«Сделка» с прошлым: новая версия «Визита старой дамы» на сцене Пушкина

«Трагическая комедия» швейцарского драматурга Фридриха Дюрренматта «Визит старой дамы» (1956 год) всегда была богата на сценические версии и на экранизации — в России и в других странах. У нас ее ставил Андрей Гончаров в Театре на Малой Бронной. Многие помнят фильм Михаила Козакова с Екатериной Васильевой в главной роли. В свое время Клару Цаханассьян играла сама Ингрид Бергман.

Пьеса, написанная более 70 лет назад, и сегодня звучит удивительно современно. Режиссер Игорь Теплов, хорошо знакомый зрителям Театра Пушкина по спектаклю «Космос» с Викторией Исаковой, заметил в ней явные переклички с сегодняшней реальностью. Тема предательства, попытки оправдать прошлое и найти прощение остается живой и актуальной, а история, рассказанная Дюрренматтом, звучит с новой силой.

Миллиардерша Клара Цаханассьян возвращается в родной Гюллен (условный город где-то в Центральной Европе) после 45-летнего отсутствия. За это время он погряз в нищете, производство остановилось, жители обеднели, и приезд богатой «блудной дочери» ждут как манну небесную.

Художник-сценограф Виктор Шилькрот показал на сцене крайнюю степень запустения Гюллена. По центру мы видим полуразрушенные железнодорожные пути, слева установлена железная лестница — все это напоминает какое-то дикое захолустье, не город, а руины. Все — и мужчины, и женщина, — от мэра (Владимир Николенко) до простых жителей облачены в серые, невзрачные костюмы, как будто подернутые ржавчиной (художник по костюмам Ирэна Белоусова).

И вот в эту унылость буквально врывается роскошная Клара (Вера Воронкова) с бутылкой шампанского в руках, в совершенно немыслимом ярком костюме в сопровождении своей свиты: седьмого мужа Моби (Назар Сафонов), слепого Боби (Виктор Васильев), слуг Роби (Сергей Миллер) и Тоби (Андрей Сухов). Свита тоже весьма экстравагантно одета: своим появлением они производят настоящий переполох. Все моментально приходит в движение, жители начинают суетиться вокруг миллиардерши, которая ни в чем не знает границ и не терпит отказов.

Даже мадам Болл (Тамара Лякина), старуха в инвалидном кресле, уступает Кларе место: надо сказать, что этот персонаж в оригинальной пьесе отсутствует (Прим. ред. — о ней лишь упоминают в одном из разговоров). Клара прибыла в город неслучайно: она приехала мстить своему бывшему возлюбленному Альфреду Иллу (Андрей Заводнюк), предавшему ее много лет назад. Он бросил молоденькую девушку одну, с ребенком на руках, подкупил свидетелей, доказал, что не он отец ее ребенка, и женился на лавочнице Матильде (Наталья Корогодова), очевидно, по расчету. Клара предлагает городу миллиард в обмен на жизнь ее обидчика.

Во всем этом явно прослеживаются булгаковские мотивы: команда Клары чем-то напоминает свиту Воланда — такие же эффектные, с хитрецой, послушно следующие за своей госпожой и так же стремящиеся установить справедливость силой зла. Только вот Клара все же не Воланд: она сломана и истерзана — как физически, так и морально. Ее тело — в протезах после авиакатастрофы, а на душе — открытая рана. Все эти годы она любила одного человека и планировала месть. Ее многочисленные браки не случайны: попытка заглушить боль и нажиться на мужьях, чтобы иметь возможность управлять судьбами и скупить весь Гюллен. Вера Воронкова восхитительна в этой роли: она не скрывает своих чувств к Иллу, буквально бросается ему на шею при первой встрече, проходит с ним по местам их бывших свиданий и тем не менее убеждена в своем праве на отмщение. По сравнению с ней все остальные персонажи кажутся ничтожными, мелкими и невзрачными.

Клара и ее предложение вызывают в жителях города сначала смятение, затем — желание красивой жизни и, наконец, твердую уверенность в том, что ради процветания города можно легко пожертвовать одним грешником. Эта трансформация происходит на наших глазах: сначала все начинают покупать у лавочника Илла в кредит более дорогие сигареты, более дорогой алкоголь, а скоро уже вся сцена утопает в коробках: холодильники, телевизоры, роскошная одежда… А что? Почему бы не позволить себе наконец жить красиво, когда на горизонте маячит миллиард?

Страх Альфреда Илла постепенно превращает его в затравленного кролика, в пугливую собачонку: он с изумлением смотрит на то, как уверения всех и каждого, что его жизни ничто не угрожает, трансформируются в горы купленных товаров, как оживает город, как снуют туда-сюда репортеры, а параллельно Клара затевает и организовывает свадьбу с очередным мужем. Самая жуткая перемена случается с местным учителем (Андрей Кузичев в паре с Алексеем Воропановым). Сначала он пытается убедить Илла срочно спасаться бегством, а затем на общем собрании произносит пламенную речь «за справедливость»: каждый, мол, должен платить по счетам.

Клара Цаханассьян добилась своего: почти все голосуют за «справедливость» — ничто не может спасти Альфреда Илла от гибели, его окружают и забивают до смерти. Огромный гроб, который Клара привезла с собой, теперь отправится вместе с ней на Капри.

Героиня предстает в финале в совсем ином образе: зритель видит ее истинное лицо. Она появляется уже без «маски»: в простом сером пальто, без немыслимых костюмов, без компрессионной шапочки на голове, скрывавшей ее волосы с проседью, грустная, подавленная, но умиротворенная — наконец, она обладает возлюбленным целиком и полностью.

Спектакль поднимает много этических вопросов, но не дает на них ответы. Как не дает и сама пьеса. Имеет ли человек право на месть? Как следовало бы поступить людям, когда на кону благосостояние целого города? Есть ли у нравственного преступления срок давности, и может ли совершивший его получить прощение? Вот что пишет Фридрих Дюрренматт в примечаниях: «Автор этой пьесы отнюдь не намерен отмежевываться от людей, о которых пишет: он не очень-то уверен, что сам в подобных обстоятельствах поступил бы иначе: о подтексте этой истории не стоит говорить, равно как и выпячивать его на сцене. То же относится и к финалу».

Пьеса «Визит старой дамы» в чем-то перекликается с романом Александра Дюма «Граф Монте-Кристо», написанным за столетие до нее. Однако у Дюрренматта месть предстает не как путь к справедливости, а как разрушительная сила, которая уродует судьбы и ломает человеческие души.

Несмотря на мрачный сюжет, режиссер и драматург, следуя за Дюрренматтом, сохранили в постановке элементы черного юмора, ироничные диалоги и даже немного клоунады. Но все же с первых сцен спектакль погружает зрителя в тревожную атмосферу, где люди постепенно теряют свое человеческое лицо, а героиня, пережившая боль и предательство, словно играючи управляет происходящим, превращая город в декорации для страшной моральной драмы.

Автор Дарья Андреева