Космос, который мы потеряли. Часть 3. Почему у России плохая космическая пропаганда

Сайт NASA ежедневно ведет трансляции с Международной космической станции (МКС) и из Центра управления полетами в Хьюстоне, освещает в прямом эфире каждый космический запуск и выход астронавтов в открытый космос — использует любые способы рассказать миру о своей работе. Любят попиариться и зарубежные астронавты. Канадский астронавт Крис Хэдфилд во время полета в космос записал видео на песню Дэвида Боуи Space Oddity, собравшее 30 миллионов просмотров на YouTube. Американский астронавт Скотт Келли выкладывает в Twitter фотографии выращенного в космосе цветка. Весь мир смотрит на фотографии Плутона со станции New Horizons и лайкает новые фотографии далеких-далеких галактик, полученные телескопом Hubble. А как же мы? Где же Россия, запустившая первый спутник, отправившая в космический полет первого человека и показавшая миру обратную сторону Луны? Нас вроде как и нет…

Действительно, наши космонавты мало пользуются «Твиттером», не ведут популярных блогов и не записывают песни для YouTube. Но от этого количества интересной космической информации меньше не становится. Правда, чтобы найти ее, нужно приложить немало усилий.

Некому говорить

Одна из задач NASA — популяризация космической деятельности, чтобы «выбить» из Конгресса и Сената бюджет побольше, а астронавты не скованы таким количеством ограничений на публичную деятельность, как российские коллеги, которым даже выступление перед школьниками на 1 сентября нужно согласовывать с начальством.

«На Западе популяризация — это осознанная и продуманная государственная программа. Там ученые просто обязаны писать детские книги, встречаться с прессой, с общественностью. Расходы на PR уже автоматически заложены в бюджет всех космических программ. На Западе понимают, что рассказывать о космосе надо, так как это влияет на бюджетное финансирование программ, привлекает в отрасль новые кадры, побуждает детей изучать естественные науки, становиться учеными и инженерами и, в конечном счете, развивать свою страну в научно-техническом плане», — говорит один из наиболее известных космических блогеров Виталий Егоров, скрывающийся под ником «Зеленый кот».

Наше государство не прикладывает усилий для поддержания такого интереса, поэтому космос становится все менее востребован. В условиях кризиса закрываются научно-популярные издания, как тот же GEO, которых и так было небольшое количество. А отделы науки в печатных и сетевых СМИ «ужимаются». В таких условиях сообщения о российских научных открытиях не находят своего читателя, а отсутствие каналов вещания за рубеж (англоязычных версий изданий) не позволяет им попасть на передовицы иностранной прессы и в эфиры телеканалов. Книжным издательствам проще и дешевле взять готовый иностранный макет, перевести текст и получить готовую книгу, чем заниматься редактурой, подборкой иллюстраций и версткой книг российских авторов.

«Происходит общая потеря интереса к космосу. Причем я бы сравнил эту ситуацию с паданием интереса к авиации. В 1930–40-х годах все увлекались авиацией. Все мальчишки хотели быть летчиками или конструкторами. Потом все стали увлекаться ракетной техникой и космонавтикой. Сейчас этот бум прошел. Когда будут реализованы лунные или марсианские программы — неизвестно, поэтому привлечь внимание общества к космосу нечем. Государство не вкладывает деньги в рекламу космических исследований. В отличие от нас, те же европейцы на это тратят серьезный бюджет. Они везде берут с собой журналистов, публикуют подробные пресс-релизы. У нас такого никогда не было», — говорит Игорь Маринин, главный редактор журнала «Новости космонавтики», который в ближайшее время может закрыться из-за финансовых проблем.

Правда, по словам Маринина, в тяжелом положении находятся научно-популярные издания о космосе по всему миру. Американские, немецкие и французские журналы закрываются, сливаются с изданиями о науке или авиации, сокращаются тиражи, снижается качество публикуемых материалов. «Не только в России, но и на Западе космические издания находятся в полумертвом состоянии. Мы выписываем британский журнал Spaceflight. Журнал, на который мы равнялись, когда начинали делать свое издание. На мой взгляд, за последние годы качество Spaceflight серьезно упало. В 1970-е годы он был идеальным, сейчас же там читать просто нечего», — с сожалением констатирует Игорь Маринин.

