«Здравствуйте, Виктор Робертович…» Ингеборга Дапкунайте и Анатолий Белый прочитали «Письма счастья»

Литературные вечера — давняя традиция «Сноба», но «Письма счастья» можно было назвать скорее вечером эпистолярным. Актеры Анатолий Белый и Ингеборга Дапкунайте написали несколько писем, адресованных людям, городам и вымышленным персонажам. В каждом из этих писем уместились главы из личных биографий авторов и важные, интимные переживания, о которых они решили рассказать со сцены в первый и в последний раз.

Режиссер Савва Савельев и сценарист Евгения Беркович сделали на основе этих писем спектакль-перформанс, который был показан в необычном месте — в шатре, установленном посреди клубных домов ЖК «Снегири-ЭКО». Виды природы из окон «Снегирей» отвечают идее, которой следовали создатели жилищного комплекса — загородный стиль жизни посреди городской суеты. Эту идею взяли за основу и создатели декораций к спектаклю: шатер украсили яркими осенними растениями, собранными прямо здесь, за калиткой, на берегу Мосфильмовского пруда, а на сцене установили два письменных стола с уютно горящими зелеными лампами. На столах актеров ждал ворох исписанных ими же страниц.

Фото: Владимир Яроцкий

Под звуки саксофона гости постепенно подтянулись к сцене, и первым к ним вышел Анатолий Белый. «Скажите, кто ваш любимый певец или любимая певица? Какую его или ее песню вы напеваете, когда у вас хорошее настроение?» — обратился он к залу. Прозвучали несколько имен, одна девушка из средних рядов громко произнесла: «Цой!» Анатолий улыбнулся. Цой стал голосом нескольких поколений, и именно этот голос повлиял на решение Белого бросить авиационный институт и стать актером. Письмо счастья, адресованное Цою, Белый начал так: «Привет, Витя… Нет, конечно, не так. Здравствуйте, Виктор Робертович. Возможно, вы удивитесь, но однажды вы сделали меня счастливым. Хотя чему тут удивляться? Уверен, если бы все, чью жизнь вы изменили, написали вам письма, из них можно было бы выложить дорогу от Тольятти до вашей питерской кочегарки…»

Фото: Владимир Яроцкий

Похожее письмо могли бы написать многие в зале. Белый впервые услышал «Кино» в общежитии авиационного института, в своей комнате, где беспробудно пили трое парней из одной деревни — один из них как-то поставил кассету Цоя. «Первая песня была “Алюминиевые огурцы”, и это было сочетание чего-то очень близкого, не дворового, но пацанского, а с другой стороны, сразу было понятно, что это не просто человек с гитарой. А потом был вечер, когда мне было совсем плохо. Я взял плеер, кассету “Кино” и пошел на берег Волги. Сел на какую-то завалинку, в ушах музыка, передо мной ночная Волга, баржа какая-то проходит мимо меня. И вот как у Достоевского: “Бывают такие минуты…” Это была Такая Минута, когда вдруг мне в уши запел ваш голос. Он говорил о том, что спросить надо себя: можешь ли ты что-то изменить? Можешь ли ты изменить этот мир? Сможешь ли ты принять как есть?»

Для 16-летнего Белого война из «Песни без слов» стала ключом к тому, что происходит с ним и что происходит вокруг. «Война. Как архетип, как способ жизни. Война как борьба. Борьба с самим собой, со своими страхами, слабостями, обстоятельствами.

Это было счастье. Счастье обрести форму, не болтаться больше между небом и землей, не жить как инфузория туфелька, как водоросль в ночной Волге, как эта баржа, которая плывет по течению. Я понял, что я воин».

К Анатолию Белому на сцене присоединилась Ингеборга Дапкунайте. Она заговорила с собравшимися о книгах и героях, которые смогли сделать кого-то счастливее. Ингеборге повезло пережить встречу с такой героиней в 12 лет, и ее письмо было адресовано девушке по имени Минна — главной героине романа «Прекрасная свинарка».

