Все, кто прочувствовал на собственной шкуре предательство близких, знает, что в самый тяжёлый момент жизни остаёшься один на один с бедой.
И оказывается, самое сложное принять не то, что с тобой случилось, а то, как к случившемуся отнеслись окружающие.
Мои постоянные читатели наверняка заметили мой переход от трагических женских историй к обобщению - объяснению законов, механизмов психологии жертвы.
Мне самой интересно понять, как разорвать бег по замкнутому кругу. Донести алгоритм выхода из треугольника страданий до миллионов женщин, иногда искренне недоумевающих: «Разве можно защититься от мужчины?».
Мои находки и инсайты, описание историй вы можете прочитать в книге «Мастер судьбы».
…Моей первой клиенткой была девушка, нанёсшая в аффекте 16 ранений перочинным ножом интимному партнёру, чтобы он с ней стал считаться.
Вторая раскроила череп отчиму щипцами для камина, защищая мать.
После публикации статей об этих случаях на «Снобе» мне написала дауншифтер с островов Малазийского архипелага с предложением приехать к ней, чтобы вместе проводить терапевтические группы. Девушке было меня жаль, потому что даже от прочитанного у неё мурашки по коже.
А так – океан, песок, пальмы и медитации.
Я безуспешно пыталась уйти от чужих страданий, но они с завидной регулярностью находили меня сами…Так сложился фокус профессиональных интересов.
В ситуации неопределенности, хронического стресса, повышенной тревожности (по статистике в прошлом году продажи антидепрессантов выросли на 62 %), отсутствия Закона о профилактике семейно-бытового насилия, правового поля, стоящего на страже интересов современной женщины, вынужденной жить под одной крышей с абьюзером из-за экономической зависимости, психологических травм детства, я понимаю свою миссию как просветительскую в области психологии виктимности.
Жертвой, как правило, не рождаются, но становятся, приобретая виктимогенность (склонность становится жертвой).
Но в этой статье я буду разбираться в механизмах избегания чужого страдания и почему одна из черт виктимогенности – интеллигентность.
Случай 1.
У одной моей клиентки отец зарубил топором мать, находясь под воздействием аффекта. Пока шла судебно-психиатрическая экспертиза, девочка жила у родственников. В маленьком городке слухи распространяются быстро. Обычно из школы её провожала стайка «добрых» детей, улюлюкающих вслед: «Дочь убийцы! Дочь убийцы!».
Вспомним, что золотое правило нравственности гласит: «Поступай с ближним так, как ты хотел, чтобы относились к тебе!».
Случай 2.
Клиентка приехала жить к родителям из провинции в девять лет. Поскольку родная бабушка отказалась её содержать. Посадила в автобус до столицы, дала пару яиц и хлеба на многочасовую дорогу. В Москве девочку никто не встретил. Горе - родителей нашла полиция.
Дальше для девочки начался ад. Родители, следуя «новым веяниям» нулевых, ходили по квартире голыми, занимались сексом на глазах у дочери. Школа находилась на окраине Москвы, где учились в основном дети мигрантов, но даже среди них она была «жертвой». В неё бросали огрызками яблок, шелухой семечек, швырялись мелкими деньгами в лицо, чтобы она купила себе колготки. Где были учителя? Взрослые? Вопрос риторический…
Из соображений профессиональной этики не буду останавливаться на подробностях терапии. Замечу, что истории рассказаны с согласия клиенток.
Часть жертв буллинга (травли в детском коллективе) винит во всём себя и хочет исчезнуть с лица земли. Часть желает уничтожить своих мучителей, чтобы избавиться от душевной боли. Одиночки, доведённые до отчаяния, берут в руки оружие.
Мои клиентки нашли в себе силы и мужество проработать детские переживания в психотерапии, дополнив её духовными практиками.
Формирование виктимности имеет циклический характер, на новом витке спирали жизни выводя на новое насилие, разрушающее психику, а иногда и жизнь женщины-жертвы.
Остановлюсь на истории девочки, ставшей прототипом набоковской Лолиты.
Салли Хорнер было одиннадцать лет, когда её похитил серийный педофил Фрэнк Лассаль. Отец девочки был алкоголиком и совершил самоубийство, когда девочке исполнилось шесть лет. Мать работала круглосуточно, чтобы прокормить детей.
