Гоша Острецов: Художник — это спаситель мира с благословляющей кисточкой в руке

Гоша, расскажи о замысле инсталляции. Она начинается на минус 2-м этаже BoscoVesna и представляет собой избушку с импровизированным костром внутри. Я понимаю, что змеевик выше — это «дым» от нее. Но почему именно образ избушки?

На фоне всей остальной инсталляции, неестественного окружения человека, так скажем, избушка — это нечто, существующее в гармонии с изначальной человеческой природой. Это лесной уголок, отдушина человека, находящегося в состоянии урбанистического опьянения. И еще это место, где художник прячется от мира быстрых удовольствий. Он хочет создать вечную ценность и здесь совершает акт эскапизма. Как ты могла заметить, внутри избушки находятся эскизы — это «плохое» наследие Строгановки, а-ля «арбатские» наброски модной коллекции весна-лето этого года.

Это некоторая аналогия с «Божественной комедией» Данте Алигьери. Из ада — с минус 2-го этажа — мы впоследствии поднимемся в роботизированный рай. В этом контексте пространство атриума BoscoVesna в качестве места для экспозиции очень интересно. Я вижу его воронкой в мир потребления, внутри которой художник закручивает смыслы. А еще, если помнишь, в «Божественной комедии» переживающий кризис Данте приходит в сумрачный лес. Это момент самоубийства, на самом деле. Наш художник тоже переживает кризис — и приходит в сумрачный лес академического искусства. Поэтому он решается сжечь эти вышколенные наброски.

И дым от этого костра превращается в холсты, которые мы увидим на других этажах, верно?

Все так. Нет дыма без огня. Нет современного искусства без классического. Наш художник хочет быть современным — и, чтобы перейти к чему-то новому, ему нужно сжечь прошлое. Это гумус искусства. Нас воспитывали так, что есть пейзаж, натюрморт, портрет… И все. Художникам, которые получили академическое образование, очень трудно от него уйти впоследствии, перейти к абстрактному мышлению, к свободному обращению с формами, выкрутить конфликты современности с нашей художественной традицией. 

Очертания дыма — это конструктивизм, то искусство, которое мы смогли дать мировой культуре. Потому что до появления конструктивизма русская культура в мировом контексте ничего из себя не представляла. Художник перерождается через конструктивистский змеевик, арт-гумус внутри которого превращается в чистую энергию искусства. Получается, из ада устарелости рождается райское древо познания добра и зла. Плоды на нем — это картины русского современного художника эпохи постмодернизма. В данном случае — мои (смеется). 

Но послушай, отрицать прошлое будет все-таки некорректно. Классическое искусство — это, по сути, праотец современного, и никуда от этого не деться.

И это тоже верно. Тут я приведу мою любимую цитату из манифеста «Пощечина общественному вкусу», в создании которого участвовал Маяковский: «Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и прочих с парохода современности». Это прекрасная фраза. Знаешь почему? Потому что прежде, чем сбрасывать Пушкина с такого парохода, нужно сначала знать, кто такой Пушкин. То есть, не зная истории искусства, художник не может стать художником. И я ни в коем разе не призываю разорвать отношения с существующими художественными традициями. 

Вот моя философия. Инструмент Бога — это талант в созданном им человеке. Человек, в свою очередь, сам выбирает себе инструмент для выражения таланта. Художник — это спаситель мира. В руке его — благословляющая кисточка. Это и есть его инструмент, который не меняется веками, от Шумера и Египта до сегодняшнего дня. И художник создает вторую природу. Сотворив произведение искусства из «ничего», он меняет весь мир. А сейчас мы живем в мире капитализма, все стремимся заработать денег — чем больше, тем лучше. Но, если этот капитал не будет интеллектуализирован, это приведет к конфликту. Жизнь течет и впадает в реку забвения, и только искусство может остановить страшный закон космоса… Ты же записываешь?

Гоша Острецов, «Чувства постоянства», из серии «Цифровые рыцари любви», 2025 год

Гоша Острецов, «Уроки информатики», из серии «Цифровые рыцари любви», 2025 год

Гоша Острецов, работа из серии «Кибермода»

Гоша Острецов, работа из серии«Кибермода»

Гоша Острецов, работа из серии«Кибермода»

Гоша Острецов, работа из серии«Кибермода»

Конечно.

