Этичное порно — оксюморон или реальность?

42 миллиарда посещений зарегистрировал сайт Pornhub в 2019 году. 12% всех сайтов в интернете предлагают порноконтент, 25% поисковых запросов и 35% всех скачиваний в интернете относятся к порнографии. Женщины составляют менее трети всех пользователей порнографических ресурсов. 5–8% населения демонстрируют симптомы зависимости от порнографии. Дети начинают смотреть порнографию в среднем с 11 лет. 

Нелегкая статистика.  

Порнография существует с тех пор, как появились способы передачи информации — в картинах, рукописях, книгах, на фотоснимках и видео, в журналах, в виртуальной реальности. По мере демократизации доступа к любому контенту, которую подарила человечеству глобальная паутина, спрос и предложение встретились без ограничений. 

Подавляющее большинство потребителей порнографии — мужчины. Мужское возбуждение гораздо сильнее завязано на прямую визуальную стимуляцию, и предложение на рынке порно отвечает спросу: стандартный формат видео — это в основном демонстрация гениталий крупным планом, красных губ, арбузных грудей, история там присутствует лишь номинально и соответствует фантазии по среднестатистическому мужскому запросу — всегда готовые красотки и «жеребцы» с многочасовой эрекцией.

Алгоритмы поисковых систем, призванные максимально помочь человеку в поиске, приоритизируют в показе бесплатные и самые популярные сайты. Это, в свою очередь, определяет бизнес-модель для производителей: количество, а не качество контента, чтобы зарабатывать на трафике, и премиум-доступ для самых редких и нишевых увлечений. Запрос на количество предполагает дешевое производство контента — и вот уже за место на сайте конкурируют пираты, домашнее видео, полуподвальные произведения искусства и фабрики по штамповке нимф и «мильф» (англ. milf — сексуально привлекательная женщина старшего возраста). В результате происходит обнищание производителей за счет прибылей площадок, обесценивание продукта и поиск новых моделей заработка в нише.

Изменить сложившуюся ситуацию пытаются сразу несколько сил. Расследование газеты New York Times о детской порнографии на сайте Pornhub и расследование BBC, обозначившее, как на порносайтах появляются видео реальных изнасилований, привели к тому, что крупные бренды вроде MasterCard перестали поддерживать Pornhub. Те, в свою очередь, вынуждены были среагировать, удалив множество видео и введя жесткие стандарты верификации производителей. 

Параллельно набирает обороты движение за «этичную порнографию», хотя производители и жалуются, что алгоритмы поисковых систем не дают им возможности быть видимыми, а большинство площадок не имеют фильтров для выбора «этичного» контента.  

Перенасыщение рынка порно бесплатным видео толкает производителей к тому, чтобы зарабатывать на все более жестких и запрещенных сюжетах, что, в свою очередь, ведет к эксплуатации участников, вынужденных соглашаться на все менее приемлемые для себя формы секса: опасные для здоровья, унизительные, неприятные. «Этичная порнография» — это прежде всего благополучие актеров и актрис. Выбор в пользу «этичного порно» можно сравнить с покупкой «органической курицы»: в суп она все равно попадает, но до того проживет счастливую и беззаботную жизнь. Во времена мирового тренда на совестливость потребителя, когда мы отказываемся от покупки тестируемой на животных косметики, плюющих не экологию брендов и одежды, изготовленной детьми на подпольных фабриках Индонезии, возможность не чувствовать себя эксплуататором становится востребованной. Все больше людей готовы голосовать рублем за то, чтобы знать, что «ни одна порноактриса при создании фильма не пострадала».

Насколько этичное порно этично? Думаю, это зависит от того, на что мы распространяем требования этики. Если считать, что с самим порно все в порядке, главное, чтобы все участники были совершеннолетними, довольными, имели медицинскую страховку и получили плату за свою работу, то задача как будто бы решена. Однако если учитывать, как порно влияет на общество, сексуальное образование подростков, стандарты сексуальности и ожидания от отношений, то одной только заботы о работниках индустрии явно недостаточно. 

И это поднимает другой вопрос: как регулировать то, что мы видим в порно, если нерегулируемый спрос явно направляет сюжеты не в сторону уважения между партнерами, культуры согласия, признания женской сексуальности и многих других вещей, из которых состоит здоровый и прекрасный секс? 

В 2014 году правительство Великобритании попыталось ввести правила, определяющие, что именно можно показывать в порнографических видео. В частности, было запрещено показывать практики, которые «несут опасность для жизни». К ним отнесли удушение, фистинг и фейсситтинг (сидение на лице), демонстрацию секса без согласия, использование во время полового акта различных объектов, «золотой дождь», а также все виды связывания и ударов, кроме «легких» шлепков. Против цензуры на порнографию восстали законопослушные БДСМ-сообщества, утверждающие, что их практики неопасны и добровольны. Феминистки назвали новую цензуру сексистской: фейсситтинг, фистинг и иные формы, в которых женщина смеет получать удовольствие вне участия пениса, оказались под запретом, как и сквирт, приравненный к «золотому дождю», что, добавлю я от себя, не только сексизм, но и незнание физиологии. 

Параллельно попыткам односторонне ханжеских блюстителей нравов убрать из порно «грязь» вырисовывается форма противостояния засилию шаблона «красотка с алыми губами и арбузными грудями, умирая от страсти, делает минет незнакомцу в качестве благодарности за замену проколотого колеса» — феминистское порно.  Эрика Ласт, в прошлом ученый-исследователь из Швеции, ставшая продюсером фемпорно в Барселоне, в своем нашумевшем выступлении на TED говорит: «Пусть порно остается грязным, чистыми должны быть наши ценности». На производство феминистского порно Ласт вдохновило осознание, насколько такого рода контент влияет на наше общество, пришедшее благодаря книге профессора Университета Беркли Линды Уильямс Hard Сore (англ. игра слов «хардкор» и «незыблемая основа»). В ней Уильямс исследует порнографию не столько как предмет цензуры и запрета, сколько как жанр, исторически определяющий, как общество будет понимать мужественность, женственность, право на удовольствие и многие другие вещи.  

Если порно настолько влияет на общественные установки по отношению к сексуальности, а столкновение с ним неизбежно (93% мальчиков знакомятся с порно до вступления во взрослую жизнь), мы вынуждены, хотим мы или нет, рассматривать порнографию как часть сексуального и гендерного образования: объяснять, как ее трактовать и фильтровать, разбирать вредные шаблоны и стереотипы. И голосовать рублем, в конце концов, за качественный контент.

Больше текстов о психологии, отношениях, детях и образовании — в нашем телеграм-канале «Проект "Сноб” — Личное». Присоединяйтесь