Инвестор Сергей Вахтеров: Как только ты остановился, ты начал проигрывать

Ɔ. Вы играете в компьютерные или настольные игры?

Я играю в шахматы.

Ɔ. Необходимость просчитывать на несколько ходов вперед напрямую связана с вашей работой?

Конечно. Мы инвестируем деньги надолго — и никто не знает, что будет через три года или даже через год. Как показывает практика, часто все идет не так, как хочется. Люди, которые изобретают, производят какой-то продукт, хотят произвести на инвестора впечатление, рассказывают, что послезавтра он будет купаться в лучах славы, зарабатывать вместе с ними, забывая упомянуть, что на пути к этому успеху стоит миллион препон. И если инвестор не просчитает эти риски, у него будут проблемы. Шахматы помогают сесть и спокойно подумать: а что может быть, если произойдут события, отличные от того, что я планирую? Другой вопрос, каков КПД этого предвидения.

Ɔ. Ваш инвестпортфель сформирован в 2009–2011 годы. Какой суммой вы располагали на тот момент?

В рублях это порядка 28–30 миллиардов рублей.

Ɔ. Распоряжаться такими деньгами — большая ответственность. Как заглянуть в будущее, чтобы не прогадать?

Нужно смотреть, какие шаги будут следующими. У вас должна быть технология, желательно превосходящая то, что есть на рынке, и обязательно — НИОКР. Строя завод сегодня под одну технологию, нужно просчитывать следующую и разрабатывать продукт, который понадобится завтра. Сменяемость технологий в среднем пять-семь лет, а в отдельных отраслях и того быстрей.

Ɔ. То есть линия должна быть изначально заточена под постоянные изменения.

По-другому вы не выживете: проработаете на старой технологии еще 5–10 лет, а через 15 ваш завод остановится и вы получите очередной памятник промышленного строительства.

Далее — у вас должна быть вменяемая команда: люди, которые понимают, что они делают, и которые способны держать слово.

Третья часть: нужно сделать экспертизу, поговорить с рынком. Очень часто оказывается, что технология уникальна, но никому не нужна.

И четвертая часть: если весь рынок говорит, что технология полезна, нужно посмотреть на нее с точки зрения финансов. Заранее понимать, кому планируете продать продукцию и это производство.

У нас есть молодые компании, которые разрабатывают вполне перспективные продукты, и они вполне конкурентоспособны на международном рынке.

Российский рынок оптоволокна — это около 4 млн км в год, а мировой — 480 млн км, из них порядка 250 млн км — потребление Китая

Ɔ. Например какие? Они есть в вашем портфеле?

Из того, что я смотрю сейчас, — это проекты для нашего совместного фонда с АФК «Система». Автоматические погрузчики-беспилотники, которые обслуживают склад без участия человека, например. Или строительные 3D-принтеры, которые печатают дом за сутки.

Ɔ. Вы соуправляете портфелем в фонде прямых инвестиций, который был создан Роснано совместно с АФК «Система». А проект в области коммуникаций появился как раз на этом стыке интересов?

Нет. Этот проект появился немного раньше и реализуется нами совместно с Газпромбанком и правительством Республики Мордовия. В сентябре 2015 года был запущен первый и единственный в России завод, выпускающий телекоммуникационное оптическое волокно, которое полностью соответствует всем стандартам мирового рынка. Продукция завода на текущий момент на 90% экспортируется.

Ɔ. Внутри страны она не нужна?

Нужна. Но российский рынок оптоволокна — это около 4 млн км в год, а мировой — 480 млн км, из них порядка 250 млн км — потребление Китая.

Ɔ. Почему в России так мало?

Сейчас сложилась уникальная ситуация, при которой цена на рынке Китая является самой высокой в мире. При этом цена на российском рынке, вследствие недружественных действий со стороны международных игроков, одна из самых низких.

