По данным Росстата за 2018 год, в нашей стране больше 37 миллионов человек, то есть более четверти населения, старше трудоспособного возраста. Безусловно, это победа современной медицины, но увеличение количества пожилых людей часто рассматривают, скорее, как проблему для общества, а старших — как балласт, несмотря на то что статистика по сути радостная: жить-то мы стали дольше. Такой взгляд — типичный элемент эйджистской риторики, которой пронизаны современные медиа, — риторики, в которой активность, продуктивность, успех, счастье — это атрибуты исключительно молодости.

В современном обществе мы имеем значение, только если делаем в него какой-то видимый вклад, реальный или иллюзорный: только если присутствуем в информационном поле, зарабатываем деньги, рожаем детей, мозолим глаза и делимся успехами в социальных сетях. Какой вклад могут делать люди старшего поколения, если их опыт неактуален в эпоху гугла, доходы низкие, а взгляд на мир, кажется, недостаточно гибкий? Поэтому кажется, что найти смысл старости в нашем мире молодости и успеха — не такая уж тривиальная задача.

При этом мы неизбежно движемся к «обществу долголетия», и очевидно, что нужно сконцентрироваться на его возможностях, а не продолжать тревожное нытье на тему наступающей старости. Пора смотреть на старших не как на балласт, а как на ресурс — для экономики, культуры, общества. И не только нам, но и самим старшим.

Как ответ на этот вызов и появился наш проект «Young Old: новые старшие». Раз в год в Москве мы проводим большой фестиваль, где собираем 15 000 старших горожан и их близких, а в течение всего года наша команда ведет исследовательскую и проектную работу. Мы считаем важным найти пути интеграции старших в экономику, культуру и социальную жизнь.

Старшие сотрудники

Один из самых очевидных недооцененных ресурсов старших — это их потенциал для рынка труда. Исследования показывают, что эйджизм начинает разрушительно действовать на карьеру уже в 40–45 лет. После этого рубежа сотрудник может столкнуться с отказом в карьерном росте и обучении, попадая в «ловушку-22»: работодатель не готов вкладываться в его развитие, но при этом предъявляет ему претензии по поводу недостатка актуальных навыков.

Доход у людей с возрастом снижается, в России особенно. Кроме того, старшие вытесняются в полулегальный сектор экономики, потому что работодатели не горят желанием платить налоги и нести ответственность за таких сотрудников.

При этом исследования показывают, что межпоколенческие команды и компании, которые работают над разнообразием в коллективе и инклюзивностью рабочей среды, добиваются лучших финансовых результатов. 

Старшие сотрудники могут быть более продуктивными, лояльными и надежными, чем их молодые коллеги. Они часто обладают большим опытом столкновения с различными рабочими ситуациями и вызовами, целостным подходом к решению сложных задач, способностью к долгосрочному планированию — это те качества, для формирования которых профессионалу требуется время.

Исследования также показывают готовность и способность нового поколения старших сотрудников осваивать технологии. В конце концов, это люди, которые живут с интернетом уже 20 лет. Они могут быть прекрасными менторами, работая на сплоченность команды, передавать опыт, уникальное знание индустрии и понимание принципов успешных отношений. 

Недавно я общалась с одним американским дизайнером (ex-Google) и преподавателем дизайн-мышления. Он поделился опытом работы со старшими учениками и коллегами. «Знаешь, если говорить о настоящем дизайн-мышлении, то дизайнеры старше 40 лет всегда лучше молодых, даже если начали учиться в середине карьеры, — сказал он. — Они мыслят более целостно, у них было больше времени для самого разнообразного взаимодействия с этим миром. У них больше упорства, дисциплины, способности управлять своими эмоциями. Поэтому они быстрее добиваются успеха у меня на курсах. И конечно, у них больше эмпатии».

Старшие предприниматели

Следующий ресурс старших — это их потенциальная вовлеченность в предпринимательство. Пора забыть об образе молодого стартапера, который сразу после университета бежит пилить очередной фейсбук. Уже на протяжении 15 лет в США самый высокий показатель индекса предпринимательской активности приходится на возрастную группу 55–64. Такая же ситуация в Европе и Австралии. Евросоюз объявил предпринимательство в старшем возрасте одним из ключевых элементов экономического роста. Широкие программы поддержки старших предпринимателей реализуют в Японии.

Здесь работают те же преимущества старших: упорство, жизненный опыт, способность к нестандартным решениям и большее количество ресурсов для старта своего дела. Как результат, в США выживаемость новых бизнесов в течение первых пяти лет работы у старших основателей в пять раз выше, чем у молодых. 

Старшие потребители

Старшие — это растущий потребительский сегмент, за который уже воюют банки, фармацевтические компании, ретейл. В 2025–2030­ годах к пенсионному возрасту подойдет поколение, которое уже сейчас создает финансовую подушку на старость.

Маркетологи постепенно отказываются от «фетиша юности». Происходит либерализация модной индустрии и глянца: возрастные модели покоряют подиумы и обложки журналов. На старших начинает ориентироваться индустрия развлечений и спорта. Развиваются онлайн-сервисы и платформы. Недавно запустился Lumen, сервис знакомств 50+. В корпоративной структуре девелоперов появляются отделы и трайбы серебряной экономики, которые исследуют особые потребности старших и их запросы к городской среде и жилью.

Мы и сами работаем в этой области. Young Old строит комьюнити-платформу и маркетплейс для людей старшего возраста, элементы которой — ежегодный фестиваль, сообщества в социальных сетях, YouTube-канал. Мы успешно протестировали Older — чат-бот и сервис знакомств для нашей аудитории. 

Старшие в сообществе и семье

Исследования показывают, что старшее поколение более склонно к солидарности и может фокусироваться и думать об общем благе зачастую больше, чем молодые. Старшие — это потенциальные комьюнити-лидеры, которые вызывают доверие, способны выстраивать и поддерживать социальные связи, мобилизовывать остальных членов сообщества. Таких примеров достаточно: вместе с благотворительным фондом Елены и Геннадия Тимченко мы организуем на фестивале Young Old публичные выступления старших лидеров комьюнити, которые расскажут о своем опыте социального проектирования и влиянии их проектов на локальные сообщества.

Старшие — это еще и хранители живой памяти о прошлом, которые могут рассказать о личном опыте переживания исторических событий, дать новым поколениям ощущение исторической перспективы, передать дух места, района и территории, который укрепляет общественные связи и делает нашу жизнь более наполненной. И конечно же, старшие — это точка сборки семьи: именно они поддерживают и укрепляют семейные связи, вкладываются во внуков, поддерживают семью ресурсами.

Но, может быть, самая важная роль пожилого человека — это возможность для нас взглянуть в лицо своему будущему и задать себе вопросы о смысле того, что мы делаем. Это роль человека со всеми его слабостями — человека, которому, может быть, нужен наш уход, терпение, способность жертвовать собой и проявлять лучшие качества. Это напоминание о том, что в любом возрасте можно жить счастливо и быть ценным.

Татьяна Дроздова — социальный предприниматель и активистка в сфере борьбы с эйджизмом и возрастными стереотипами в России. С 2015 года занимается исследованиями жизни старших и разработкой образования, сервисов и среды для людей старшего возраста. В 2018 году вместе с социальным предпринимателем Екатериной Курашевой придумала фестиваль «Young Old: новые старшие».