Сегодня ОГФУ (обедненный гексафторид урана) хранится на четырех российских обогатительных предприятиях. Из-за нового контракта на дообогащение ОГФУ с компанией Urenco (компания, занимающаяся обогащением урана для использования в качестве топлива на АЭС) мировые экологические и общественные организации выразили опасения за хранение этого материала в России.

В ответ на эти высказывания, Росатом провел технический тур для экспертов на одну из площадок — Электрохимический завод. Во время мероприятия спикеры поделились планами сокращения количества площадок для хранения ОГФУ до двух, при этом увеличив мощность по переработке материала в полезное сырье.

Алексей Екидин, ведущий научный сотрудник радиационной лаборатории Института промышленной экологии Уральского отделения Российской академии наук: «‎Рассматривать любые риски нужно с учетом двух множителей — вероятность опасного события и величина ущерба от такого события. Так например: если вероятность события бесконечно мала даже при большом ущербе, то риск бесконечно мал.

Есть определенное недопонимание особенностей ОГФУ, и в ходе технического тура на Электрохимический завод мы убедились, что оно существует и у специалистов, и у неспециалистов. Дело в том, что это абсолютно твердое вещество плотностью около пяти — то есть в пять раз плотность больше, чем у воды. Сам по себе ОГФУ, находясь в закрытом контейнере, не представляет никакой угрозы. Чтобы не было опасности и не было рисков ни химического, ни радиационного воздействия, требуется соблюдение герметичности упаковки, в которой находится ОГФУ в виде твердого вещества. Когда неграмотно говорят о том, что он может быть опасен на расстоянии многих километров, речь идет о гипотетической аварии на производстве, где ГФУ находится в газообразном виде. В условиях транспортировки или хранения ОГФУ или ГФУ такой аварии не может произойти по определению. Если только Тунгусский метеорит упал бы в Новоуральске. 

Если говорить о возможности радиационного облучения в ходе транспортировки, следует начать с того, что любой вид деятельности, при котором используется любое количество радиоактивного или ядерного вещества, попадает под лицензирование, которое подразумевает обоснование безопасности обращения с этим материалов. Исходя из существующей нормативно-правовой базы, этот вид деятельности при нормальной эксплуатации не должен приводить к облучению человека более чем на один миллизиверт в год — это закон. Подзаконные акты в виде норм и правил устанавливают конкретные критерии к мощности дозы на поверхности данных контейнеров. Конечно, если человек в течение года будет кататься на этом контейнере туда-сюда, то полученная им доза будет выше, чем установленный законом миллизиверт. Если человек не находится в длительном непрерывном контакте с этим контейнером, то облучение не достигнет пределов годовой дозы для населения. Ни при каких условиях эксплуатации превысить этот уровень невозможно. Один миллизиверт — это приемлемый уровень риска, при котором нельзя доказать влияние радиации на здоровье человека. 

Есть «‎Правила безопасности при транспортировании радиоактивных материалов»‎ (НП-053-16), которые устанавливают предельное значение мощности дозы на поверхности контейнера при транспортировке радиоактивных веществ, включая ОГФУ. Она очевидно выше, чем естественный уровень облучения. Но при минимальном знании физики можно рассчитать (зная, что при увеличении расстояния от источника до человека мощность дозы снижается в квадрат расстояния от источника), что на 10 метрах от источника мощность уменьшается в 100 раз, на ста метрах она снизится в 10 тысяч раз, таким образом на 100 метрах невозможно зафиксировать излучение от контейнеров. Да, при транспортировке расстояние от контейнера до края железнодорожного полотна менее 10 метров, но нет таких условий, чтобы человек в течение года без перерыва находился около такого состава. 

На самом ЭХЗ для получения обогащенного продукта или дефторирования обеденный гексафторид проводят через газовую фазу, разогревая до 60 градусов. Все технические и инженерные решения, организационные моменты направлены в данном случае на то, чтобы источник находился под контролем. И опыт эксплуатации любого разделительного производства ни разу не приводил к каким-то катастрофическим последствиям, результатом которых стало бы химическое или радиационное загрязнение. Прогнозируемые неблагоприятные исходы анализируются и заблаговременно предпринимаются необходимые действия по смягчению последствий инцидентов. На установке W-ЭХЗ не было ни аварий, ни инцидентов. В случае возникновения такой ситуации предусмотрены меры по ее ликвидации и минимизации последствий. Удивительное свойство ГФУ в том, что он может переходить из твердого состояния в газообразное. Этот эффект и используется в производстве. Одной из особенностей данного материала является сильная зависимость плотности материала от температуры. При нагревании он начинает сам расширяться. И все эти особенности данного материала на сегодняшний день известны. Для каждого из опасных свойств разработаны и реализованы методы компенсации. В частности, ни один контейнер иностранного или российского производства не заполняется на 100 процентов ОГФУ или ГФУ. Заполнение происходит примерно на три четверти, чтобы этот эффект расширения не приводил к разрыву объема контейнера. Даже если материал при транспортировке разогреется до 60 градусов, давления внутри не хватит для того, чтобы разорвать лист толщиной более сантиметра, из которого сделан контейнер. Испытания транспортно-упаковочных контейнеров подразумевают их проверку в режиме перегрузов — температурных, механических, вибрационный. Учитывается то, что может произойти при погрузочно-разгрузочных работах.

Все испытания проходят как на стадии проектирования и выпуска первого экземпляра, так и впоследствии — каждый контейнер проходит проверку на герметичность, качество сварных швов. Это контролируется современными ультразвуковыми и рентгеноскопическими методами»‎.