И завод за неполных два года своей работы настолько успешен, что сейчас пойдет на увеличение мощностей и на строительство второго этапа производства сырья, которое на самом деле является уникальным. Такой технологией в мире обладают всего пять компаний. Технология не вывозится с родной территории ее обладателя.

Ɔ. В чем уникальность технологии? У нас и до 2015 года был интернет с телевидением и телефонией.

Были другие скорости. И понятно, что в будущем Big Data будет развиваться и потребует больших дата-центров, а это, соответственно, передача больших объемов данных. Чтобы создать инфраструктуру, которая позволит это осуществлять, нужно оптическое волокно.

Ɔ. Получается, что этот продукт тянет за собой и другие отрасли.

Да. Прямая история — это производство кабелей, кабельная промышленность. Вторая история — это производство различных полимеров.

Когда мы говорим, что интернет у нас беспроводной, мы имеем в виду симбиоз беспроводных и проводных технологий, которые порядка 20 лет точно будут существовать

Ɔ. Кто поставляет полимеры? Заказ уходит российским предприятиям?

Нет. К сожалению, все материалы закупаются за рубежом. Собственное производство — это одна из наших задач, чтобы снизить себестоимость. Соответственно, это тянет телеком, телеком тянет у вас инфраструктуру домов, городов, передачи данных и т. д. По сути, развитие технологии в части всего, что связано с передачей данных. А у нас сегодня все связано с передачей данных.

Ɔ. Но передача данных стремится отвязаться от проводов. Интернет становится беспроводным. Как это влияет на будущее компании?

Беспроводной интернет подразумевает маршрутизатор, который раздает и забирает сигнал для того, чтобы куда-то его передать. Чтобы его подключить, нужно подвести к нему кабель, который идет в дата-центр, где хранятся данные. Соответственно, когда мы говорим, что интернет у нас беспроводной, мы имеем в виду симбиоз беспроводных и проводных технологий, которые порядка 20 лет точно будут существовать. Пройдут поколения усовершенствований, прежде чем появится реальная замена обычному кабелю.

Ɔ. У ваших коллег на стенах кабинета современное искусство, а у вас — катушки, панели...

Так людям проще объяснять. Кстати, о панелях: российская компания «Хевел» с заводом в Новочебоксарске производит солнечные элементы. У технологии HIT и их панелей КПД 22% — таким образом мы входим в тройку лучших в мире промышленно производимых решений, конкурируя с компаниями Panasonic и UBS. По своей производительности и соотношению «стоимость — качество» панели также лидируют.

Ɔ. В чем выражается КПД этих панелей?

Они лучше ловят солнце и аккумулируют больше энергии.

Ɔ. Панель не может существовать самостоятельно, она должна быть встроена в инфраструктуру, которая преобразует электроэнергию для передачи в электросети.

И сейчас в этой сфере есть поддержка со стороны государства. Вы строите солнцепарки или ветропарки, подключаете их к сети и поставляете определенные мощности. Государство говорит: «Если ты мне гарантированно будешь поставлять энергию в таком-то объеме, я буду покупать у тебя по гарантированным тарифам в ближайшие 15 лет». И у компании уже есть заказ на строительство объектов альтернативной энергетики объемом порядка одного гигаватта. Также есть стратегия выхода на зарубежные рынки в ближайшие несколько лет. Я понимаю, что эта история на данный момент не сможет конкурировать с традиционной энергетикой, но поддерживаю это начинание, потому что понимаю, что такое производство более экологичное.

Те, кто останавливаются, к нам не приходят. С ними просто нет смысла разговаривать

Ɔ. Альтернативная энергетика могла бы помочь удаленным районам, до которых не дотянуться.

Такой опыт есть. Достаточно большое количество поселков на территории Дальневосточного федерального округа изолированы и работают исключительно на дизеле — и это «северный завоз», который связан с определенными сложностями. «Хевел» разработал гибридную установку, солнцедизель: днем вы вырабатываете электроэнергию с помощью панели — ночью работаете на дизеле. Параллельно стоят накопительные батареи, которые тоже позволяют в темное время суток отдавать какое-то количество электроэнергии внутрь.

