Революционный краудфандинг и динамит в чужом чемодане. История крупнейшего ограбления поезда начала XX века

Поздний сентябрьский вечер 1908 года. К станции Безданы в тридцати километрах от Вильны приближается почтовый поезд. Паровоз не успевает остановиться, когда один из вагонов нагоняют несколько человек. Один бьет палкой по стеклу. Из вагона выпрыгивает охранник в форме и начинает палить в нападающих. Те достают револьверы. Охранник, раненный в ногу, падает.

Поезд останавливается на станции, нападающие аккуратно просовывают сквозь разбитое окно внутрь вагона какой-то сверток. Через несколько мгновений раздается взрыв — мужчин отбрасывает от поезда, но они поднимаются и бросают в вагон вторую бомбу. Раздается второй взрыв. Стекла вылетают, гаснет свет, слышатся крики и выстрелы. Нападающих оказывается неожиданно много: стрельба слышна и на железнодорожной станции, около локомотива кричат люди.

На станции паника, несколько человек загоняют пассажиров в здание вокзала, размахивая пистолетами. Основная группа врывается в вагон. Внутри, за железными дверьми, в небольшом купе без окон сидят конвоиры и не горят желанием открывать дверь. Один из нападающих кричит: «Принесите ацетиленовую горелку!» Второй говорит охране по-русски с явным польским акцентом: «Или вы открываете дверь, или мы ее взорвем бомбой». Слышно, как его сообщники ругаются на идише. Нападающие блефуют — больше бомб у них нет. Но охрана, испугавшись угроз, двери открывает.

Несколько человек начинают выбрасывать на улицу мешки с ценными бумагами, деньгами и золотом — их грузят на внезапно появившиеся подводы. Через несколько минут слышен сигнал рожка, нападающие прыгают на лошадей. Мгновение — и возле станции остаются только пассажиры, провожающие, железнодорожные и почтовые служащие. Один из охранников лежит на земле без признаков жизни. Все вокруг засыпано битым стеклом.

28 сентября 1908 года, газета «Московская Молва»:

«Сегодня ночью на станции “Безданы” произведено вооруженное нападение на почтовый поезд. Брошено несколько бомб в вагон воинской охраны, следовавший за почтовым. Убит жандарм, ранены четыре конвойных солдата и станционный жандарм. Одновременно злоумышленники обстреливали поезд, разрушили телеграф и телефон. Во время паники злоумышленники, проникнув в почтовый вагон, похитили часть денежной корреспонденции. Сумма похищенного пока не установлена. Пользуясь темнотой, преступники скрылись».

Как выяснилось позже, злоумышленники похитили 200 812 рублей 61 копейку. На тот момент это было самое крупное ограбление поезда в истории. Ни одним грабителям с Дикого Запада никогда не удавалось захватить такой большой куш.

Ограбление поезда поставило на уши всю полицию и жандармерию, но преступникам удалось уйти невредимыми и незамеченными. Охранное отделение начало без разбора арестовывать всех известных подозрительных лиц — под подозрение в первую очередь попали революционные партии.

На дворе стояло неспокойное время. Первая русская революция хоть и стихла, но волнения до конца не улеглись. На вокзале Вильны полиция опознала члена Польской социалистической партии Яна Фиалковского и незамедлительно арестовала его. На допросах он не только сознался в преступлении, но и выдал полиции детали ограбления — по некоторым свидетельствам, это произошло в результате пыток. После получения новой информации, полиция арестовала еще одного нападавшего — Чеслава Свирского.

***

В практике революционных партий были широко распространены экспроприации. Это, по сути, обыкновенный грабеж, но средства шли не на личные нужды, а на партийные. В одном только 1905 году поляками-социалистами было совершено 246 таких нападений, что принесло партийной кассе около 16 тысяч рублей. Однако если разделить доходы на количество акций, то получается, что в среднем за одну акцию поляки зарабатывали по 65 рублей — денег социалистам нужно было гораздо больше.

Руководитель Польской социалистической партии Юзеф Пилсудский, совершенно измученный финансовым вопросом, писал другу в письме:

«Монета! Черт бы ее побрал, как я ее презираю, но я предпочитаю добывать ее таким способом, как добычу в бою, чем клянчить у впавшего в детство от трусости польского общества...»

