Новое место утешения возникло на Маросейке 11/4с1: музей Зверева AZ ушел на ремонт, но открыл галерею AZ/ART с насыщенной программой. Все лето здесь можно будет созерцать 10 картин советских нонконформистов и слушать музыку, подобранную к каждому из полотен/объектов. Пока большая часть музеев и театров отдыхает, в AZ/ART можно полыхать умом раз в неделю — работы сложные, музыка еще сложнее, выбор интеллектуальный, публика собирается правильная.

Интерьер галереи AZ/ART с работой Мастерковой на переднем плане
Интерьер галереи AZ/ART с работой Мастерковой на переднем плане

Эта неделя была посвящена художнице Мастерковой. В зале с десятью работами выставлена ее абстрактная голубая композиция, в которой угадывается костные сочленения — то ли колено, то ли локоть, неуловимая анатомическая форма, объятая синим пламенем.

Что мы знаем о Лидии Мастерковой?

— Несгибаемая абстракционистка с тяжелой судьбой.

— Одна из двух женщин, участвовавших в Бульдозерной выставке.

— Уехала от власти Советов в Европу в 1975, бедствовала, но делала свое.

— В 2022 должна была пройти персоналка/ретроспектива в Гараже, но упс. Слава богам, что успели издать книгу «Лидия Мастеркова: право на эксперимент» ее племянницы Маргариты Мастерковой-Тупицыной, куратора ее американских выставок.

Лидия Мастеркова. Посвящение Цветаевой. 2001. Бумага, тушь, коллаж. 80×64. Из коллекции Музея AZ
Лидия Мастеркова. Посвящение Цветаевой. 2001. Бумага, тушь, коллаж. 80×64. Из коллекции Музея AZ

В зале, где слушали музыку, под грубыми побеленными сводами 17 века, можно видеть несколько работ Лидии Мастерковой позднего периода. Посвященные Цветаевой бумажные клееные многослойные мандалы (сама художница называла такие работы «планетарными»). Они похожи на промышленные печи в разрезе. Там, где должно быть пламя, у Мастерковой — размытая черная тушь. То ли дороги (железные, влажные, уходящие вдаль), то ли тонкие вибрации, так любимые интеллигенцией 60-х.

Вот что рассказывает Ирина Горлова в лекции на Арзамасе :

«Это работы, созданные с помощью бумаги, в центре которых всегда есть планетарный символ, неровно закрашенный черный круг, имеющий свою глубину и собственную композицию, но формы вокруг круга вырастают за пределы прямоугольника графического листа. Она начинает превращать их в причудливые растекающиеся геометрические картуши, она раздвигает форму листа и создает многофигурные бумажные композиции. Речь идет прежде всего о серии работ, которую Мастеркова посвящает русским поэтам. В последние годы в ее творчестве возникает множество работ-посвящений, среди поэтов оказываются Марина Цветаева и Сергей Есенин, например. Такого рода работы знаменуют последний этап жизни Лидии Мастерковой». 

Под сводами, выстроенными ганзейским купцом, интернеты не берутся. Чтобы взглянуть в глаза художнице, надо выйти во дворик. Из телефона смотрит вечная девочка-старушка с твердым характером. Преувеличенно русская. Волосы убраны под платок. Очень стильная. Стильная монашенка. Как будто упорно служит тому, чему нет названия, и отзывается на это невыразимое своим искусством».

Плакат первой выставки Мастерковой в Париже, у Дины Верни (1977)
Плакат первой выставки Мастерковой в Париже, у Дины Верни (1977)

Анна Толстова писала в Коммерсант Weekend к выставке 2015 года в ММСИ, где Мастеркова была прицепом к ретроспективе Немухина («Владимир Немухин. Грани формализма. Лидия Мастеркова. Лирическая абстракция»):

«В громоздком комоде истории искусства XX века они, как и почти все их единомышленники, остались лежать в выдвигающемся лишь по случаю ящичке антисоветского художественного сопротивления. … По большому счету неполитическое содержание этого искусства все еще не проговорено… Мистика или метафизика, Дантовы круги у Мастерковой … — ведь был же в этом какой-то свой, специальный смысл, не исчерпывающийся одними только ссылками на интеллигентское богоискательство в пору очередной антицерковной кампании».

На обложку первого вечера программы «Неочевидные пересечения» были вынесены Губайдулина и Уствольская, но внутри концерта оказались французский спектралист Тристан Мюрай, любитель Блейка Дмитрий Смирнов, откровенно мистический Александр Кнайфель. Концерт назывался «Музыка сфер», и тут мы имеем двойное значение. Круги Мастерковой, но в задумке — сферы. И пифагорейская теория, в средние века подхваченная европейскими астрологами — что планеты поют, и их звучание можно услышать душой.

Пять композиций, прозвучавшие вечером 26 июня в галерее AZ/ART, глубоко оккультны, как и творчество Мастерковой в целом. Для поглощения таких искусств нужна серьезная работа духа — и она производилась. Строгий дух собрания посвященных витал под сводом. Радостно, что в период большой трансформации мира российской культуры, возникают маленькие, почти научные встречи ценителей.

Следующий концерт и запись на экскурсии по выставке. 

4 июля МАСМ будет играть американцев середины прошлого века. Галерея AZ/ART.