Фото: Владимир Яроцкий

«Итак, привет, Минна. Мы познакомились, когда мне было примерно 12 лет. Я жила у бабушки, и в доме была большая библиотека. Там были книги про космос, книги про создание человека, про мироздание. Мой дедушка был полиглот, и там на всех языках были книги. И среди всего этого я нашла книжку — догадываешься, какую? Да, именно про тебя! “Прекрасная свинарка” Мартти Еханнес Ларни. Небольшой финский роман. Она была написана как дневник. Я смутно помню, как выглядела обложка. Кажется, голубая, с женской фигуркой в центре. Я прочла о тебе. И я в этом возрасте абсолютно в тебя влюбилась. Богатая, умная, самостоятельная… Ты была женщиной, которая делает себя сама».

В те годы в советской Литве фигура женщины, которая открыла бизнес и вскоре заработала свой первый миллион, была фантастической. И уже тогда, будучи девочкой, Ингеборга поняла — что бы она ни делала, она хочет это делать сама, как Минна: «Я, в общем, не знала еще даже, кем я хочу быть. Я поняла, что в принципе хочу что-то делать. Это было счастье вдохновения! Счастье свободы выбора, уверенности в своих силах, независимости».

Фото: Владимир Яроцкий

Следующее письмо Анатолий Белый посвятил человеку, имени которого он не знает. Встреча с ним длилась всего несколько минут, но запомнилась на всю жизнь. Переехав в Москву из Самары в 1991 году, Анатолий поступил в театральное училище, но учеба поначалу давалась плохо, и это был повод для грусти и беспокойства. По дороге из училища домой он впервые столкнулся с бездомным: «Тогда только появилось это новое слово “бомж”, человек без определенного места жительства. Я никогда не встречался так близко с бездомными — в Самаре их не было, да и в Москве только появились». Оказалось, что бродяга совсем молодой, едва ли не ровесник начинающего актера. Он вспомнил, как тот парень проснулся в темной арке и стал глядеть на Белого и товарищей: «Такие ясные, голубые, пронзительные глаза посмотрели на меня из темного уголка. В этих глазах было такое запредельное отчаяние, такая боль, какое-то космическое разочарование».

Фото: Петр Тучинский

Между двумя молодыми людьми состоялся короткий разговор, который, по словам Белого, попал ему стрелой в самое сердце и буквально вскрыл душу. «Ты сказал: “Что ты на меня смотришь? Помочь хочешь? Не надо стоять, не надо на меня смотреть. Ты мне уже ничем не можешь помочь. Иди дальше и помоги себе”. И я пошел. Я сел в арке и заревел. А потом встал и пошел дальше. Не скажу, что после этого у меня прямо все стало получаться на сцене — но эта встреча была на долгие годы самой важной, самой личной, персональной моей точкой».

Еще одно письмо Ингеборги Дапкунайте поменяло тон вечера — это было воспоминание о поездке на кинофестиваль в Аргентину, которая закончилась настоящим романом актрисы с Буэнос-Айресом: совершенно незнакомые люди катали ее по улицам всю ночь и весь день, уговорив поменять билеты и вернуться домой позже. «Наверно, тогда это было счастье спонтанности. Оказывается, мы очень редко делаем спонтанные вещи. Что изменится, если ты на день задержишься там, где ты счастлив?» — спросила она у зала.

Смешной и полный эмоций рассказ о приключениях Ингеборги в Буэнос-Айресе помог гостям погрузиться в личные воспоминания о самых лучших поездках — после окончания спектакля гости продолжили обсуждать свои путешествия за игристым. Авторы спектакля попросили гостей вспомнить и тех, кто однажды или много раз делал их счастливыми, и, не откладывая, позвонить им или написать пару теплых слов.

Автор: Юлия Гусарова