Что можно показать

Если для американцев или канадцев вырастить цветок на МКС и сейчас событие, то у советски тюльпанов в космосе набухли бутоны еще в 1979 году (цветы распустились при возвращении на Землю). Эксперименты по выращиванию растений продолжились на станциях «Салют-7» и «Мир», а в период с 2002 по 2011 год российские космонавты выращивали на борту МКС горох, пшеницу, ячмень, редис и салатные культуры. Роскосмос оперативно среагировал на Twitter Скотта Келли и опубликовал у себя на сайте данные по истории советских экспериментов с растениями. Тут же было сообщено, что очередные эксперименты в этом направлении начнутся в этом году, когда на МКС планируется доставить новую российскую оранжерею. Возможно, тогда и наши космонавты станут публиковать в «Твиттере» фотографии растений, собирая ретвиты и лайки. Эта история заиграла бы другими красками, если бы Роскосмос опубликовал в ответном твите к фотографии Келли изображение советского тюльпана с подписью «Станция “Салют-6”, 1979 год. #МыПервые». Но не опубликовал.

Неоценимую работу по пробуждению интереса к космосу сделали снимки американского телескопа Hubble. Но лишь специалисты знают, что существует «русский Hubble», расположенный на расстоянии 330 тысяч км от Земли — космический телескоп «Спектр-Р». В отличие от Hubble, работающего в оптическом, а также инфракрасном и ультрафиолетовом диапазонах волн, российский телескоп видит Вселенную в радиодиапазоне. На днях стало известно, что он проводил наблюдения ядра галактики в созвездии Ящерицы и получил изображения с самым высоким качеством в истории астрономии. Ученые смогли разглядеть особенности гигантских струй вещества, которые выбрасывает сверхмассивная черная дыра. Но сама новость и полученные изображения прошли по информационным сводкам практически незамеченными.

Это связано с тем, что у некоторых предприятий ракетно-космической отрасли и научных институтов, как в случае с институтом, управляющим «Спектром-Р», даже нет пресс-служб, пресс-центров или других специализированных отделов по общению со СМИ и взаимодействию с обществом. Там же, где пресс-службы есть, царит неопытность и неумение заниматься визуальной составляющей информации, отсутствует желание с информацией работать и подавать ее по-новому, и нет никакого понимания, как работают современные коммуникации, в первую очередь социальные сети. Да и откуда взять специалистов в области продвижения в социальных сетях, когда в пресс-службах работают либо сами ученые, либо вышедшие в отставку военнослужащие? Да и за общение со СМИ зачастую отвечают сотрудники отделов по переводу иностранной технической литературы или организации экскурсий. Все это не позволяет надеяться, что в ближайшее время ситуация изменится в лучшую сторону.

Возможно, все стало бы легче, если бы пресс-службы имели больший штат и необходимые бюджеты на техническое оснащение. Так, в пресс-службе NASA работает несколько сотен (!) человек. Для сравнения: Роскосмос планирует набрать в департамент по связям с общественностью около 10 специалистов. О каком паритете в такой ситуации можно говорить?

«У марсохода Curiosity три человека ведут Twitter-аккаунт! И там больше двух миллионов подписчиков. А у нас, к примеру, на программу “Радиоастрон” (космический телескоп “Спектр-Р”) выделяется ноль рублей на PR. Связями с общественностью там занимается научный руководитель проекта, доктор физико-математических наук, заведующий лабораторией Астрокосмического центра ФИАН Юрий Ковалев: пишет и рассылает пресс-релизы, читает лекции, сейчас даже видеоролики стал делать. Это его личная инициатива, в свободное от работы время», — рассказывает блогер Виталий Егоров.

Закрытый космос

Отдельный вопрос — открытость. Большинство российских космических предприятий готовы общаться только по письменному запросу на бланке с печатью. Притом что каждый ответ должен пройти массу согласований внутри предприятия, а также у вышестоящих инстанций. Нормы остались со времен советской секретности, и любые изменения здесь проходят со скрипом. Что уж говорить о рассекречивании и оцифровке уникальных архивов.