Деньги в партии кончились совершенно. Пилсудский пытался пополнить казну методом краудфандинга, но достаточно денег не собиралось. Социалисты начинают продавать винтовки, карабины и револьверы, которые у них оставались со времен революции 1905 года и хранились в венском и берлинском партийных отделениях. На нужды партии оставляют необходимый минимум вооружения. В финансовом отчаянии Пилсудский решает ограбить курьерский почтовый поезд, в которых тогда, как правило, перевозились ценности. Нападать договорились не в Польше, а на территории Виленской губернии: это был неожиданный ход, поскольку местная полиция и охрана не имели особого опыта в противодействии боевикам.

Пилсудский привлекает к работе над ограблением свою любовницу Александру Щербиньскую и еще одного члена партии Александра Пристора.

Пристор отправляется в Вильну, чтобы собрать людей. Александра Щербиньска и жена Пристора Янина готовят план операции и изучают расписание поездов под Вильной. Революционерам нужна взрывчатка. Щербиньска отправляется за ней к своему знакомому, который работает на шахте недалеко от Вильны.

В жаркий летний день Щербиньска прячет полученный динамит под одежду и садится на поезд обратно до Вильны. Становится душно, Александра решает переложить взрывчатку в чемодан. Переодевшись в уборной и вернувшись в купе, она легкомысленно задремала. На одной из остановок она открыла глаза, посмотрела на багажную полку и к своему ужасу обнаружила, что чемодана нет. В купе пусто, но на полке лежит чужой чемодан, похожий на ее. Щербиньская поняла, что ее соседи перепутали багаж. На перроне она увидела знакомые фигуры с ее чемоданом в руках. Паровоз засвистел и тронулся. Александра выпрыгнула на ходу и успешно обменялась багажом с ни о чем не подозревающими мужчинами. Динамит был благополучно доставлен в Вильну следующим поездом.

Началась активная фаза подготовки операции. В Вильну регулярно следовали почтовые поезда, перевозящие ценности, — информацию об этом подпольщики получали из Петербурга от своего человека в министерстве финансов. Для акции была выбрана станция Безданы неподалеку от Вильны.

Александра Щербиньская писала в мемуарах:

«Я проверила все ли дороги в районе Бездан есть на карте и правильно ли на ней они обозначены. Выяснилось, что российские стратегические карты были не совсем точными, и я их исправила по возможности. Мы настолько хорошо изучили всю местность вокруг Бездан, что в лесу, через который мы должны были бежать, не было ни тропинки, ни дерева, которое мы бы не знали».

Щербинская заведовала отступлением и должна была ждать подпольщиков в условленном месте. Для операции были куплены лошади, которые дожидались своего часа в Безданах, в конюшне знакомого. Также закуплены лодки, на которых по плану группа должны была отступать по реке.

Атака была назначена на 19 сентября. Перед тем как отправиться на дело, Юзеф Пилсудский написал прощальное письмо, своего рода политическое завещание:

«Я борюсь и умру только потому, что в сортире, каковым является наша жизнь, я не могу жить, это оскорбляет — слышишь, оскорбляет меня как человека с нерабским достоинством. Пусть другие занимаются разведением цветов, или социализма, или польскости, или чего-то другого в сортирной (даже не клозетной) атмосфере — а я не могу! Это не сентиментализм, не плаксивость, не машинка социальной эволюции или чего-то там еще, это обычная человечность. Я хочу победить! А без борьбы, причем борьбы жестокой, я даже не борец, а просто скот, которого бьют палкой или нагайкой... Не отчаяние, не самопожертвование руководят мною, а жажда победы и подготовки победы».

В Варшаве начинают собираться остальные члены боевой организации и по одному переселяются в Вильну. Всего в нападении участвовало 20 человек — 16 мужчин и четыре женщины. В числе прочих в Вильну прибывают Валерий Ян Славек и Томаш Арцишевский.

