Синтия Лоуэн: В современном мире сложнее быть мужчиной, чем женщиной
Ɔ. Для многих жертв насилия самый болезненный этап — говорить о своем опыте. В вашем фильме герои откровенно, эпизод за эпизодом, рассказывают о собственных переживаниях. Как вам удалось добиться их доверия?
Самое ценное, что может доверить тебе твой герой, — это историю своей жизни. Ведь фактически в этот момент человек отдает тебе контроль над тем, как его будут видеть другие. Я проводила много времени с каждым героем, и мне важно было им показать: то, что они пережили, для меня лишь стартовая точка. Куда более важным для меня было понять, как они возвращаются к нормальной жизни и становятся успешными. Я хотела показать, что не вижу в своих героях жертв.
Как женщина-документалист я заметила, что в созданных мужчинами фильмах о травле и харассменте женщин часто показывают однобоко. Мы полчаса смотрим на плачущую в кадре героиню и думаем: а являет ли она собой что-то, кроме жертвы? Я думаю, акция #metoo отлично показала: многие успешные и достигшие своих целей женщины прошли через насилие.
Ɔ. В прошлом году по сети разошлось видео, где коуч Брукс Гиббс демонстрирует простой способ побороть буллинг — не реагировать в ответ, а сделать из врага друга. Что вы думаете о таком методе?
Это не то, что от меня ожидают услышать, но в большинстве случаев просить пострадавшего попытаться понять абьюзера — это уже слишком. Но еще более важный вопрос в другом: как мы вообще учим состраданию? Я думаю, что наделенным властью людям нужно учиться, как быть лидером и при этом проявлять сострадание.
В обществе уже давно процветает культура агрессии, которая влияет на мужчин. Она проявляется не только в харассменте, но и, например, в эпизодах стрельбы в школах. Довольно часто выясняется, что преступник — обиженный женщинами молодой человек. И вообще сейчас мужчиной быть сложнее, чем женщиной, во всяком случае в США — фальшивый насаждаемый образ «мужественности» очень сильно давит. Я хотела бы видеть, как молодые люди учатся «созидательному мужеству» — тому, как быть уязвимым, как признаваться в том, что чего-то не знаешь, как открыто заявить о том, что тебе плохо.
Ɔ. В прошлом году журналисты The Washington Post провели любопытный эксперимент. Музыкальный критик Крис Ричардс и его жена Кэтлин Гибсон одновременно опубликовали на одном и том же сайте статьи провокационного содержания, а потом сравнили негативные отзывы читателей. Выяснилось, что в случае Ричардса в комментах атаковали конкретные тезисы статьи, в то время как Гибсон засыпали персональными оскорблениями. Это закономерное разделение?
Так сложилось, что мужчины больше реагируют на оскорбления, касающиеся интеллекта, а женщины — на личные выпады и угрозы собственной безопасности. Мужчины проще воспринимают некоторые угрозы, поскольку привыкли считать мир более безопасным местом, чем женщины. Вас когда-нибудь преследовали до дома вечером? Или назойливо пытались пообщаться, отказываясь уходить? Дома в Нью-Йорке со мной это происходило регулярно. Для многих женщин страх нападения реален, потому что на них уже однажды нападали.
Ɔ. Кто больше всех подвержен онлайн-буллингу?
Например, университетские профессора — студенты иногда создают целые сайты, чтобы их атаковать. Ученые из сферы защиты окружающей среды и исследователи климатических изменений часто получают смертельные угрозы. И — самое шокирующее — такие же угрозы получают выжившие в перестрелках. Киберпреступники всерьез утверждают, что жертвы — актеры, а сам трагический инцидент был спектаклем для установления контроля над продажей оружия в США. Представляете? Весной во Флориде произошла жуткая стрельба. И одна из выживших жертв сначала получала угрозы, а затем кто-то позвонил в 911 и вызвал отряд SWAT, жалуясь на угрозы от ее имени. Ничего не подозревающий человек обнаружил у своего дома отряд спецназовцев.
NETIZENS Trailer from Train of Thought Productions on Vimeo.
В августе было судебное заседание: некто Алекс Джонс в течение шести лет преследовал семью выживших в перестрелке, утверждая, что перестрелка 2012 года — всего лишь постановка. Суд вынес вердикт в пользу пострадавших. Самое удивительное, что «Твиттер» закрыл аккаунт этого человека только на прошлой неделе, хотя он годами нарушал правила общения на онлайн-платформе.
Ɔ. До «Жителей сети» вы сняли фильм «Задира», и он тоже о буллинге. Интерес к теме насилия и харассмента связан с вашим личным опытом?
Меня саму не травили, но я выросла очень стеснительным ребенком и была молчаливым свидетелем издевательств над другими. Я всегда чувствовала, что могла быть на их месте, внутри меня всегда пульсировала мысль: «Ты следующая!», и я всегда идентифицировала себя с жертвами буллинга.
А еще прямо перед началом съемок этого фильма я была в сложных, абьюзивных отношениях. Я была лишена свободы, получала угрозы и запугивания, и мне потребовалось много времени на то, чтобы из этого выйти. Мой личный опыт стал причиной того, что я захотела снять этот фильм. О том, как женщины выходят из абьюзивных отношений и выживают после травмирующего опыта. В некотором смысле этот фильм стал для меня самой способом выжить и вернуться к прежней жизни. Я знала, каково это, — и я хотела показать своим героям, что я это знаю. Мне нужно было сделать фильм, чтобы найти выход из ситуации, в которой я оказалась сама. Так что да. Все, что вы видите на экране, — это и моя личная история.Ɔ.
Беседовал Александр Мурашев
Благодарим за организацию интервью Посольство США в России