Мэри Бет Кин: «Да — тогда и сейчас». Напряженная семейная драма

И в школьном автобусе, и на уроках — весь четверг Кейт только и думала что о встрече с Питером, перекатывала эту мысль в уме, как теплый камешек в ладонях. Перед завтраком она успела выскользнуть во двор и подобрать самолетик, приземлившийся под кустом остролиста. Бумага намокла от ночной росы, но Питер предусмотрительно написал свое послание карандашом, чтобы буквы не расплылись.

— Ты что, на улицу выходила? — удивилась мама, когда Кейт вернулась в дом с мокрыми травинками, налипшими на босые ноги.

— Мне показалось, я забыла там книгу.

Мама, еще не успевшая выпить кофе и до конца проснуться, только пожала плечами.

«Сегодня в полночь, — гласила записка. — Нам нужно поговорить. Скорее всего, я не приду завтра в школу. Надеюсь, твои зубы целы. Встретимся у изгороди».

За завтраком Сара и Натали принялись расспрашивать сестру о том, что случилось накануне. Они поздно вернулись с соревнований по легкой атлетике и сразу пошли делать уроки. Сестры догадались, что что-то стряслось, когда Кейт отказалась выходить к ужину, а мать выгнала их из кухни, чтобы поговорить с отцом наедине.

— Это был вообще дурдом, — начала Кейт шепотом.

— Правда? — оживилась Натали, схватив яблоко из вазы.

— Я упала с валуна и прикусила язык. Кровищи было море. Тут прибежала миссис Стенхоуп, злая как черт, и говорит: «Думаешь, ты самая умная?» Потом подошла мама и как мне врежет...

На этом месте у Кейт кончились слова. Она не знала, как внятно объяснить сестрам, что произошло.

— Это из-за Питера? — спросила Натали. — Вы с ним глупостями какими-нибудь занимались?

— Нет! — выкрикнула Кейт и почувствовала, как под ложечкой собирается сгусток света.

Она училась в Святом Варфоломее, а Нэт и Сара уже перешли в «Гиллам-Хай», а значит, ничего особо захватывающего младшая сестренка им в принципе сообщить не могла.

Все самое интересное происходило в старшей школе. Сара наклонилась к Кейт поверх тарелки:

— Нэт встречается с Дэмиеном Ридом.

— Сара! — возмутилась Натали.

— Она никому не скажет! — пообещала за сестру Сара.

— А-а, — сказала Кейт, чувствуя, что ее собственная история окончательно померкла. Она понятия не имела, кто такой Дэмиен Рид.

Сара продолжала:

— Она сказала, что, если забеременеет, возьмет напрокат машину, уедет в Техас, сделает аборт, а родителям скажет, что была на соревнованиях.

— Сара! — На этот раз Натали разозлилась не на шутку. — Я тебя убью!

— Почему в Техас? — спросила Кейт.

Нэт вздохнула:

— Не обязательно в Техас. Главное — подальше.

— Что, прямо одна поедешь? — Если они надеялись ее смутить, то фиг им.

— Сару возьму, — серьезно ответила Натали и выразительно посмотрела на среднюю сестру. — И тебя, если захочешь. Только не сейчас, а через пару лет. А вообще я надеюсь, что это не понадобится.

Кейт задумалась.

— А если вам, девчонки, понадобится отмазка, вы всегда сможете сказать, что навещали меня в колледже, — подытожила Нэт. Осенью ей предстояло перебраться в Сиракузы.

Мама вошла в кухню и принялась вытаскивать из холодильника и хлебницы все, что требовалось, чтобы сделать девочкам с собой бутерброды.

— Все секретничаете. — Она отложила для каждой из дочерей по три куска хлеба, по сливе и по бутылке лимонада, потом открыла банку тунца. — Смотрите, на автобус не опоздайте. У меня нет ни малейшего желания кого-то подвозить.

Миссис О’Коннор дважды вызывала Питера Стенхоупа во время переклички. Физкультурник мистер Скьявоне объявил, что сегодня очередь Стенхоупа быть капитаном, и оглядел класс, прежде чем выбрать другого мальчика. Всякий раз, когда кто-то произносил имя Питера, Кейт замирала от ужаса и радостного волнения, как будто он был рядом, и тайком трогала разбитые губы, где вчера трогал он.

— А где Питер? — спросил кто-то по дороге домой.

— Заболел, наверное, — ответила Кейт, пряча улыбку.

Выйдя из автобуса, она старалась не смотреть слишком долго на окна соседнего дома, опасаясь, что ее могут заметить. Машина миссис Стенхоуп стояла во дворе. Парадная дверь была закрыта. Когда автобус отъехал от остановки, Лина Глисон — она как раз поднималась на крыльцо со стопкой писем — помахала водителю.

