Благословен плод: чего ждать от шестого сезона «Рассказа служанки»

Невысокая женщина в красном смотрит в камеру исподлобья (ее лоб занимает три четверти экрана). «Благословен плод» — говорит она другой женщине в красном. «Да разверзнет Господь» — отвечает ей вторая. Вместе они идут по пустой улице: сперва в тишине, затем под пулеметную очередь, доносящуюся из соседнего квартала. До магазина можно идти по набережной: так дольше, но «подругам» некуда спешить. Первую женщину раньше звали Джун Осборн. Это имя у нее отобрали, как и свободу.

Их называют служанками. В тоталитарном государстве Гилеад (что на территории бывших Соединенных Штатов) «служанка» — это сексуальная рабыня. Три раза в месяц каждую из них насилует хозяин дома, к которому они «прикреплены». Формально — для того, чтобы родился ребенок: в недалеком будущем фертильных женщин (как и мужчин, но об этом в Гилеаде говорить не принято) осталось мало, поэтому служанки рожают их за жен своих «командоров», которые родить не могут. После этого ребенка у женщины отнимают, а саму ее отправляют в следующий дом (или на каторгу, если слишком плохо себя вела).

Служанкой может стать каждая «грешная» женщина, способная забеременеть. Что такое «грех» определяют, естественно, власти Гилеада — религиозные фанатики, которые всю свою систему построили на «удобных» выдержках из Ветхого Завета. Всем женщинам, в том числе и своим женам, они запретили читать и писать. За нарушение правил наказывают отрубанием пальца (но это уже последствия послаблений — в «старые добрые времена» отнимали руку по локоть).

Непослушание среди служанок карается еще жестче: могут выколоть глаз, зашить рот, отрезать клитор или, если провинишься не сильно, отхлестать плетьми по стопам.

Понятная аналогия, которую я не стану озвучивать, напрашивается сама собой — и это неслучайно: автор романа «Рассказ служанки» Маргарет Этвуд писала книгу под впечатлением от исламской революции в Иране. В этом смысле «Рассказ служанки» — возможно, самая страшная антиутопия: безумный мир, описанный там, уже случился. Конечно, не в США, о которых говорится в книге, и не в Канаде, откуда родом сама Этвуд, но такой порядок вещей вполне реален прямо сейчас — и это «пробивает».

Добро пожаловать в Гилеад

Предпосылки происходящего правдоподобны: на фоне «кризиса бесплодия» и тотальной безработицы в США появляются «Сыны Иакова» — амбициозные сектанты, которые проповедуют «возвращение к земле» (то есть отказ от технологий, современных медикаментов, «генно модифицированных продуктов» и вредных производств) и всячески ратуют за традиционные семейные ценности.

Среди них — автор книги «Место женщины» (угадайте, где оно?) Серена Джой (или «Яснорада» на русском — это такой типичный пасторский псевдоним, на самом деле ее зовут то ли Пэм, то ли Тельма), телеевангелист и жена будущего командора Фреда Уотерфорда. Как раз их служанкой впоследствии и становится главная героиня книги (и сериала) Джун Осборн. Теперь ее называют «Фредова» — по имени хозяина дома.

Просто сбежать из Гилеада Джун не может — ее маленькую дочь Ханну тоже пленили и передали на воспитание одной из «командорских» семей. Среди служанок есть и давняя подруга Джун по имени Мойра: за «неправильную» ориентацию ее определили в «изменщицы пола». Гилеад держит в заложниках половину любимых людей главной героини — и в этом плане оказывается хитрее большинства антиутопических систем.

Отсюда растет главный мотив сериала — «вечное возвращение» Джун к «Фредовой», когда каждая попытка побега оборачивается невозможностью бросить «своих» в беде. Можно назвать это «стокгольмским синдромом», можно мотивировать жаждой мести — в любом случае это очень интересный психологический аспект, который так глубоко ни в одном сериале о тоталитарном будущем (которые я смотрел) не исследовался.