Ɔ. Насколько внедрение этих решений выгоднее с точки зрения экологии?

До 40%. Это то, что получилось по итогам реализации одного проекта. Через год-три за счет эффекта масштаба цифры будут еще более интересными.

Ɔ. Что насчет других проектов?

Есть «Акрилан» — владимирская компания, которая производит дисперсии для водных красок. Каждая пятая банка краски на водной основе, которая делается в России, делается из дисперсий, произведенных компанией «Акрилан».

Ɔ. Как быстро они выросли? Сейчас — каждая пятая, а два года назад каждая какая?

Каждая восьмая. Мы конкурируем с крупнейшим в мире химическим концерном Dow Chemical. Каждый год отгрызаем у него по небольшому кусочку рынка. Ребята постоянно развиваются.

Ɔ. Какая у них мотивация? Что включается, когда удовлетворены определенные материальные потребности?

Самореализация. Мне кажется, что важно быть причастным к чему-то большому, к чему-то правильному.

Ɔ. Но кто-то останавливается, и таких примеров достаточно.

Те, кто останавливаются, к нам не приходят. С ними просто нет смысла разговаривать. Как только ты остановился, ты начал проигрывать. К сожалению, по-другому не бывает, потому что есть кто-то, кто останавливаться не собирается.

Еще один пример яркого стартапа — компания «Профотек». Ребята сделали измерительные оптические трансформаторы напряжения. Такое решение в мире реализовали всего три компании.

Ɔ. Как внедрение этого решения отражается на нашей с вами жизни?

Это часть так называемой «умной сети» — smart grid. Она в автоматическом режиме передает все показания по электроэнергии: сколько по сети прошло электричества, какой мощности, какого напряжения. У вас практически нет потерь — проблема, которая очень существенна в электроэнергетике. Ведь мы все как обыватели очень часто платим в том числе и за потери.

Сейчас мы поставили продукцию «Профотека» на испытание в Канаду, в Италию и Швейцарию. Недавно во французском EDF сказали: ребята, мы хотим точно такой же трансформатор. А ребят — 50 человек. Такой прямо стартап-стартап. Они работают на территории Технополиса «Москва». В этом году будем удваивать мощности, в следующем планируем пойти на модернизацию и увеличение производственных мощностей еще в несколько раз, исходя из заказов.

Еще одна компания — «РСТ-Инвент» — стала известна недавно в связи с введением обязательств чипировать все шубы, которые ввозятся на территорию России. Ребята применяют RFID-технологию — автоматическую идентификацию объектов. RFID-метки идут на отчиповку этих шуб и позволяют считывать информацию о товаре с минимальным количеством потерь и искажений. Начиная с момента, когда товар чипируется на границе, и до покупателя.

Не так много тех, кто построил 80 заводов за шесть лет. И в этой части, конечно, накопленный нами опыт уникален

Ɔ. Практически блокчейн в шубах.

Практически. Есть компания «Русский кварц», которая добывает и специальным образом подготавливает кварцевый песок, который используется в производстве микроэлектроники. Здесь 100% продукции уходит на экспорт: каждая третья плата, сделанная в Китае, Японии, Тайване или еще где-то, — это «Русский кварц».

Ɔ. А с кем они работали до того, как «Русский кварц» появился на рынке?

Есть американская компания «Юнимин», она держит, условно говоря, 70% рынка. И мы активно ее отодвигаем.

Ɔ. Почему создатели всех этих компаний готовы работать именно с вами как с инвестором?

Помимо того, что мы вкладываем деньги, мы помогаем с административным и управленческим ресурсом. Не так много тех, кто построил 80 заводов за шесть лет. И в этой части, конечно, накопленный нами опыт уникален. Отдельная ценность — синергия с теми производствами, которые у нас уже есть.

Беседовала Елена Николаева