Сколько их, автоматических движений, фраз и поступков, сколько реверансных фигур речи, вынужденных brido и заурядных vido, нормальных умозаключений и одобрительных междометий, предсказуемых восклицаний и механически принятых решений! Имя им — легион.

— Я до сих пор не могу смириться с необходимостью есть каждый день! — искренне признался мне как-то писатель Егор Радов.

— Как страшно каждый день чистить зубы! — часто слышал я от художников-концептуалистов.

— Как поживаете, господин Мандельштам?

— Ну какое вам, дураку и пошляку, дело до того, как я поживаю?!

— Hi! How are you?

— Fuck off!

— Обновления для вашего компьютера готовы.

— Идите в жопу!

С аффтаматиzmom жiзни сталкиваица не токмо каждый пейсатель, который жжот буквами бумагу ф надежде выжечь имя Вечности, но и бессловесный обыватель, вынужденный каждый день ездить на работу, а потом с работы. Но обывателю горррраzdo легче, дамы и господа! Потому что он privык. Он готов proklевать всю жизнь носом в метро: на работу, с работы, на работу, с работы. И слава Богу.

О, эта серая мощь автоматизма жизни! Что способно раздвинуть ее шестеренчатую плоть? Что может ей противостоять? Любовь? Да. Искусство? Да. Вера? Да. Ну, еще наркотики, алкоголь, шизофрения, похуизм.

Человек садится за компьютер, становясь частью его, садится в машину, становясь частью ее, служит в корпорации, становясь частью ее, подходит к банкомату, становясь частью его, смотрит по телевизору ток-шоу, становясь частью его, ест в «Макдональдсе», становясь частью его, идет на футбол, становясь частью машины болельщиков.

Детерминизм нарастает. Наше растворение в механизмах прогрессирует.

Это не рутина жизни, а совсем другое. В рутине есть своя невысказываемая прелесть. Зевать от скуки так же необходимо, как и содрогаться от потрясений. Скука и автоматизм — совсем разные вещи. Скучать приятно. А вот становиться частью машины — совсем наоборот. Здесь уже не до скуки. У скучающего есть выбор, у детали машины выбора нет.

Последний человек, которого предсказал Ницше, — это, безусловно, Homo mechanicus, плодящийся нынче с невероятной скоростью. Его будущее предопределено: индивидуум со вживленным чипом, с заменяемыми органами, с запросами гомункулуса, с предсказуемой жизнью. Деталь Большой Машины.

Наивны попытки человечества бороться с автоматизмом жизни при помощи, например, хождения задом наперед (много раз видел такое в Японии) или совета по нечетным дням чистить зубы левой рукой. Милые паллиативчики!

Уж если пытаться помочь этой проблеме хотя бы физически, то решаться надо на радикальные ходы. Должны поучаствовать все цивилизованные государства. Например, начать с аэропортов. Что может быть невыносимей современных аэропортных процедур, доведенных до зловещего автоматизма?!

А тут, представьте: при покидании страны на паспортном контроле вместо штампа в документе мужчин бьют в лицо кулаком, а женщинам дают пощечину. А при возвращении на родину, соответственно, два удара кулаком и две пощечины. Но потом женщинам — два обязательных мужских поцелуя в те губы, которыми они не говорят по-русски. Мужчинам — соответственные бонусы от женского персонала службы безопасности аэропорта... Для детей — комбинация из фонтанов разноцветного шоколада с быстрой поркой, например. Для пассажиров преклонного возраста — китайские чаши с прохладной лапшой на голову.

А в самом самолете перед взлетом, когда мужчины будут сидеть, прижав сухие салфетки к разбитым губам и носам, а дамы — влажные к пылающим щекам, выходят голые и прелестные стюард и стюардесса для демонстрации функционирования спасательного жилета. И, облачившись в игриво надутые жилеты, будут они демонстрировать пассажирам во время всего полета свою очаровательную неутомимость...

Bon voyage!

Какими обновленными мы вернемся из этого полета!