По словам Баданина, слежку он заметил 7 апреля, когда ехал из подмосковного Ногинска в Москву. Неизвестный автомобиль следовал за журналистом 100 километров — от самого Ногинска до московской Чертановской улицы. Машина повторяла те же маневры, что выполнял Баданин, заезжала за ним на автозаправку, сворачивала во дворы и парковалась, стараясь не привлекать внимание. Водителя журналист не увидел, поскольку стекла в автомобиле были полностью тонированы.

Главред «Проекта» считает, что в его отношении могут проводить незаконные оперативно-розыскные мероприятия. За это предусмотрено наказание по статье Уголовного кодекса о превышении должностных полномочий.

Что еще известно:

Баданин связывает слежку со своей профессиональной деятельностью, но не знает, какой именно материал «Проекта» мог вызвать такую реакцию. Осенью 2019-го журналисты издания рассказывали об угрозах, слежке и попытке взлома их аккаунтов после начала работы над серией материалов о российских наемниках в Африке и на Ближнем Востоке, которые могут быть связаны с бизнесменом Евгением Пригожиным. Однако с тех пор прошло много времени, сейчас «Проект» не расследует деятельность Пригожина.

В марте 2020-го «Проект» выпустил расследование о Марине Амаффии — предполагаемой возлюбленной бывшего топ-менеджера «Роснефти» и «Газпрома» Эдуарда Худайнатова. Баданин не думает, что слежка за ним напрямую связана с этим материалом, но замечает, что после публикации «Проект» столкнулся со спам-атакой и попыткой заблокировать видео об Амаффи в YouTube.

Сейчас издание работает еще над одной «чувствительной темой», говорит Баданин. Из-за нее у сотрудников «Проекта», по его словам, есть основания беспокоиться о безопасности авторов. Подробностей Баданин не раскрыл.

Что важно знать:

Главред «Проекта» обратил внимание, что слежка за ним началась именно в Ногинске: там у Баданина есть недвижимость, но он поехал туда впервые за два с половиной месяца, чтобы забрать документы. В Москве журналист живет в месте, никак с ним официально не связанном.

Баданин считает, что о его собственности узнали из баз, и сделали это люди, у которых есть к ним доступ. «Моя гипотеза такая: кто-то, имевший доступ к базе, ждал, контролировал и присматривал за тем местом, которое со мной связано», — рассказал журналист.