— Питера сегодня не было? — спросила мама, когда они вошли в дом.

— Не-а, — пожала плечами Кейт.

— Ну-ну.

Потом она делала уроки, ужинала, мыла посуду — все, что велели, и вела себя тихо как мышка.

— Как ты себя чувствуешь? Покажи-ка язык, — сказала мама, когда Кейт заявила, что идет к себе почитать перед сном.

Кейт широко раскрыла рот и высунула язык так сильно, как только могла.

— Ну, вроде ничего. — Лина убрала дочери волосы с лица и прижалась лбом к ее лбу, как делала, когда Кейт была маленькой. — Расстроилась из-за своего друга?

— В смысле?

— Боюсь, ему больше не разрешат с тобой играть, Кейти.

— Мы не играем, мама. Господи, мне же почти четырнадцать.

— Как бы то ни было, я уверена, что тебя к нему больше не подпустят. И ты держись от них подальше, ладно? Питер хороший мальчик, но от его семьи одни беды.

Ночью Кейт лежала на застеленной кровати и считала минуты. Натали и Сара жили в одной комнате с тех пор, как у них родилась беспокойная младшая сестренка. А что, если это было предопределено свыше, что отдельная комната досталась ей для того, чтобы они с Питером могли встретиться в эту ночь? — вдруг подумала Кейт.

Отец работал в вечернюю смену, значит, домой он придет не раньше часа ночи. В десять, когда сестры отправились наверх, Кейт уже была как на иголках. Ровно в одиннадцать закадровый смех из вечернего шоу, которое смотрела мама, оборвался и в доме воцарилась тишина. Кейт представила, что всего в пятидесяти футах от нее Питер делает то же самое: лежит и ждет. Если бы стены их домов расступились, они могли бы шагнуть навстречу друг другу. Скоро ее детство окончится, и хорошо — больше никто не сможет указывать ей, что можно, а чего нельзя, и Питеру тоже никто указывать не будет. Когда-нибудь они с Питером, сидя в ресторане и сделав заказ, будут вспоминать этот самый день как ни в чем не бывало. Раньше взрослая жизнь представлялась ей невероятно далекой, но теперь, когда часы наконец-то показали без двух двенадцать и Кейт надела кардиган поверх пижамы, будущее, казалось, было совсем рядом. И Кейт была готова к нему. Готовность переполняла ее, когда она на цыпочках спускалась по лестнице и бесшумно поворачивала ручку задней двери. Оказавшись на улице, Кейт со всех ног бросилась к соседнему дому, где ждал Питер.

— Идем, — прошептал он, схватив ее за руку.

Не разнимая рук, они побежали на север по Джефферсон-стрит — кардиган Кейт развевался на ветру, у Питера развязались шнурки — и свернули на Мэдисон-стрит, к ничейному дому, перед которым стоял плакат «Продается». Они пошли на задний двор, где бывшие хозяева соорудили детскую площадку. Раньше здесь жила семья Тиг, их дети были чуть постарше Натали. Когда младший сын поступил в колледж, родители перебрались куда-то на юг, и с тех пор дом пустовал. По ржавой лестнице они забрались на горку. Питер спихнул со ступенек пустые банки из-под колы.

Кейт чувствовала, как удары сердца отдаются в прикушенном языке.

— Я писать хочу, — пробормотала она.

— Ты просто нервничаешь, — отозвался Питер.

Все в нем теперь казалось взрослым, мужским: широкие ладони, изгиб губ, даже синева глаз. Они с детского сада привыкли сравнивать себя друг с другом, и теперь Кейт видела, насколько он сильнее и выше ее, насколько длиннее его руки и ноги, крепче мускулы. Какую огромную работу должен был проделать его организм, чтобы так вырасти. Когда они стояли рядом, ее макушка едва доставала ему до подбородка.

— А ты что, не нервничаешь? — спросила Кейт.

Она не знала, что делать, куда смотреть. Питер придвинулся ближе, бережно обхватил ее запястья, притянул к себе. Потом его пальцы поднялись к локтям Кейт, и она тоже обхватила его предплечья. Они держали друг друга за руки, словно собирались вместе прыгнуть. Оба молчали — молчали так долго, что говорить расхотелось. На Питере была майка с эмблемой «Метс». В последние два года он носил ее чуть ли не через день. Майка уже стала ему немного мала — ткань плотно обтягивала плечи.

— Есть малость, — ответил Питер.

Что-то странное было в их разговоре. Что-то странное помимо необычного места и времени, помимо того, что Питер сжимал ее так, словно хотел удостовериться — она и вправду тут, с ним.

— Твои точно спят? — спросила Кейт. — Нам нужно вернуться до половины первого.

