Триумф политкорректности
На первый взгляд, премия этого года на редкость скучна. Ее дали за разработку новых лекарств, причем от таких болезней, которыми читатели этого текста почти наверняка не заболеют. Ну, малярия еще так-сяк, если сдуру поедете в нехорошие страны, не сделав прививку. Но вот онхоцеркоз — «речная слепота» — это уже надо очень постараться. Придется поехать в Западную Африку и посидеть с удочкой на берегу реки, чтобы вас укусила специальная мошка, да и то результат не гарантирован: даже среди местного населения, убивающего на берегах этой реки все свое время, заболеваемость не превышает один случай на две тысячи человек. Элефантиаз — тоже редкая штука среди «золотого миллиарда» — это когда раздуваются конечности, или, например, мошонка. Ужас-ужас, но как-то не получается уж совсем пугаться, потому что это все-таки не про нас.
Обе болезни вызываются паразитом — круглым червем, передающимся при укусе насекомого. Насекомые замешаны и при малярии — правда, паразитом там является уже не круглый червь, а простейшее (жгутиковое).
Ну и зачем нам такие лекарства?!
В том-то и все волшебство нынешней нобелевки, что нам с вами они ни к чему. Эксперты, специализирующиеся на нобелевских прогнозах (как правило, неверных), ожидали, что премию дадут за болезнь Альцгеймера или за стволовые клетки. Им как будто и невдомек, что из 7 млрд человечества как минимум шести и в голову не придет лечиться от Альцгеймера. Они просто не доживают, а если и доживут — это у них называется «старостью» и лечения не предполагает. Наверное, впервые в истории нобелевскую премию по медицине и физиологии дали за лекарства, которые позарез нужны обездоленным жителям нищих и недоразвитых стран, и только им.
Любопытна история открытия этих лекарств — ивермектина (от нематодных инфекций) и артемизина (от малярии). Первый из них японец Сатоси Омура выделил из нитчатых бактерий — одно время их числили грибками — актиномицетов. Любопытно тут то, что тот самый актиномицет, вытяжка из которого убивала паразитов, был найден не в опасных тропических джунглях, а на окраине абсолютно благополучного, ровно подстриженного поля для гольфа. То есть в самом гнезде богатых мироедов. Высшая справедливость позаботилась о том, чтобы никакой пользы мироедам от этого стрептомицета* не было, а напротив, всю выгоду получили полуголые африканские бедняки. Именно из этого стрептомицета ирландец Уилям Кэмпбелл, разделивший с японцем премию, сделал позже препарат ивермектин, уже применяющийся повсеместно при «речной слепоте» и элефантиазе.
А со средством от малярии все еще смешнее — там политкорректность нобелевского комитета просто просвечивает через все щели. Во-первых, лауреат — уроженец Китая, что все же случается нечасто. Во-вторых, не уроженец, а уроженка, то есть женщина с красивым именем Ту Юю. Из 826 нобелевских лауреатов женщин пока всего 44, но нобелевский комитет быстро наверстывает упущенное — прошлогоднюю премию по медицине тоже получила дама, а в 2009-м было целых пять лауреатов женского пола.
А в третьих, научная работа этой дамы проходила в таких дальних областях науки, на которые европейские ученые всегда смотрели со снисходительной ухмылкой. Она изучала древнекитайскую медицину, то есть область знаний, на наш вкус граничащую с шарлатанством. Именно в старинных китайских источниках она и почерпнула информацию, что растение «артемизия аннуа» способно излечивать малярию, и по тем же книжкам разобралась, как именно выделить из этой артемизии активное вещество артемизин. И выделила. Нобелевка настигла ее всего полвека спустя после первых опытов с травками — когда евроатлантическое научное сообщество наконец-то отвыкло разговаривать с учеными из «третьего мира» через губу.
Так что не надо говорить, что нобелевка по медицине в этом году скучновата (я и сам сперва так подумал — я-то все жду, когда наконец дадут премию за оптогенетику, это вам не негров лечить, это магистральный путь познания природы!). Лауреаты этого года, возможно, не сильно продвинули нас по пути фундаментального знания, зато ознаменовали некий сдвиг в сознании человечества. Мы — человечество — становимся не только умнее, но как-то симпатичнее, потихоньку преодолеваем свой эгоизм, снобизм, ксенофобию и другие мерзкие черты характера. Это неплохой итог нобелевской церемонии, как мне кажется.
______________
*Примечание: «актиномицеты» — это целый класс организмов, а «стрептомицеты» — один род из этого класса. Опечатки никакой нет, и в путанице виноват не автор, а сложность биологических названий.