Нападающие разбились на три группы: две из них атаковали поезд и станцию прямо в Безданах, а третья ехала на самом поезде от начальной станции, Варшавы, через Вильну, чтобы вовремя нейтрализовать охрану. Конечно, все пошло не по плану.

Группа Валерия Славека, которая ехала на поезде, сначала лишилась одного участника — он заметил на хвосте полицию и попросту слинял. Во время остановки в Вильне один из подпольщиков пошел на вокзал в буфет за шоколадкой и опоздал на поезд. Из восьми налетчиков осталось только шесть. Поезд идет к Безданам.

Другая группа, под руководством Александра Пристора, выдвинулась из Вильны с большим опозданием: грабители долго и осторожно загружали повозку оружием. По пути в Безданы повозка сломалась. Ее починили. Дальше группа заехала в болото и застряла. Повозку мучительно долго вытаскивали. На этом беды не кончились. В конечном счете все попросту заблудились в лесу — в том самом, где, по словам Александры Щербиньской, они знали каждое дерево.

Последняя группа, которой руководил сам Пилсудский, разбилась на три части. Все тоже благополучно заплутали. В итоге группа Пилсудского в полном составе оказалась на перроне за полчаса до прибытия поезда, а повозка с оружием — за 15 минут.

Шансов, что операция пройдет успешно, не оставалось. Юзеф Пилсудский решает все отменить. Однако есть проблема: третья группа едет в поезде и не знает о решении руководителя.

Без четверти полночь поезд приближается к станции. Валерий Славек приказал начинать атаку. Поезд остановился на станции. Боевики спрыгнули на платформу и стали ждать, когда прогремит взрыв, который должен был совершить Томаш Арцишевский. Но взрыва нет. Переговариваются пассажиры, жужжат комары, лают собаки в поселке, свистит паровоз, кондукторы машут флажками. Ничего не происходит. Боевики запрыгивают обратно в поезд и пытаются понять, что случилось. Наконец, Славек говорит: «Мы, видимо, перепутали станцию. Безданы следующая».

Поезд приближается к следующей станции. К боевикам заходит Томаш Арцишевский — он сел на поезд в Безданах, чтобы найти сообщников, — и объясняет, что операцию отменили.

Но мало отменить операцию — нельзя же бросить оружие и взрывчатку в лесу. Все это отвозят назад в Вильну. Подпольная квартира, на которой жила часть боевиков, оказалась закрыта: хозяин куда-то ушел. Подпольщики, все в грязи и болотной тине, с повозкой, наполненной оружием и взрывчаткой, стоят и не знают, что делать. Только чудом они никому не попались на глаза. Пришлось заселяться в гостиницу, спрятав кое-как свои инструменты, оружие и взрывчатку.

Пилсудский не унывает. Он говорит, что нападение надо совершить через неделю, когда опять пойдет почтовый поезд — а их неудачи дали им боевой опыт, и, получается, в следующий раз они избегнут ошибок. Но самая главная проблема подпольщиков никуда не делась: у них буквально кончались последние деньги. Тогда Пилсудский предложил всем участникам операции скинуть в общий котел все, что было у каждого, а потом поделить поровну. Так и сделали.

В течение следующей недели подпольщики два раза выезжали в лес под Безданами, чтобы на этот раз хорошенько его изучить. Повозку проверили и починили все, что могло сломаться. Договорились, что между собой при нападении будут говорить только по-русски, а те, кто знают идиш, должны будут ругаться на нем, чтоб запутать следствие.

Новая дата операции — 26 сентября. Группа Пристора выехала с повозкой заранее. И не зря: она опять сломалась, и ее пришлось чинить. Во время починки один из боевиков случайно раздавил дулом пистолета лежавшие в кармане ампулы с нашатырным спиртом и обжег себе руку. Также группа вновь умудрилась заблудиться в лесу. На их счастье, времени было с запасом — все прибыли в Безданы заранее. На месте выяснилось, что действовать придется в темноте: в подготовленных ацетиленовых лампах, ярких химических светильниках, не хватает воды. Пилсудский и Арцишевский решают наполнить лампы водой из ближайшей канавы. Толку от этого не было, светильники не зажигались.

