Фото: Cottonbro/Pexels
Фото: Cottonbro/Pexels

Об искусстве в режиме самоизоляции и после его отмены

Миша Мост, художник: Художник всегда дистанцирован через студию, мастерскую, всегда в самоизоляции, потому что это работа в своем отдельном пространстве. Я не прекращал работать, просто перешел в другой формат. Сделал много бумажных работ. Потом стал по ночам работать на улице, нелегально. Пять ночей, пять разных мест работы. Сейчас этих работ уже нет — их закрасили службы ЖКХ. Фатализм — это такая часть игры: если ты рисуешь в каком-то хорошем месте, то, скорее всего, работу закрасят. 

Ольга Шишко, искусствовед: Искусство помогает людям пережить тяжелое время и не сойти с ума. Мы в Пушкинском музее сделали проект «100 способов прожить минуту», в котором художники и кураторы делятся своим опытом осмысленного проживания времени. Что делать дома, когда нельзя выйти наружу, как разнообразить свою жизнь? Recycle Group предлагает разместить у себя дома выставку, Моника Штудер и Кристоф ван ден Берг создают приложение для уставшей техники, Ян Фабр рассказывает, как укротить время. 

Павел Пепперштейн, художник: В этом карантине было что-то уютное и даже интригующее. Поэтому сейчас мы сталкиваемся с психологическим явлением, которое можно определить как ностальгия по карантину. И кажется, что наша жизнь полностью изменилась.

Если разобраться в нашем состоянии, в котором мы сейчас все находимся, — это счастливое отчаяние, очень парадоксальное состояние, состоящее из противоположных векторов. Но мы начинаем привыкать к этому счастью в отчаянии и счастью безвыходности. В этом есть что-то вдохновляющее и выносящее на уровень сказочности. Мы существуем в сказке, все, что случилось и случается, происходит по сказочным законам, и мы постепенно начинаем осваиваться и достраивать эту сказку.

Николай Палажченко, искусствовед: Художественный рынок замедлился, объемы продаж в галереях упали, это понятно, но я бы хотел сказать о нескольких хороших вещах, которые произошли. Арт-мир стал ближе к зрителю. Виртуальные выставки (например, «Арт-Базель») посетило гораздо больше людей, чем могло бы на них приехать в реальности. Многие открыли для себя эти новые дополнительные возможности, и карантин пройдет, а зум останется с нами, и навыки поиска, покупки предметов искусства в интернете, участия в качестве зрителя и в качестве художника в каких-то онлайн-проектах тоже останутся. Поэтому я думаю, что карантин подарил бриллианту искусства новую грань. С другой стороны, понятно, что это касается не всех: какое-то количество людей впало в меланхолию. Когда всё откроется, люди поделятся на две группы: те, кто вышел из режима ограничений с каким-то дополнительным капиталом, чему-то научился, освоил новые техники общения, репрезентации, техники продаж, и те, кто ничего для себя не вынес, кроме меланхолии.

Ольга Шишко: Мне кажется, музеи сейчас должны придумать какую-то программу помощи людям, которые в меланхолии и в депрессии, программу выхода из онлайна в офлайн.

Миша Мост: Последняя работа, которую я сделал, — рисунок на стене на территории «Флакона». Там есть надпись: «Первая мировая онлайн-пандемия». Работа, конечно, сделана в офлайне (краска на стене), но она про онлайн, где люди снимаются на фоне коронавируса. Объекты искусства всегда лучше смотреть офлайн, и в Базель лучше съездить самому, чем в онлайне тыкать по 3D-объектам на экране.  

О городе будущего

Павел Пепперштейн: Город в каком-то смысле опустел. Мы видим множество людей, но ментально это пустой город. Этого мы не ожидали. Но для художников это, конечно неплохая ситуация, потому что художники как раз любят заполнять пустоту. 

Миша Мост: Город переживал и не такие катаклизмы. Наверное, все вернется на тот путь, по которому и шло. У меня было несколько серий работ, которые были посвящены возможным катаклизмам, но я не думал, что стану свидетелем чего-то подобного, такого глобального. Архитектура города будущего вряд ли поменяется. Будут ли теперь планировать парки или какие-то общественные места так, чтобы они могли функционировать с учетом необходимости дистанцирования? Вряд ли. Люди склонны забывать плохие вещи, и все это пройдет. 

Ольга Шишко: Многие художники уехали из городов, потому очень многие проекты с городом не связаны. Время карантина дало возможность вспомнить о чем-то, о чем мы забывали. Думаю, мы будем заново привыкать жить.

Я раньше не любила землю и идею жить вне города, а сейчас полюбила. И не только я, многие люди полюбили эту идею и не видят себя больше жителями города. 

Миша Мост: Это слишком слабый повод, чтобы остановить урбанизацию, она сейчас только ускоряется. Я думаю, кто-то захочет жить за городом, но в целом тенденция на урбанизацию никуда не денется и будет только усиливаться, большие города и мегаполисы будут разрастаться. Я сам за то, чтобы жить не в высотках, а по отдельности, но это сложно. 

Николай Палажченко: Города не опустеют, но, обсуждая это, не стоит забывать, что есть маленькие города. Например, в той же Италии много разных городков с населением по 5–10 тысяч человек. Ты живешь одновременно на природе, но и в комьюнити, там есть все что нужно: свой музей, пара ресторанов, церковь. В России мы видим очень много таких слегка деградировавших небольших городов и населенных пунктов. Сейчас у них появляется шанс.