![Аватар](/_nuxt/img/none.b96e764.png)
Пройдоха-портной, который сумел утомить Льва Толстого. Отрывок из книги «За фасадом: 25 писем о Петербурге и его жителях»
![Фото: Николай Никитин](https://snob.ru/indoc/attachments/snob2/08/4f/084f6194b65b4320005fbb1f0a270f297b7b1e2c887f7947a317b6a14b537067.jpg)
В 1899 году петербургский купец, портной и домовладелец Абрам Генохович Каплун строит новый дом на Малой Итальянской улице (так до 1902 года называлась улица Жуковского). Строит исключительно для сдачи в аренду: ни он сам, ни его дети и наследники, продолжающие швейное дело отца, по этому адресу не живут. Автором проекта здания выступил Оттон Игнатович — известный зодчий, за пару лет до этого уже работавший по заказу Каплунов. Тогда он строил для семейства доходный дом с магазинами на Лиговском проспекте, 35 (про тамошние владения семейства портных мы уже как-то писали — читайте письмо «История дома на Лиговском, где орудовал петербургский Джек-потрошитель, а теперь тут уютный хостел»).
В 1907 году в дом Каплунов на Жуковского приходит письмо из Ясной Поляны, подписанное Николаем Гусевым, личным секретарем Льва Толстого. Он пишет: «К вашему портновскому ремеслу, как ко всякому действительно полезному и нужному для жизни людей делу, Лев Николаевич относится с великим уважением». В конце письма имеется еще более лестная приписка, сделанная лично графом. К посланию из Ясной Поляны прилагается несколько книг. К сожалению для Каплунов, письмо это адресовано не им, а их арендатору, коллеге и почти однофамильцу: на Жуковского, 11 проживает и принимает клиенток Александр Иванович Катун, дамский портной, автор первого в России иллюстрированного учебника швейного дела. Книга так и называется: «Портной. Первый российский альбом-учебник шитья дамского и мужского платья».
Александр Иванович родился в 1865 году в нынешней Карелии, его родители — выходцы из олонецкого простонародья Иван и Маланья Катун. Еще ребенком Александр учится портновскому делу. Атмосферу этой «школы» при мастерских старших коллег он лично описал в рассказе «Ночью» (да, Катун еще и немного писатель). Беспробудное пьянство учителей и учеников, телесные наказания по любому поводу, ночная работа по каждому окрику хозяина, короткий сон на верстаках и, что самое обидное, отсутствие малейшего профессионализма. Стать по-настоящему хорошим портным, пройдя такую школу, можно было лишь при наличии большого таланта и удачи.
![Портной Александр Катун и его ателье, из книги 1912 года](https://snob.ru/indoc/attachments/snob2/03/d9/03d983cc6c412579efb8e51d57ed3dae220439d4ed411ea1392996c1e873ea97.jpg)
У Александра Катуна было и то и другое. В 1887 году он открыл свое ателье, которое к концу XIX столетия стало одним из самых известных в городе, прежде всего в богемных кругах. Чтобы новые поколения портных, особенно провинциальных, не были вынуждены проходить тот же сомнительный путь ученичества, что он сам, портной и составляет альбом-учебник. Катун рассылает свою работу всюду: в посольства Болгарии, Бразилии, Китая, Японии, в министерства промышленности и просвещения, русским знаменитостям. Именно ответом на присланный экземпляр «Портного» и служило письмо из Ясной Поляны. «Книга ваша, по моему мнению, может быть очень практически полезна», — считает уже лично Толстой.
Лев Николаевич еще не знал, с кем связался. Катун тут же отдает письмо знакомым газетчикам. Его публикуют в «Петербургском листке» в январе 1908 года. А сам Александр Иванович спешит напроситься в Ясную Поляну на личный прием к властителю дум.
Встреча писателя и портного состоялась, однако, лишь два года спустя, уже в 1910-м. И стала, судя по всему, звездным часом Катуна. По итогам посещения в «Биржевых ведомостях» выходит уже не крохотная заметка, а развернутый материал под заголовком «Поэт иголки и Лев Толстой» за авторством журналиста Василия Регинина. В нем визит описывается идиллически. Короткие (но насыщенные!) совместные прогулки Толстого и Катуна, беседы с Софьей Андреевной, супругой писателя. Позднее Александр Иванович перепечатывал «Поэта иголки» во всех своих рекламных буклетах. А вот запись о своем визите, сделанную секретарем Толстого Булгаковым, он бы перепечатал вряд ли.