Отлично, потом выучишь наизусть! (Смеется.) Ведь как возникает современное искусство? Благодаря сжиганию, борьбе с дурным наследием. И цитированию. Потому что мы уже не можем так прекрасно классически рисовать, как это делали реальные мастера прошлого, сотворившие революцию. Время такого искусства уже ушло, понимаешь. И это, по-моему, в принципе доказывает линейность века искусства. Поэтому мы так легко отличаем барокко от импрессионизма, например. 

А как думаешь, сейчас может появиться какой-нибудь «-изм»? Или это будет сродни изобретению велосипеда?

Дело в том, что, когда создавались работы внутри «-измов», то этих «-измов» как таковых вообще не было. Общество инертно. Всегда есть обыватель, который не хочет обновления, поэтому в каждом временном отрезке искусство элитарно. Лишь когда проходит время, мы понимаем, что это было «оно», даем ему «-изм», вписываем в историю искусств. Мне кажется, чем художник радикальнее для своего времени и чем острее вопросы, которые он поднимает, тем выше шанс, что в будущем он войдет в историю искусств. И ему, может быть, дадут какой-нибудь «-изм».

Поэтому прошлое как раз-таки важно для современных художников. Если бы Ван Гог не знал Гогена, то он бы так и рисовал какие-нибудь коричневые картофелины. Он ведь изначально был пастором, философом. Много размышлял о человеческой душе. Лишь попав в Париж, узнав новые для себя цветовые решения, он стал тем, кем стал. Внутри его собственной души взрывается цвет, появляются новые переживания. Без того диалога он бы не стал Ван Гогом и не написал бы, скажем, «Красные виноградники в Арле», которые сейчас находятся в ГМИИ им. Пушкина. Обожаю эту вещь.

Давай чуть-чуть вернемся назад, к выставке. Здесь есть работы, которые ты сделал недавно, и те, которые мы уже видели — помню, в Cube.Moscow в том году была большая «О вкусах не спорят». Признаться, твоя робовселенная в мире цифры уже не кажется фантазией. Как думаешь, как давно цифровой мир укоренился в реальном?

Я думаю, вся вот эта техническая, роботизированная история изначально была в нашей вселенной. Еще до появления компьютеров и телефонов, до создания первых андроидов… Тут, пожалуй, отвечу вопросом на вопрос. Абстракция — это что? Ты скажешь — беспредметное искусство. А я скажу, что это близко увеличенный объект. Если разобрать телефон, снять с него крышку и посмотреть, что внутри, тоже увидишь абстракцию. Вот и доказательство роботизированности нашего мира. Она буквально «зашита» в код нашей реальности.

Инсталляция из букв на входе тоже отдает техно-вайбом. Конструировал их сам, варил по металлу? 

Спер! Разбирали какую-то гостиницу, уже не вспомню название, а буквы выкинули на помойку. Я подобрал и составил из них слово «ГОША». Хотя, конечно, это не «Ш», а «Е», которую я просто перевернул. Такая вот гостиница «ГОША» (смеется). А что, хорошие буквы, добротный материал. Жалко такое отправлять на помойку, не экологично. Вообще, я много говорю об экологии — как мы с тобой уже определили, художник, как спаситель мира, должен решать проблемы современности. А экология — это очень серьезная проблема сегодняшнего дня. Мы живем в системе гиперпотребления.

Иронично, что твоя выставка как раз находится в ТЦ, между рядов с модными коллекциями. Я заметила, что работы даже визуально сочетаются с развеской.

Ну, конечно, это отчасти и мерчендайзинговая история. А вообще, да, забавно получилось. Особенно если учесть, что я рисую на ткани — слоями красок и рисунками прячутся обрезки. Я даю им новую жизнь в вечности — в искусстве. А кроме него, как ты знаешь, я интересуюсь ролью технологий в современном мире, исследую влияние ИИ на повседневную жизнь. Мы ведь сейчас без него совсем не можем, хотя бы на 10% он каждый день с нами — потому что мы не выходим из дома без телефона. Искусственный интеллект помогает, например, не совершать орфографических ошибок в переписке. 

Нейросети — это вообще что-то невероятное. Если подумать, мы не всегда уверены, с кем общаемся онлайн — с человеком или машиной. Даже в своих произведениях я оставляю эту загадку, предлагаю зрителю подумать, кто есть кто на самом деле. Сейчас я начинаю новый проект, тоже связанный с интернет-культурой «Кошка — голубь мира». Благодаря интернету, кошка — это единственный межгалактический антистресс. У меня у самого, кстати, четыре кота. Четыре ребенка и четыре кота, вот так. Каждому по коту, получается (смеется).

Беседовала Катерина Алабина