Ездить по участкам, снимать подсчет голосов, говорить с людьми. Но выборов в области практически не было. Зато на следующий день начались бои в черте Донецка.
До этого были перестрелки на блокпостах, были столкновения в Славянске и Краматорске. И к этому местные жители уже привыкли. Но это все в области. А избранный президент Украины вдруг сказал, что антитеррористическая операция должна пройти в ускоренном формате. И войска начали окружать Донецк.
Один московский журналист, который был в Ингушетии, Ираке, который способен отличить взрыв мины от гранаты, а гильзу подствольника от снарядов Ми-24, сказал: «Нет, всякое было, но штурм города-миллионника я еще никогда не видел».
И хотя жителей в Донецке чуть меньше, чем миллион, это все-таки огромный город, целый механизм со своей жизнью. А потом туда приходит гражданская война. Так же, как и журналистам, местным жителям пришлось адаптироваться. Только вот боевые действия не поменяли жизнь полностью. Не каждый ушел в ополчение, никто не прячется в бомбоубежищах.
В Донецке все точно так же, но с поправкой на войну.
Разговоры на лавочке — о том, кто побеждает. Последние новости от соседей — где стреляют. Новая городская достопримечательность — перевернувшийся КамАЗ с солдатами.
Вот ополченцы строят баррикады на проспекте. Нервничают, кричат. Их мало, они несут потери и ждут новой атаки. А в двух метрах на автобусной остановке стоят местные жители, фотографируют на телефон и советуют, как лучше класть шины.
Рестораны и торговые центры закрываются очень редко. И то, только большие и презентабельные. Ларьки и магазинчики открыты, даже если эвакуируют всю улицу. Малый бизнес ничто не возьмет.
— Я приходила работать на других условиях, — говорит пожилая продавщица с фиолетовыми волосами в ларьке «КВАС», который, по идее, через час окажется на линии огня. — Но что же мне, убегать теперь? Начальник сказал, будут сильно стрелять — уходи.
— В укрытие?
— Во дворы, они не простреливаются.