«Сайт NASA снабжает информацией весь мир. Каждый желающий может свободно использовать любую информацию, любую фотографию в самом лучшем качестве. А аккредитовавшись в качестве СМИ, можно получить доступ к архивам NASA. У нас такого нет, потому что в это надо вкладывать деньги. В этом две причины различий между сайтом NASA и Роскосмоса: недофинансирование и отсутствие желания заниматься наполнением сайта», — говорит Игорь Маринин.

И пока официальный Роскосмос молчит, блогеры, эксперты и просто сотрудники космических предприятий сами «садятся на весла». «Я вижу, что мои усилия востребованы, многие читатели пишут, что только благодаря мне заинтересовались космосом. Я чувствую, что могу изменить ситуацию и с популяризацией космонавтики, и с самой космонавтикой. Чем больше людей будут ею интересоваться, тем больше средств государство будет направлять в космическую отрасль для ее развития и новых космических достижений. В то же время я поддерживаю частную инициативу — помогаю в краудфандинговых проектах на интересные космические темы», — рассказывает Виталий Егоров.

Еще один блогер и популяризатор космонавтики — сотрудник Ракетно-космической корпорации «Энергия» Марк Серов, космонавт-испытатель, муж побывавшей в космосе в 2014–2015 годах Елены Серовой. В своем блоге Марк рассказывает обо всех этапах разработки нового российского пилотируемого корабля, вопросах эргономики космической техники, публикует эксклюзивные фотографии.

В то время как Виталий Егоров и Марк Серов ведут свои блоги на Земле, первым российским блогером на орбите стал космонавт Максим Сураев. В ходе своего космического полета на МКС в 2009–2010 годах он размещал посты на сайте Роскосмоса, в которых рассказывал о быте на станции, научных экспериментах, законах физики в условиях отсутствия гравитации, отвечал на вопросы читателей, а также выкладывал фотографии, в том числе собственноручно выращенной пшеницы. Во время второго полета в 2014 году космонавт писал уже в Twitter, публикуя виды Земли из космоса, видео с МКС. Сейчас у него 15 тысяч читателей.

Свои аккаунты в Twitter есть у космонавта Олега Артемьева, Антона Шкаплерова, Сергея Волкова. Последний, к слову, сейчас находится на орбите и к февральскому выходу в открытый космос готовился, снимая на видео и рассказывая подписчикам обо всех этапах подготовки скафандров к работе. За его жизнью в космосе следит свыше 15 тысяч человек.

Известность другому российскому космонавту, Геннадию Падалке, тоже принес Twitter. Правда, прославился Падалка не тем, что во время своего очередного полета он побил мировой рекорд по суммарному времени пребывания на орбите (878 дней), а тем, что во время выхода в открытый космос российский космонавт сделал селфи и опубликовал его в официальном твиттере Роскосмоса. Почти 69 тысяч подписчиков распространили эту фотографию по всему интернету. А вот о том, что космонавт вернулся мировым рекордсменом, написало лишь несколько изданий.

Что делается

В 2009 году Роскосмос открыл свой канал на YouTube, в 2014 году появился в Twitter, Facebook, «Вконтакте» и Instagram, а с 2015 года начал публикацию фотографий на странице в сети Flickr. Это говорит о том, что Роскосмос пытается следовать современным трендам и не отставать от NASA, которое, к слову, представлено в 20 социальных сетях.

В последние годы на сайте Роскосмоса и подчиненных ему предприятий и научных институтов стало возможно в режиме онлайн следить за пусками ракет-носителей, выходами космонавтов в открытый космос, стыковками космических кораблей: на сайте Центра управления полетами, сайте Центра эксплуатации объектов наземной комической инфраструктуры (организации, отвечающей за эксплуатацию космодромов) и на сайте производителя ракет-носителей «Протон» — Космического центра им. Хруничева.