Салли была прилежной ученицей, но не могла войти в «элиту» класса. «Крутые» девчонки предложили украсть тетрадку из магазина, чтобы её приняли в круг «избранных».
Салли без труда украла тетрадку, но на выходе из магазина её схватил за руку пятидесятилетний господин со шрамом на лице. Лассаль представился сотрудником ФБР, пригрозив девочке, что на неё заведут уголовное дело и отправят учится в школу для трудных подростков. Салли умоляла не делать этого, потому что боялась расстроить маму, выбивающуюся из последних сил.
Незнакомец пошёл на уступки, но предупредил, что будет наблюдать за её поведением. Через несколько дней маньяк сказал, что Салли придётся ехать на допрос в Атлантик- Сити. Он попробует смягчить её вину перед коллегами. Чтобы мама не узнала про злосчастную тетрадку, Салли должна будет сказать, что едет с семьей одноклассника отдыхать на море.
В течение двух лет Лассаль насиловал девочку, представляя её перед окружающими как собственную дочь. Салли боялась рассказать о случившемся окружающим, т. к. опасалась, что будет ещё хуже.
Соседка в трейлерном парке, заподозрив неладное, при случае вывела Салли на откровенный разговор. Женщина пояснила девочке, что происходящее между ней и Лассалем ненормально. Она же помогла девочке позвонить сестре. Сестра позвонила в ФБР.
Но на этом насилие над Салли Хорнер не закончилось. История девочки вызывала жгучий интерес общественности. Журналисты в публикациях называли её имя и фамилию. В пятнадцать Салли погибла в автокатастрофе по вине своего приятеля – водителя.
История Салли показывает циклический характер насилия. Самоубийство отца, безусловно, нанесло серьёзную психологическую травмы девочке. Постоянно отсутствующая мать. Излишняя доверчивость девочки, не способность защитить себя от обмана и страданий, причиняемых окружающими. Таков путь формирования виктимности как склонности становиться жертвой преступлений. Смерть из-за небрежного вождения автомобиля приятелем – закономерный итог жизни девочки, которая очень любила и жалела свою маму.
На примере этих трёх историй очевидно, что к трагическому финалу привело равнодушие, отсутствие сострадания. Сердобольная соседка, спасшая Салли, рискуя жизнью, скорее, исключение.
В 1990-ые годы итальянскими нейрофизиологами были открыты зеркальные нейроны, основной функцией которых является восприятие чужих переживаний, эмоций. Действие зеркальных нейронов лежит в основе эмпатии человека. Восприятие чужого несчастья, боли может вызывать так называемый эмпатической стресс у очевидца. Как следствие он может получить психологическую травму только от восприятия чужой боли.
Травма, полученная в результате эмпатического стресса, называется викарной. Викарную травму испытывают специалисты помогающих профессий, врачи, медсёстры, психотерапевты, психологи. Они эмоционально выгорают.
Люди, отворачивающиеся от чужой беды, психологически слабые, эмоционально выгоревшие, душевно не развитые. Справиться с эмпатическом стрессом помогают вера в Бога, морально-нравственные принципы, иммунитет, выработанный в прохождении полосы личных несчастий. Этот иммунитет ещё называют силой духа. Об этом почему-то не принято говорить, модно и выгодно говорить об успешном успехе, увы.
Главным психологическим признаком жертвы является выученная беспомощность, делегирование другому ответственности за собственную жизнь из-за неуверенности в себе и низкой самооценки, неумения отстаивать личные границы. Поэтому жертва, как правило, женщина доверяется абьюзеру, безошибочно вычисляющему её болевые точки.
Прорабатывая литературу по заданному вопросу, с удивлением обнаружила, что разные источники называют высшее образование и хорошее воспитание как факторы риска виктимности. Действительно, пока трудный подросток незамедлительно ответит обидчику, хорошо воспитанный потеряет время на рефлексии.
На основе личного и профессионального опыта я разработала проект информационно-образовательной программы «СтопАбьюз», которая имеет цели восполнения информации в области психологии виктимности, коррекции поведения женщин для преодоления виктимогенности, повышения компетентности профильных специалистов, работающих с женщинами – жертвами насилия.
На фотографиях красные скамейки, которые устанавливают в Италии, как памятник женщинам, убитым партнёрами.