Каждый раз, когда Джун уже стоит на границе Гилеада с Канадой, она в последнюю секунду делает кувырок назад — и отправляется страдать еще десяток серий. Так происходит и во втором, и в третьем сезоне. А в четвертом, когда героине все-таки удается выбраться, она так противится освобождению, что у зрителя начинает дергаться глаз: «Если она опять развернется и пойдет в Гилеад, я разобью экран».

Удивительно, но при повторном просмотре этот момент утомляет сильно меньше: когда уже знаешь будущее, легче смириться с тем, что Джун — вечная мученица. Да и вообще: когда смотришь «Рассказ служанки» во второй раз, начинаешь обращать внимание на параллельные сюжеты, которые линия Фредовой сначала оттеняет. Условно, борьба за власть в Гилеаде происходит как бы «между строк»: новый зритель сперва даже не различает командоров между собой. Зато тот, кто уже запомнил их ключевые поступки, эволюцию каждого из героев сможет проследить детально.

Книга лучше (?)

Весь роман Маргарет Этвуд экранизировали еще в первом сезоне: дневниковые записи героини заканчиваются на моменте, когда ее в черном фургоне увозят в неизвестном направлении — не то на казнь, не то на свободу. Дальше в первоисточнике перескакивают на много лет вперед: когда на научной конференции уже почивший Гилеад исследуют через «рассказы служанок», одна из которых — Джун. То есть большая часть интересных решений в сериале — детище шоураннера Брюса Миллера (хотя он, кажется, и консультировался с Этвуд, здесь информации мало).

Проблематика сериала и правда намного шире книжной. Например, исследуется вопрос «кризиса веры» некоторых командоров: можно вспомнить Джозефа Лоуренса, архитектора режима, который придумал трудовые лагеря («колонии») для всех противников Гилеада, но сам же не смог жить по его правилам. Именно в его доме марфы (тоже рабыни, но чисто бытовые) организовали штаб сопротивления.

Со временем власть в государстве все больше переходит к Лоуренсу — и на смену религиозному фанатизму приходят чисто прагматические решения и даже умеренная либерализация. Он предлагает создать «Новый Вифлеем» — особую зону со значительными послаблениями, куда сбежавшие из Гилеада служанки и марфы могут вернуться, чтобы жить не по общим жестоким правилам, а по более мягким.

При этом «засасывающая» природа Гилеада усугубляется: так, у Джун и водителя Ника, который работает на Уотерфордов, случается роман и рождается дочь Николь — запутанная и травмирующая история ее зачатия описывается и в книге. Главная героиня разрывается между двумя мирами: с третьего сезона в Канаде ее ожидают муж Люк, сбежавшая из Гилеада подруга Мойра и спасенная Николь, но внутри бывшей Америки остаются новый возлюбленный и первая дочь Ханна (от Люка).

Выбрать что-то одно Джун не может чисто технически. Пазл не складывается — в любом случае пара родителей оказывается разлучена со своим ребенком. Отсюда и дилемма из финала пятого сезона: когда в Канаде беженцев из Гилеада уже перестают терпеть, Джун в очередной раз бежит от преследования — но непонятно, куда конкретно. Может быть, в Новый Вифлеем. Может быть, на Гавайи. Как ни банально это прозвучит, героиня уже никуда не денется от самой себя — и своего посттравматического синдрома, который на самом деле опаснее Гилеада.

Намного больше внимания, чем в книге, в сериале получает тетка Лидия — наверное, самый сложный персонаж «Рассказа служанки». Тетки — это еще одна категория могущественных граждан Гилеада, которые занимаются воспитанием служанок: что-то среднее между офицером гестапо и советской школьной учительницей. После освежающего ножевого ранения в спину Лидия, прежде исключительно жестокая по отношению к своим «девочкам», начинает по-своему отстаивать права служанок.

Перечислять нововведения сериала можно очень долго: здесь и рядовое население Гилеада, «эконолюди», которые живут в какой-то своей, отдельной антиутопии (женщины здесь сразу и «марфы», и «жены», и «служанки» — как в реальности!), и целое поколение «детей Гилеада», которые никогда не жили иначе: они искренне любят своих «ненастоящих родителей» и всю эту «традиционную» эстетику их детства. И, конечно, отдельного упоминания заслуживает зеркальная (по отношению к Джун) линия Серены Джой из поздних сезонов, когда ее саму превращают в подобие служанки — создатели сериала умеют доставлять зрителю удовольствие, когда хотят.

