Фото: Из личного архива
Фото: Из личного архива

Ɔ. Еще недавно вы преподавали в Бауманском университете, который сами до этого и закончили. Как у вас родилась идея выпускать исторический подкаст?

Все началось с чтения исторических книг ради развлечения. Первое время это были какие-то общеизвестные издания, а потом все стало серьезнее: мемуары, протоколы судебных и правительственных заседаний, законодательные акты. Я сконцентрировался на одном периоде — эпохе Николая II и со временем понял, что знаю уже достаточно много персонажей, могу их связать — понимаю контекст. Мне захотелось поделиться своими знаниями, и я провел пару лекций для своих друзей. Уже потом родилась идея делать подкаст. Подумал: у меня уже есть опыт лектора, так почему бы не начать записывать подкаст? Хотелось рассказывать об истории доступным языком и с юмором.

Ɔ. Почему именно эпоха Николая II?

Это более-менее случайность: около 10 лет назад я наткнулся в интернете на тред, в котором историк Игорь Ерохов отвечал на вопросы пользователей о периоде правления Николая II. Он на этой эпохе специализируется. Ерохову задавали много бытовых вопросов, например: сложно ли было в то время развестись? Обсуждение темы растянулось на две тысячи комментариев. Я прочитал все — нигде раньше не видел столько интересных, раскрывающих эпоху деталей. Потом Ерохова попросили посоветовать, книги каких авторов почитать. С тех изданий мое увлечение и началось.

Ɔ. Наверняка у слушателей возникает вопрос, почему вам, не профессиональному историку, можно доверять?

Во-первых, мой подкаст не для тех, кто историей занимается профессионально, а скорее для любителей послушать истории. Акунин вряд ли писал свои романы специально для поклонников Александра III — он просто взял для своих детективов определенный исторический антураж. Так же и у меня. Я стараюсь делать нарратив, но нарратив исторически достоверный. Что касается доверия, то соглашусь, историческая наука — вещь сложная. Есть разные источники, свидетельства и мнения. Но тут мне помогает мое инженерное образование и опыт работы в университете. Я не раз писал научные работы, поэтому умею изучать источники. Работая с разными текстами, получается создать более или менее объективную картину. По крайней мере, мне так кажется. Возможно, где-то мое мнение и проскакивает, но я проговариваю его специально — беру на себя ответственность. Слушать истории от человека, у которого нет своего мнения, неинтересно.

Ɔ. Вам личное мнение о персонажах или событиях не мешает трезво смотреть на материал?

Я в процессе работы над подкастом многое узнал о своем характере: например, мне сложно всерьез к чему-то плохо относиться. Очень просто искать злой умысел в поведении людей, особенно когда это касается политики. Иногда кажется, что тот или иной персонаж — полный негодяй, бездарь и сволочь, но со временем я понял, что те или иные ужасные события в нашей истории часто происходили не из-за плохих людей, а просто потому, что кто-то кого-то недопонял или лишний раз не подумал.

Повторюсь: мне сложно думать о людях плохо. Вот Ленина я не люблю, считаю его кровавым тираном, который радикально изменил жизнь нашей страны, он несет ответственность за массовый террор. Но это мое отношение к нему как к политику и историческому деятелю. Но, когда читаешь о Ленине, например, книгу Льва Данилкина, то начинаешь испытывать к нему симпатию как к человеку. У меня такая внутренняя борьба идет при подготовке ко многим выпускам. Мне как-то сказали, что я рассказываю об исторических персонажах так, будто это мои друзья. Я с такой оценкой согласен: да, это мои друзья, и я их принимаю и пытаюсь понять, даже если они не совсем правы.

Ɔ. С кем из героев подкаста вам хотелось бы встретиться, выпить и поговорить?

Правление Николая II — сложная эпоха. Много людей темных — революционеров или не самых симпатичных чиновников, поэтому среди политиков сложно найти тех, кому хотелось бы пожать руку. Исключения — Петр Струве и Петр Столыпин. Но это если говорить о политике. В искусстве все по-другому: я бы с удовольствием покутил с Маяковским, композитором Артуром Лурье и артисткой Ольгой Судейкиной. Мне кажется, что у нас собралась бы классная компания!

Ɔ. Кажется, что вы считаете царя чуть ли не главным виновником краха империи. Монархисты вам гневные сообщения пишут?

Мне пишут, что я не прав, люди совершенно разных взглядов. Левые уверены, что я — анархист и националист. Националисты — что я симпатизирую либералам. Либералы считают, что я поддерживаю коммунистов и большевиков. Но чаще пишут, например: «я вхожу в марксистский кружок, но вот насчет Ленина ты в общем-то прав» или «я консервативный монархист, но вот там-то насчет критики Николая я с тобой согласен».

Ɔ. Вы фаталист или считаете, что история — это набор случайных событий?

Весь конец XIX и начало XX века — цепочка маловероятных случайностей. Как большевикам удалось захватить власть? Они шли к ней буквально по ковровой дорожке, состоящей из десятков благоприятных обстоятельств. Представьте, глава большевистской фракции в Государственной думе был полицейским агентом (речь о Романе Малиновском. — Прим. ред.). Ему ставили задачу поддерживать Ленина, который, как известно, был очень радикальным товарищем. В охранке считали, что, поддержав большевиков, им удастся расколоть оппозицию. То есть сильный Ленин изначально был выгоден имперской власти, однако он же в итоге ее и смел.

Ɔ. Россию нынешнюю можно считать преемницей дореволюционной?

Я считаю, что Российская империя, СССР и современная Россия — это три разных государства. Их объединяют язык и культурный бэкграунд, хотя и с этим можно поспорить. Все-таки в начале прошлого века произошел радикальный слом всего жизненного уклада. 

Ɔ. Но какие-то параллели все-таки провести можно.

Да, Россия до сих пор считает себя империей. Кто-то уверен, что это фантомная боль, другие — что это наша судьба. Мы никак не можем избавиться от роли гегемона, нам обязательно нужно иметь политическое, экономическое и культурное влияние на соседей. Если у нас что-то не получается, то мы применяем силу. Тут за примерами актуальными далеко ходить не нужно. Если подумать, то и идея захвата Константинополя никуда не делась, она немного трансформировалась, но суть та же. Когда-то мы влезали в войны на Балканах, теперь воюем в Сирии.

Ɔ. Какие выпуски из первого и второго сезона вам нравятся больше всего?

Те, у которых меньше всего прослушиваний, например, про композитора Артура Лурье. Я, когда готовился к записи этого выпуска, не уставал умиляться их любви с Анной Ахматовой, тем, как они, живя в разных странах, писали друг другу безответные любовные письма. Еще один мой выпуск-фаворит — рассказ про любовный треугольник Андрея Белого, Валерия Брюсова и Нины Петровской. Это очень драматичная, мистическая, пропитанная морфием история.

Ɔ. Какие истории мы услышим в третьем сезоне?

Первый выпуск будет об Агване Доржиеве. Он бурят, российский подданный, который учился в Тибете, что на тот момент было практически нереально, так как туда редко пускали иностранцев. В результате Доржиев стал наставником Далай-Ламы. Кроме того, уже записан эпизод про гарем в женском монастыре — просто чумовая история. Скажу так: в третьем сезоне будет все: и революция, и искусство, и высший свет, и война. Ну и, конечно, будут секс, наркотики и панк-рок. Обещаю.

Беседовал Никита Павлюк-Павлюченко