— Кейт, — произнес Питер и приподнял ее ладони, чтобы сравнить со своими, как в детстве.

Он поцеловал ее пальцы. Перевернул ее руку и прижался губами к ладони. Кейт подумала: «Всю свою жизнь я шла к этому мгновению, к его теплым губам на моей коже».

У него на майке, рядом со швом, были две дырочки — каждая размером с карандашный ластик. Питер обнял ее и поцеловал в губы.

Когда они прервались, чтобы глотнуть воздуха, Кейт дрожала, хотя теперь ей стало спокойнее. Она машинально вытерла губы ладонью, и лицо у Питера стало несчастное.

— Ой, прости, — рассмеялась Кейт.

По Монро-стрит проехала машина, и они проводили взглядами огни ее фар, мелькавшие среди деревьев. Машина свернула на Сентрал-авеню.

— Отец уезжает, — проговорил Питер. — Будет жить в Куинсе с моим дядей.

— Вы переезжаете?

— Только отец.

— Серьезно? Ох, Питер… Когда он тебе сказал?

— Вчера, после ужина. Ты же помнишь, мама взбесилась, когда застала нас вдвоем. Она позвонила ему на работу, он пришел; что было дальше, я не знаю. Она наговорила ему всякого, тут он, судя по всему, и принял решение.

— А почему ты не захотел уехать с ним? Или он тебя не звал?

Питер отломил щепку, торчавшую из доски.

— Знаешь, мне с ней проще, чем ему.

— А что она сказала?

Питер отломил еще одну щепку.

— Слушай, Питер! Ты точно не хочешь попроситься жить с отцом? Я буду очень скучать по тебе, но…

— Кейт, тут дело в том, что она, боюсь, без меня не справится. Понимаешь?

— Погоди. — Кейт попыталась подобрать слова, но ничего не получалось, совсем как детстве. — Ну, чего она так? Может, мы все просто друг друга не поняли, и если мы…

Питер покачал головой и рассказал, что случилось в «Фуд-Кинге» под Новый год. Теперь Кейт стало ясно, почему в мусорном баке Стенхоупов валялись пакеты из «Эвергуда». В «Эвергуде» даже изюм и орехи продавали на развес, покупателям приходилось насыпать их самим. За пять месяцев в школе эта история не всплыла ни разу. Может, все на самом деле не так серьезно? Хотя нет, подумала Кейт, пожалуй, наоборот, все так серьезно, что взрослые стараются не упоминать об этом при детях.

— Питер…

— Я просто хотел тебя предупредить, что на какое-то время все изменится.

Он снова поцеловал ее, и второй поцелуй длился дольше. Его руки легли ей на талию. Она сначала робко, потом решительнее обняла его за плечи. Если вчера мать Питера пришла в бешенство, хотя Питер просто проверял, сильно ли Кейт поранилась, страшно подумать, что с ней сделается теперь, если она зайдет к Питеру в комнату и не обнаружит его там. Кейт отстранилась.

— Мне ты можешь рассказать все. Я никому не скажу.

— Знаю. — Питер сел на корточки. — В детстве все было по-другому, а теперь… Непонятно. Я часто представляю, как рассказываю тебе обо всем, а когда дома скверно, вспоминаю, как ты меня смешишь. Или воображаю, что вы делаете дома с родителями и сестрами, когда собираетесь вместе. В детстве мне хотелось быть твоим братом, но потом я понял, что тогда не смогу на тебе жениться.

— Жениться! — почти выкрикнула Кейт и расхохоталась.

— Именно.

На крыльце соседнего дома зажегся свет, и они отпрыгнули друг от друга.

— Бежим отсюда, — прошептал Питер.

Кейт лезла по лестнице, а Питер скатился с горки. Они бросились через переулок — Кейт на бегу задела табличку «Продается», — промчались по Мэдисон-стрит, свернули на Джефферсон-стрит, и тогда Питер подхватил ее на руки, закружил и бережно опустил на землю. Запыхавшиеся, возбужденные, счастливые, они бежали, пока в конце улицы не показались их дома, и лишь тогда остановились перевести дух под самшитовыми деревьями Нэглов.

— Прости, что вчера все так вышло, — сказал Питер. 

Кейт разглядывала его лицо в неверном свете луны и вдруг увидела, каким он станет, когда вырастет. Она обняла его за шею. Он закрыл глаза.

— Забудь об этом.

Вчерашнее больше не имело значения. Они теперь были накрепко связаны словами, поцелуем, доверием, накопленным за целую жизнь, прожитую бок о бок. Бесшумно, словно лисы, вернувшиеся с охоты, Питер и Кейт выскользнули из-за деревьев и разбежались по домам.

Приобрести книгу можно по ссылке