Но не все попытки популяризации космической деятельности проходят гладко. Громким скандалом закончилась попытка Роскосмоса демонстрировать в прямом эфире пуски ракет-носителей «Протон-М». Все шло хорошо до тех пор, пока одна из них не потерпела аварию сразу после старта. Фраза ведущего, которой он прокомментировал поведение ракеты перед падением, тут же стала крылатой: «Кажется, что-то пошло не так». Неудачный опыт охладил желание Роскосмоса демонстрировать пуски в прямом эфире телеканалов, и они остались доступны только на сайте космической госкорпорации и на страницах ее предприятий.

Но если в этой аварии Россия в прямом эфире потеряла три спутника, то во время аналогичной трансляции посадки американского Space Shuttle «Колумбия» в 2003 году на глазах у всего мира заживо сгорели семь астронавтов. Правда, NASA не стало препятствовать трансляциям посадок следующих челноков.

Чтобы привлечь внимание к космосу, россиянам предлагают участвовать в конкурсах по выбору имени новому космическому кораблю, который разрабатывает Ракетно-космическая корпорация «Энергия», слоганов и логотипов для строящегося на Дальнем Востоке нового российского космодрома Восточный. Раньше была практика создания логотипов для экипажей, отправлявшихся на МКС, на основе детских рисунков, победивших в конкурсе. Другой пример хорошей рекламы своих услуг — высокодетальные спутниковые снимки лежбищ морских котиков на льдинах в Арктике, которые опубликовал один из российских операторов спутниковой съемки Земли. Телестудия Роскосмоса снимает программу «Космонавтика» для телеканала «Россия 24», а в своих видео на YouTube показывает, как выглядело бы наше небо, если вместо Солнца были бы другие звезды (2,5 млн просмотров), и как выглядело бы небо, если вместо Луны были бы планеты Солнечной системы (640 тыс. просмотров). Тут же можно посмотреть ролики о том, как бы выглядело падение метеорита на Москву, узнать о столкновении Млечного пути с галактикой Андромеда и посмотреть уроки физики из космоса от первого блогера-космонавта Максима Сураева.

Еще один пример удачного российского PR — эксперимент «Марс-500» Института медико-биологических проблем РАН (ИМБП РАН). За счет участия ученых из Европы и Китая проект стал международным: в течение 520 суток шесть человек (один представитель Китая, два европейца и трое россиян) находились в изоляции от внешнего мира и имитировали деятельность экипажа межпланетного корабля, летящего к Марсу. Для создания достоверности посадки и выхода космонавтов на поверхность Марса организаторы построили отдельный павильон, наполненный красным песком, и выдали участникам эксперимента реальные скафандры для работы в открытом космосе.

Тот же ИМБП в 2015 году провел эксперимент по имитации полета на Луну. Чтобы привлечь дополнительное внимание и добавить «перчинки», в новый эксперимент взяли только молодых девушек. Наверное, этот опыт мог стать еще более популярным, если бы девушки — кандидаты и доктора наук — в кадре дрались подушками и раз в неделю общим собранием экипажа выбрасывали за борт без скафандра одного из участников, но это был бы уже не научный эксперимент.

«Вот это пример, как надо работать: самый простенький, казалось бы, эксперимент подали как важный этап на пути России к Луне, хорошо осветили в прессе, девушки-ученые сейчас ездят с лекциями, дают интервью модным журналам, становятся кумирами. Космос внезапно стал интересен и красив. И знаете, сколько средств государство затратило на этот эксперимент и эту PR-кампанию? Ноль рублей. Все было сделано на энтузиазме молодых ученых и подано прессе талантливым пиарщиком Института Олегом Волошиным. Если б так работал весь Роскосмос, мы бы сейчас гремели не хуже NASA, и мне не понадобилось бы становиться космоблогером», — подчеркивает Виталий Егоров.

Сколько прямо сейчас в открытом космосе находится российских межпланетных миссий? Ни одной. Почему так получилось — в следующем выпуске серии «Космос, который мы потеряли», в пятницу, 19 февраля.

Читайте также:

Часть 1. Почему падают наши ракеты

Часть 2. Как Россия стала космическим извозчиком