— Здравствуйте, Екатерина Вадимовна! Вы меня помните?

Гм… Не помню. Две девочки, миленькие, умеренно раскрашенные, в каких-то довольно нелепых толстых гольфиках (текущая подростковая мода?), носки туфель ставят внутрь, словно обе страдают от последствий врожденной косолапости. Спрашивает та, что повыше и как будто побойчее.

— Знаешь, я, может, потом вспомню, — слегка извиняющимся тоном говорю я. — По обстоятельствам…

— Конечно! — радостно подхватывает моя посетительница. — Мы с мамой у вас были, потому что не могли договориться, сколько мне гулять и про компьютер. А еще у меня был хомячок Миша…

Прогулки, компьютер и хомячок Миша. О господи…

— Давайте, вы мне расскажете, с чем сейчас пришли, — предлагаю я. — Стало быть, ты — Оля, а ты — Таня. Вы одноклассницы, учитесь в девятом классе. Так?

— Так, так, — закивала бойкая Оля. — Вот мы с Таней поспорили. А потом еще Вика на мою сторону встала, а Ленка и Андрей (это Танин мальчик) — на Танину. А я спросила маму, и она сказала, что нам сейчас надо об учебе думать и как экзамены хорошо сдать, а не о всяких глупостях. А потом мы вместе спросили у учительницы литературы (она наша классная), но она нам толком ничего не ответила (сказала, что подумает, но так потом и замылила все), а после сказала географичке (Вика подслушала), что нас, то есть меня в первую очередь, надо бы в специальной лаборатории на наркотики проверить, она передачу по радио про это слышала…

Услышав про наркотики, я, до сих пор благодушно слушавшая разглагольствования Оли и ожидавшая в конце какого-нибудь вопроса типа как отличить настоящую любовь от ненастоящей или бывает ли дружба между мальчиком и девочкой, естественно, насторожилась.

— Так. Стоп. Я потеряла нить. Давай начнем с самого начала. О чем поспорили вы с Таней?

— Я хочу детей. А Таня не хочет и говорит, что это совсем не обязательно.

— Ага. А ты что, их прямо сейчас хочешь? — осторожно спросила я, вспоминая, где именно у меня записан телефон «Ювенты» (питерского гинекологического центра для подростков).

— Нет, конечно! — рассмеялась Оля. — Куда мне сейчас, я еще сама почти ребенок! Потом, когда вырасту…

Я тихонько с облегчением выдохнула.

— Ну так а в чем же тогда предмет спора? Ты хочешь детей, родишь их, когда вырастешь, и будешь воспитывать. Таня — не хочет и, если ее мнение по этому вопросу в дальнейшем не изменится, будет строить свою жизнь иначе. Мир прекрасен и удивителен именно своим разнообразием.

— Нет, дело не только в детях, — вступила в разговор молчавшая до сих пор Таня.

Голос у нее оказался удивительно низкий для ее возраста и отчетливо хрипловатый. Курит, что ли? — подумала я (в дальнейшем мое предположение подтвердилось).

— Оля говорит, что дети должны быть обязательно, потому что это надо прожить. Без этого — нельзя, неполноценная жизнь, так ее мама считает. Но она-то родила только одну дочку и на этом остановилась, хотя Оля раньше очень братика просила. А у моей мамы нас трое (я старшая), и она иногда говорит, что вполне бы обошлась, если бы головой как следует подумала, особенно при нынешних-то возможностях, когда есть чем заняться, кроме как детей рожать, и чтобы я не торопилась, а я и не собираюсь вовсе…

— Тань, ну это же действительно для вас не вопрос сегодняшнего дня, — слегка удивилась я. — В 15-то лет! Подрастете еще, получите образование, осмотритесь в жизни и примете то решение, которое покажется наиболее подходящим.

— Да не в детях же дело! — Таня досадливо тряхнула косо подстриженной челкой. — Мы про другое спрашивали, и у вас пришли спросить!

— Что ж, тогда сформулируйте, желательно почетче, тот вопрос, с которым вы пришли.

Девочки переглянулись. Таня кивком снова передала инициативу Оле. Оля пожевала пухлую нижнюю губу, наморщила невысокий лоб и начала:

— В мире очень много всего. Разного. Все успеть все равно не получится. Надо выбирать. Но мы еще мало знаем. В чем-то не разбираемся вообще, что-то нам в голову не приходит, а как раз оно-то и важно. Вам много лет, вы знаете больше, больше видели…

— Наш вопрос, — перебила подругу Таня, — что каждому человеку обязательно нужно испытать за жизнь, а без чего можно и обойтись?

— Да, да, — подхватила Оля. — Такое, ну, чтобы твоя жизнь получилась… полноценной, что ли… Есть же, наверное, какой-то список…

— Как в математике — необходимо и достаточно, — уточнила Таня, которая явно мыслила алгоритмичнее подруги. — Только, если можно, не надо про самореализацию личности…

— Учительница литературы? — догадалась я.

