До пандемии в Москве фактически была тотальная занятость: уровень зарегистрированной безработицы был 0,39%, уровень реальной безработицы, который считают с помощью соцопросов по методологии Международной организации труда, — 1,6%. Получается, что до кризиса работу в Москве могли найти практически все. С началом пандемии ситуация, конечно, изменилась: уровень зарегистрированной безработицы вырос — сейчас это 2,5%. Изменился и портрет среднестатистического безработного: раньше это была женщина 45 лет, сейчас это человек до 39, а мужчин среди безработных стало гораздо больше (раньше их было около 30%, сейчас — 40%).

В первую очередь безработица коснулась сотрудников сервисных индустрий: тех, кто работает в ресторанах, в сфере красоты, в фитнес-центрах, в образовании. Также из-за закрытия магазинов и падения спроса пострадала индустрия торговли, а это очень большой сегмент московской экономики. Интересно, что в аналогичной ситуации американские и европейские работодатели выбрали стратегию сокращения, сразу отказавшись от сотрудников, необходимость в которых на время пандемии отпала. Российские же работодатели гораздо активнее пытались сохранить свои команды, и в основном пошли по пути сокращения расходов: снизили зарплаты, сократили затраты на офисы, некоторые ввели четырехдневную рабочую неделю. В целом российские компании проявили большую гибкость, поэтому безработица пока не достигла таких критических показателей, как во многих западных странах. Для сравнения: в Нью-Йорке уровень безработицы до пандемии составлял 3,5%, а в апреле вырос до 14,7%. 

Практически весь наем во время пандемии был заморожен. Это легко заметить по сайтам с вакансиями: если до пандемии на hh.ru было под 100 тысяч вакансий, то уже в апреле их стало вдвое меньше. То же самое с вакансиями службы занятости: раньше у нас было порядка 100–120 тысяч предложений при количестве безработных в 28 тысяч. Кандидаты могли выбирать себе работу и выдвигать свои требования: например, одним из важных факторов, влияющих на выбор места работы, была близость к дому. Во время карантина же количество вакансий снизилось до 45 тысяч, и от многих требований к работе приходится отказываться. Вакансии, которые есть на рынке сегодня, — все виды работ, интегрированных в цифровую экономику: курьерская доставка, логистика, работа в колл-центрах, онлайн-продажи. Спрос в этих сферах практически бесконечный. Но для тех, кто раньше сидел в офисе, пусть и выполняя какие-то шаблонные задачи, такие вакансии могут казаться понижением статуса.

Вообще людям, занимавшимся процессной офисной работой, пришлось тяжелее всех: им нужно перестраиваться и придумывать, что делать дальше. Самые дальновидные выбрали стратегию переобучения — в этом активно участвует наша служба занятости. Радикально сменить сферу деятельности сложно и интеллектуально, и психологически, а вот освоить новые административные функции — например, повысить квалификацию, научившись работать в IT-системах, в 1С — вполне возможно. Порядка 4000 человек во время пандемии подали заявки в центре «Моя работа» и прошли обучение онлайн — службе занятости удалось оперативно перейти в онлайн-формат. Одной из самых активных групп оказались мамы с детьми: многие из них выбирают образовательные продукты в сфере онлайн-маркетинга, онлайн-продаж, рассматривают сценарии самозанятости и индивидуального предпринимательства.

Другая популярная в кризис стратегия — самообразование в вопросах трудоустройства: кандидаты интересуются, как выгодно показать себя работодателю, как вести переговоры о деньгах, как проходить собеседования. В центре «Моя карьера» есть много таких программ — их перевели в онлайн или запустили новые прямо во время карантина. Также спросом пользуются курсы, связанные с психологическими аспектами: о том, как справиться с эмоциональным выгоранием, со стрессом, не опускать руки в кризисной ситуации.

Во время карантина мы все как будто стали участниками эксперимента в области цифровой экономики: люди сидели в самоизоляции и пользовались онлайн-услугами, компании осваивали дистанционную работу. Результаты эксперимента еще обсуждаются, но мы уже понимаем, что после карантина многие процессы так и останутся в онлайне, а цифровая экономика глубже проникнет в нашу жизнь, чем в докризисные времена.

После снятия карантина рынок оживает, но медленно: количество вакансий пока не вернулось к докризисному уровню. Если в разгар карантина на hh.ru было 40 тысяч вакансий, то сейчас уже примерно 70 тысяч, у нас в службе занятости — порядка 45 тысяч вакансий. Одной из первых из карантина вышла строительная индустрия — сразу появилось много вакансий в строительной сфере и в сфере ЖКХ. Причем там есть вакансии разного уровня: и низкоквалифицированные — разнорабочие, озеленители и так далее, и менеджерские, и для высококвалифицированных рабочих — промышленных альпинистов, слесарей, токарей. На прошлой неделе ожила индустрия красоты: сразу появилось 500 вакансий, и их становится все больше. Есть спрос на профессионалов — мастеров маникюра, косметологов, стилистов, массажистов. Начинает понемногу оживать ресторанная отрасль, но пока что в ней открыто гораздо меньше вакансий, чем нужно московскому рынку.

За время пандемии работодатели поняли, что им не нужно держать столько людей в офисе: многие операции можно автоматизировать, а большую часть сотрудников перевести в онлайн. Сейчас 70% компаний говорят, что все-таки собираются возвращать людей в офисы, но оставшиеся 30% перестроили свою работу по крайней мере до конца года. Есть мнение — и оно подтверждается структурой найма, — что в офис вернут в первую очередь тех, кто принимает решения и ставит задачи, а остальных будут переводить на фриланс, аутсорс или на удаленную работу. Конкуренция среди таких сотрудников будет выше: за два месяца, которые мы сидели в карантине, компании научились измерять эффективность, и теперь они вводят инструменты контроля и выдвигают более строгие требования.

На рынке труда еще долго будут действовать психологические последствия карантина: людям страшно искать новую работу, принимать важные решения, многие боятся за свое здоровье. Потребуется какое-то время, чтобы адаптироваться к новым требованиям рынка. Многие по-прежнему думают, что вернутся к своей жизни до пандемии, выйдут в те же офисы, получат ту же зарплату. Но так, как было до пандемии, уже не будет. Сейчас те, кто остался без работы, рассматривают предложения с зарплатой на 20–30% меньше, чем до пандемии. Если у вас есть надежное рабочее место, пусть даже с сокращенной зарплатой, пока лучше оставаться там — и уж точно не увольняться в никуда. Лучше используйте это время для повышения квалификации, саморазвития и получения новых навыков.