Министерство обороны России лишилось последнего геостационарного спутника системы обнаружения пусков баллистических ракет «Око-1» — части программы системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН), сообщает газета «Коммерсантъ». Последний спутник (кодовое название 71Х6), запущенный в марте 2012 года, отработал лишь два года, вместо семи.

Проблемы со спутником начались еще в начале нынешнего года, когда импортные аккумуляторные батареи стали давать сбои. К апрелю аппарат стал неуправляемым и был снят с боевого дежурства. 

По информации газеты, спутник строился НПО имени Лавочкина на протяжении двух лет и стоил около полутора миллиардов рублей. При этом из запущенных с 1991 года восьми подобных аппаратов лишь два смогли продержаться на дежурстве более пяти лет.

Таким образом, в системе «Око-1» осталось только два спутника другой модели, которые находятся на высокоэллиптической орбите, а для полноценной работы необходимо порядка шести аппаратов. Из-за нехватки аппаратов спутники работают лишь три часа в сутки.

Еще в 2005 году высокопоставленные военные не стеснялись критиковать эту спутниковую систему, отметило издание. Занимавший пост заместителя командующего космическими войсками по вооружению генерал Олег Громов, выступая в Совфеде, говорил, что не осталось надежды на восстановления на орбите необходимого состава аппаратов системы предупреждения о ракетном нападении за счет запусков «безнадежно устаревших спутников 71Х6 и 73Д6».

Александр Коновалов, политолог, президент Института стратегических оценок:

Мы лишаемся важных элементов СПРН — это факт, и очень существенный. По счастью, пока никто не собирается запускать в нас баллистические ракеты, но, возможно, так будет не всегда, а, во-вторых, всегда лучше наверняка знать об этом, чем полагаться на доброе отношение соседей и партнеров.

СПРН работают следующим образом: первыми старт баллистической ракеты фиксируют спутники по тепловому факелу. для того, чтобы обеспечить сигнал об обнаружении пуска ракеты, необходимо несколько спутников, «ОКО-1» должно обслуживаться хотя бы шестью спутниками. Этот сигнал повышает степень тревожности и готовности наших ракет для ответных действий. Но по сигналу спутника производить ответные действия нельзя, потому что он не вполне надежный. Были случаи, когда мы объявляли тревогу по ракетным войскам стратегического назначения, а это были тепловые импульсы не от старта ракет, а, например, от блика, отраженного от озера Эри в жаркий солнечный день - спутники его восприняли как факел стартовавшей ракеты.

Вторым и основным эшелоном предупреждения о ракетном нападении являются загоризонтные радары, радиус действия которых составляет порядка восьми тысяч километров. Они обеспечивают подтверждение сигнала и делают необходимым принятие политического решения. В СССР их было восемь, но большая их часть отошла новым независимым государствам. В Латвии такой радар просто взорвали, к радару на территории Украины нас не допускали, и нам нужно было полагаться на ту информацию, которую передавали нам украинские военные.

Упадок космического эшелона из-за отказа спутников и их ненадежной работы, систематическая текучесть кадров на предприятиях отрасли - это отражение общей картины космической отрасли и, скажу шире, всего военно-промышленного комплекса. Сейчас ситуация может ухудшиться, если на нас наложат санкцию, запрещающую западным странам продавать России технологии и компоненты. У нас будет не из чего делать элементы электроники, мы все покупаем.