Девочки согласно кивнули.

— Ну, подруги, вы и спросили… — протянула я.

— Неужели и вы не знаете?! — комично всплеснула руками Оля.

— Знаешь, я просто никогда не размышляла именно в таком разрезе…

— Странно, — удивилась Таня. — А я думала, все когда-то это решают…

— Может быть, я просто забыла? Но это, во всяком случае, чрезвычайно интересно, — признала я и подтянула к себе листок бумаги. — Что ж, давайте смотреть... Для начала я бы обозначила физические границы, ибо без познания базы, фундамента трудно строить верхние этажи.

— Что вы имеете в виду?

— Голод, жажда, удовлетворение их. Усталость. Я бы даже сказала сильнее: физическое изнеможение. Работа до изнеможения.

— Ч-черт… Я, кажется, и вправду никогда не была по-настоящему голодной, — призналась пухленькая Оля.

— Я сама узнала, что такое настоящая жажда, только в 40 лет, когда в Израиле на пять часов заблудилась в заповеднике, в горной пустыне при температуре порядка сорока же градусов, — сообщила я.

— Спортзал подойдет? — деловито спросила Таня.

— Не знаю точно, но мне почему-то кажется, что нет. Работа…

— Да, работать — обязательно! — твердо сказала Таня. — Не домохозяйка.

— Отстань! Это каждый решает, что у него — работа. Мы с тобой сейчас не дадим определения.

— Ладно.

— Любовь? — осторожно влезла в наш жестко-физиологический диалог Оля.

— Конечно, — согласилась я. — Чем больше, тем лучше. Причем в идеале такую, когда в любую минуту отдашь свою жизнь, чтобы он жил, они жили…

— Это кто же? — насторожилась умная Таня.

— Увы тебе, это, как правило, не мужчина и не женщина — детеныши.

— Значит, все-таки придется?

— Говорят, можно заменить идеей, но тут я не очень в курсе… Да, еще нужно обязательно проводить родителей.

— Куда проводить? — раскрыла рот Оля.

— На тот свет, дура, — закрыла тему Таня. — Это правильно.

— А вот если секс? — видя, что мы с Таней как будто нашли общий язык, Оля тоже решила быть резкой и бескомпромиссной.

— Обязательно! — сразу согласилась я. — В самом лучшем случае — вкупе с любовью и детьми. Секс с любимым человеком с осознанным намерением родить с ним ребенка — мало что в мире сильнее по ощущениям. Говорят, тоже можно заменить идеей, но в это я, если честно, даже не особенно верю.

— А вот идея? — Таня решительно откинула челку назад. — Это обязательно? Если это так сильно, что даже может заменить и секс и детей?

— А наркотики надо попробовать? — наивно хлопая глазами, гнула свою бескомпромиссную линию Оля. — Это, все говорят, вредно и опасно, но ведь интересно же…

— А вот хоть раз напиться в сосиску? — с удовольствием подхватила линию подруги Таня. — И курить? Тут мы с Андреем никак договориться не можем…

— Блинский бес! — разозлилась я. — Если в общую программу входит серьезный шанс мучительно сдохнуть молодым, измотав нервы всем близким, тогда — милости просим в психоактивный рай! А что ж вы про «колеса» не спросили?

— Но почему нельзя просто попробовать? — не унималась Таня.

— Потому что наш биологический гомеостаз, придуманный природой и отточенный эволюцией, на котором мы все живем и подвешены как на ниточке — это состояние устойчивого неравновесия. НЕРАВНОВЕСИЯ — услышала меня? Чуть подтолкнешь — и нет никаких гарантий. Внеси в список русскую рулетку — и вперед. Не ты первая, не ты последняя. Главное тут — действительно не завести по дороге каких-нибудь детей…

— Да ладно, ладно вам, я наркотики и не собиралась вовсе, что я, дура, что ли… — примирительно пробурчала Таня.

Остыв после перепалки, мы еще рассмотрели творчество (внесли в список) и пресловутые «идеи» (после продолжительной дискуссии в список решили все-таки не вносить, рассудив, что человеческая жизнь вполне может быть полноценной и без служения идеям). Таня настояла на рассмотрении «побед» и «поражений» (внесли и то и другое после спора, в острый момент я прибегла к авторитету Адлера и Лоренца), а Оля — «нужности кому-то» (внесли без дискуссий). Я предложила «ощущение общности», начала объяснение с элевсинских мистерий и мои девочки сразу скисли. Тогда я перешла на рок-концерты и первомайские демонстрации из моего собственного детства, и предложение тут же оказалось в списке.

Уважаемые читатели, подскажите, что мы с девочками забыли (наверняка что-то есть)? Что еще в течение жизни должен обязательно испытать, прожить человек?