Шоу значительно усиливает центральный мотив книги: обезоруживающий абсурд «консервативного» мира, где женщин насилуют, мать разделяют с ребенком, а эталонной семьей, вопреки навязанному порядку, становятся союзы не командоров с их женами, а служанок с водителями (что немаловажно, по инициативе самих жен).

Наше представление о том, что такое Гилеад, по ходу сюжета значительно усложняется, потому что и само государство уродливо меняется под давлением обстоятельств. Его влияние на жизнь каждой героини в последних сезонах ощущается чуть ли не ярче, чем в первых, хотя большинство из них и выбирается в свободную Канаду. И тем страшнее становится за шестой сезон — по нескольким причинам.

Шестой сезон и «Заветы»

В 2019 году, на волне интереса к сериалу, Маргарет Этвуд опубликовала продолжение «Рассказа служанки» — роман «Заветы». Одной из ключевых его героинь стала тетка Лидия, в которую сама писательница влюбиласьпри просмотре сериала. Новая книга рассказывала о причинах падения Гилеада — увы, весьма шизофренических. Сравнения с «Рассказом служанки» «Заветы» не выдерживают от слова совсем — роман напоминает неловкий фанфикшн по мотивам сериала, который еще и явно писался в спешке.

Оказывается, что конец Гилеаду положила не его политическая несостоятельность, не провалившиеся реформы и не какой-нибудь легко вообразимый путч, а тетка Лидия, Агнес (это «гилеадское» имя Ханны, дочери Джун) и, представьте себе, «малышка Николь». Дело в том, что «Заветы» продолжают не столько первую книгу, сколько события сериала. Получается, что шоу от Hulu — это признанный канон, а «Заветы» — такое же каноническое продолжение всего «Рассказа служанки», в том числе и шестого сезона. Или нет?

Известно, что экранизация «Заветов» уже находится в разработке, — и это, мягко говоря, тревожный звоночек. Для того чтобы сюжет «Заветов» стал возможен, в шестом сезоне должно не произойти приблизительно никаких событий: это значит, что воссоединения Джун и Ханны ожидать не стоит (а это, вообще-то, центральная линия всего сериала, не заканчивать которую опасно для жизни создателей).

Можно допустить, что сюжет «Заветов» отчасти интегрируют уже в шестой сезон. Тогда непонятно: зачем нужно отдельное шоу, рассчитанное явно не на десять серий? И о какой «революции» из тизеров шестого сезона может идти речь, когда конец Гилеада явно относится к уже значительно более позднему периоду (если верить книге)?

Конец прекрасной эпохи

«Рассказ служанки» — один из последних, если вообще не последний «большой сериал» из 2010-х. Он напоминает «Игру престолов» или «Ходячих мертвецов» — масштабный, сложный, закрученный, с разветвленной архитектурой выдуманного мира, но куда более плотно упакованный, уже в духе «стримингового» десятилетия. Главным его достоинством всегда была свобода от «филлерных» серий — у меня ни разу не создавалось ощущения, что какой-то эпизод «Рассказа» просто «забивает эфир».

И вот теперь, когда релиз шестого сезона уже «за поворотом», начинает казаться, что история Джун Осборн может (внезапно или предсказуемо) закончиться в духе тех самых сериалов из 2010-х — унылым обещанием такого же унылого спин-оффа, в котором зрителю обязательно покажут настоящий финал (как было в «Ходячих» с линией Рика Граймса — кто-нибудь вообще знает, что происходит в сериале о нем?).

Радует одно: в странном смысле даже такой финал будет соответствовать тону произведения: просто теперь шоураннер решит изнасиловать не Джун, не Мойру и не Эмили, а самого зрителя, без посредников. Восемь лет в Гилеаде не прошли бесследно и для аудитории. И она, я уверен, простит. Ведь «прощение — тоже власть. Умолять о нем — власть, и отказывать в нем, и его даровать — власть.

Быть может, величайшая».