Без четверти полночь поезд приближается к станции. Боевики из группы Арцишевского, разбив окно, закидывают внутрь две бомбы. Один из охранников убит, а остальные — оглушены. Боевики из группы Славека, ехавшие в поезде, слышат взрыв, тут же нейтрализуют охрану и активируют аварийный тормоз. Часть партийной группы взяла под контроль паровоз, другая — вокзал.

Газета «Виленский Курьер» описывала захват железнодорожной станции:

«Станционный сторож показал, что, когда он вышел на перрон, двое грабителей схватили его и, приложив браунинг к груди, повели в дежурку и там, под угрозой смерти заставили его указать, где находятся телефонные и телеграфные указатели, которые тотчас перерезали. Почтовый служащий, находившийся в дежурной, протестовал и был за это выброшен в окно. Разбив все в дежурной комнате, грабители повели конвоира в зал первого класса, где уже находились под охраной двух грабителей: помощник начальника станции, машинист и целая бригада проводников. Все они стояли с поднятыми руками, под охраной грабителей, вооруженных револьверами и бомбами».

Действительно, у одного из боевиков, охранявших пленных, в руках был сверток, напоминавший бомбу, но эта была вовсе не бомба, а пакет с селедками, завернутый в бумагу. Поляки лишь пугали жертв, но не хотели лишней крови.

Нападавшие тушат весь свет на станции и закрывают семафоры, чтобы следующие поезда не пришли на станцию. Нужно спешить: через 15 минут здесь должен пройти следующий состав.

Пассажиры поезда перепуганы. Запрета на ношение оружия тогда не существовало, у многих могли быть револьверы. Арцишевский, войдя в вагон сказал по-русски: «Не бойтесь, господа. Мы не тронем ни вас, ни ваши деньги». Потребовал, чтобы все сидели спокойно и не выглядывали в окна.

В отделении для ценных вещей работают Юзеф Пилсудский и Александр Пристор с двумя помощниками. Запугав охрану, они заставили их открыть железные двери. Вагон завален ящиками, свертками и мешками. Большая часть груза — обрезанные банкноты, изъятые из обращения. Из-за темноты нападавшие не замечают множество ценных вещей.

Оставалось совсем немного времени, чтобы скрыться, и поляки начали грузить награбленное на повозку. Боевики разделились на две группы. Одна побежала к реке, где села на лодки. Вторая — скрылась в лесу и приехала на повозке в поселок Едлинка, где в доме товарища по партии пересчитали и спрятали награбленное. Сумма действительно была сумасшедшей — 200 тысяч рублей.

Александра Щербиньска переправила деньги и ценные бумаги в Галицию. Часть группы вернулась на конспиративную квартиру в Вильне, часть отправилась в Варшаву.

Кроме Яна Фиалковского и Чеслава Свирского, которых по чистой случайности арестовало следствие, все остальные участники ограбления бесследно исчезли. Полиция узнала в общих чертах картину ограбления со слов задержанных. Оба арестованных были приговорены к смертной казни, которую позже заменили на пожизненное заключение. Деньги так и не были найдены.

Скрывшиеся революционеры продолжали свою борьбу. Исторические события повернулись так, что в ограблении поезда приняли участие не просто подпольщики, но будущие премьер-министры независимой Польши во главе со знаменитым Юзефом Пилсудским, будущим легендарным основателем польского государства.

Валерий Ян Славек — премьер-министр Польши в 1930–1931 годах; Александр Пристор — премьер-министр Польши в 1931–1933 годах; Томаш Арцишевский — премьер-министр Польши в изгнании в 1944–1947-м.

Во время Первой мировой войны Пилсудский организовывал польские легионы, воевавшие против России. В 1918 году Польша объявит о независимости, а Юзеф Пилсудский получит должность временного начальника государства. Под его руководством Польша победила Красную армию и получила в свое распоряжение огромные земли — от Вильны до Львова. В 1922 году Пилсудский передал власть первому президенту Польши Габриэлю Нарутовичу и отошел от дел. Но в 1925-м совершил государственный переворот, в результате которого стал военным министром и премьер-министром. Он женился на своей любовнице Александре Щербиньской и умер в 1935 году в возрасте 67 лет.