![Лев Толстой в Ясной Поляне, фото С.М. Прокудина-Горского, 1908](https://snob.ru/indoc/attachments/snob2/72/f6/72f6ea62d5002b8a142675dd48d2248a17c02e9830e1a5a0fbf10af86383d12a.jpg)
«Из Петербурга приезжал дамский портной, автор портновского учебника. Провел в Ясной целый день и очень всех утомил. Расположился в одной из нижних комнат, как у себя дома, вечером обедал. Разослал всем своим знакомым открытки с приветом из Ясной Поляны. Все уговаривал Софью Андреевну принять от него в подарок сшитую им шелковую муфту. Но Софья Андреевна категорически от муфты отказалась, заявивши кстати, что она лично считает приличным только употребление меховых муфт. Татьяну Львовну портной принялся учить метать петли... В конце концов мы не знали, что делать с человеком, никак не хотевшим понять, что он уже достаточно злоупотребил вниманием хозяев.
Наконец Лев Николаевич позвал портного в маленькую гостиную, и между ними произошел короткий разговор. Как после передавал сам Лев Николаевич, он сказал портному, что у каждого есть свое дело, — свое у него, Льва Николаевича, и свое у портного, — и что лучше без особой нужды не отрывать друг друга от этого дела. Высокая, вылощенная фигура портного выскользнула из гостиной и моментально ретировалась из яснополянского дома».
![Фото: Николай Никитин](https://snob.ru/indoc/attachments/snob2/88/54/8854bf2a7debefb3e2ba615ec3eeb4c5638e9a738b409b3cd2f79f5c12e181b5.jpg)
Но главная цель была достигнута. Встреча состоялась, статья опубликована, имя Катуна встало рядом с именем Толстого. Это был фирменный прием Александра Ивановича. Он десятками собирал отзывы известных людей своего времени. Принималась похвала как его портняжному мастерству, так и книге, а заодно и личные комплименты. Все они аккуратно подшивались и издавались в виде промо-материалов для бизнеса Катуна. Среди оставивших похвальные отзывы сразу несколько героев наших прежних писем: архитектор, домовладелец, друг Бестужевских курсов Михаил Еремеев, поэтесса, писательница и просто роковая красавица Серебряного века Изабелла Гриневская... Чиновники, общественные деятели, артисты — все хвалят Катуна (возможно, это был самый простой способ отвязаться от навязчивого олончанина). На аукцион была выставлена открытка портному с подписью Шаляпина. А Александр Куприн и вовсе был добрым приятелем Катуна. «Вы взяли на себя труд, непосильный нам, мужчинам: мы охотно раздеваем женщин, вы их терпеливо одеваете», — шутил писатель. Эту фразочку Катун, естественно, тоже включал в свою рекламу.
А еще портной охотно принимал подарки, фотографировал их и затем издавал снимки. Благодаря этому известны похвальные грамоты Александра Катуна; халат, подаренный ему московскими учениками-портными; художественно оформленная доска с фотографиями мастера за 25 лет; даже занавеска с вышитыми словами «От почитателей... СПб». Она, кстати, украшала кабинет Катуна в его ателье на Жуковского, 11. Карточка этого кабинета тоже, конечно же, была сделана и опубликована.
Сколько ни иронизируй над такой работой с «личным брендом», портным и популяризатором систематического подхода к швейному делу Александр Иванович был, судя по всему, действительно отличным. Он много раз получал дипломы международных выставок, удостоился монаршей благодарности, был пожалован статусом почетного гражданина.
![Фото: Николай Никитин](https://snob.ru/indoc/attachments/snob2/c6/6b/c66b519fad29d7b757552b0b326da663456483c9ae7b63681dc443955425ba47.jpg)
Катун был самым постоянным из арендаторов в доме на Жуковского, 11. Его ателье работало в помещении, где сегодня находится Bar 812, с момента постройки здания в 1899 году до 1917-го. Тут же размещался и книжный склад с рекламными брошюрами и бесконечными экземплярами «Портного». Часть этого срока Катун и сам проживал в этом доме. Со временем он переехал в новую квартиру на Николаевской улице, нынешней улице Марата.
![Издательство: Бомбора](https://snob.ru/indoc/attachments/snob2/17/c0/17c0b5082dbdbf605b348f96a01076c4b347eb62992653348a515dd3a3e35678.jpg)
Катун благополучно пережил революцию — дамам красных комиссаров тоже были нужны наряды. Он даже сохранил за собой прежнее жилье. В 1937 году, по возвращении из эмиграции, у портного недолго жил Александр Куприн, ожидая получения от государства собственной крыши над головой. Последний раз мемуаристы упоминают об Александре Игоревиче как о свидетеле погребения Куприна на Литераторских мостках Волковского кладбища в 1938 году. Точная дата смерти самого портного неизвестна. Но ни в списках жертв политических репрессий, ни среди погибших в блокаду Катуна нет. Удивительной живучести был персонаж.
Приобрести книгу можно по ссылке
Больше текстов о политике и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект "Сноб” — Общество». Присоединяйтесь