Вопросы на которые я ответила в сочинении по фильму «Вселенная Стивена Хокинга»:
1. Что было бы с результатами действий Стивена Хокинга, если бы не было источника финансирования или спонсорской помощи.
2. Какой функционал по факту взяла на себя вторая жена Стивена Хокинга
3. Что было бы с талантом С.-Х. и результатами его действий, если бы вторая жена не взяла этот функционал на себя?
4. На сколько я готова, взять функционал, тот или иной, присущий для меня, для того чтобы талант Лаки смог развиться и дать планетарно-масштабные результаты.
Когда мне исполнилось 12, один из моих друзей поспорил с другим на мешок конфет, что из меня ничего не выйдет. Не знаю, разрешился ли этот спор и в чью пользу.
В детстве, наверное, каждый из нас слышал от родителей фразу вроде: «Ой, я не представляю, что из тебя выйдет!..» И всегда подобные слова произносились с каким-то упреком и безнадежностью. «А всего-то три по алгебре, подумаешь…» - казалось мне тогда.
Родители хотят, чтобы из их детей непременно что-то получилось. Точно не всегда известно, что именно должно получиться. В семьях-династиях, а-ля врачи, актеры, военные чаще всего понятно, по какому пути пойдут дети. А в большинстве остальных случаев именно мамы хотят, чтобы выросло что-то «приличное», чем можно похвастаться перед соседями, родственниками и коллегами по работе. И не всегда в планах у родителей есть место для личного счастья их чада, место для приятного и праздного времяпрепровождения, место для времени на здоровье. В общем, главное, чтобы упаковка соответствовала общепринятым идеалам и подпись к ней была весомой и значительной. И не всегда мы можем в стремлениях и желаниях не только своих детей, но и просто близких узреть суть и перспективу. Часто отмахиваемся, говорим, что все это пустое, а заниматься надо чем-то стабильным, что явно будет приносить доход, а, следовательно, и личную безопасность.
Но что там говорить! Я лично все это понимаю, а меж тем вчера до полуночи переделывала уроки с дочкой. А она всего-то во втором классе. Но я требую от нее успехов, усидчивости, ответственности. Сижу в 12-м часу и злюсь, по большей части – на себя. Ведь это мои желания и мои ожидания. А у дочери в голове – «Игра в кальмара», тренды из «Тик-Тока» и новый сезон в театральной студии. Но тут же я себя оправдываю: «ЖИ-Ши» ведь тоже надо знать, как пишется!»
Что выйдет из моего ребенка – одному богу известно. И все-таки надо иногда притормозить, отдавая себе отчет в том, что моя главная функция – не только научить, но быть всегда рядом, поддерживать любые начинания своего ребенка и любить его. Без любви поддержка – это какой-то сухой долг, больше похожий на одолжение.
И в то же время у меня перед глазами есть другой пример. Да что там пример! Я сама во всем этом участвую будь здоров! У меня есть брат, и он гений. Относитесь к моим словам, как хотите – реакций на это я видела много и разных. Он художник-дизайнер. В его талант я верю еще со школьных лет, а в гениальности убедилась много позже. Как и много позже я поняла, как ему тяжело живется, как трудно ему выстраивать коммуникации с внешним миром – людьми в казенных домах, соседями, родителями в конце концов. Хотя они в свое время сделали все, чтобы он смог раскрывать и стимулировать свой талант, совершенствовать и оттачивать мастерство и двигаться дальше. Все же для обычной семьи это было непросто: принять и понять такой выбор своего ребенка. И теперь моя задача как сестры – максимально помочь ему материально.
Конечно, до этих мыслей я дошла не сразу. Ведь были и свои амбиции, и свои планы, да и просто – дурь в голове и блажь в сердце. Но очень вовремя мне в руки попала книга Ирвинга Стоуна «Жажда жизни». Она о великом художнике Винсенте Ван Гоге. Когда я читала о любви двух братьев, о всех перенесенных страданиях и лишениях, то мое сознание, прилично потрясенное, менялось на ходу. А следом менялось и отношение к брату, к его делу, к его дару, поступкам и поведению в обыденной жизни. И я, естественно, многим, как это принято называть, жертвую ради него. Потому что люблю его. Потому что это мой брат. Потому что так сложилось. А просто так тоже ничего не бывает. Это теперь я знаю точно. Только все свои дела и вложения относительно брата я не хочу называть жертвенными. Мне не нравится такое определение. Я делаю все с верою и любовью. И тогда это не составляет никакого труда.
Почему я так долго «запрягала», расписывая эти стороны своей жизни? Потому что так легче объяснить свое отношение к гениям и талантам. Так можно наглядно продемонстрировать, на собственном примере, с позволения сказать, схему взаимодействия с людьми, которым нужны не только соратники, но и поддержка, и финансовые вливания, и эмоциональная крепкая связь.
Конечно, фильм «Вселенная Стивена Хокинга», предложенный к просмотру нашим боссом, меня все время отправлял то к личной истории, то к истории с Лаки. Великий ученый, изменивший наше представление о Вселенной, о мире, в котором мы живем, по сути, о нашем доме. Смотришь на актера, сыгравшего его, и удивляешься, насколько же надо было прочувствовать своего героя, чтобы зритель ни разу не усомнился в происходящем на экране.
Здесь надо было понять не только настоящего Хокинга, а еще и окружавших его людей. Хотя позиция родителей для меня лично выглядела дико. Приехав вместе со своей семьей уже в инвалидном кресле в родительский дом, Стивен не видел должной поддержки от отца и матери. Глядя на задыхающегося сына с застрявшим в горле куском, мать вздымала брови и воспринимала все происходящее как нечто неожиданное и неприемлемое. Для жены, первой ринувшейся на помощь, это уже было в порядке вещей, не вызывало ужаса и брезгливости.
Как мы видим из сюжета фильма, финансово родители тоже не помогали сыну и его семье. Вопрос о няньке упирался в деньги, и Стивен прямо заявлял, что ему это не по карману, а вот папаша мог бы и посодействовать решению этого вопроса. Я же в этой ситуации мысленно развожу руками. Как так? Вы настолько не верите в своего сына? Вам настолько все равно? Вы сами действительно готовы отмерить своему сыну только 2 года? А меж тем Хокинг стал одним из самых долгоживущих людей с боковым амиотрофическим склерозом. И все благодаря тому, думается мне, что он был реализован по трем главнейшим в жизни каждого человека направлениям: семья, работа, деньги. Правда, все это приходило не сразу, а постепенно и по отдельности. И скорее даже вытекало одно из другого.
Конечно, деньги нужны любому человеку. Как писал Сергей Довлатов, «имея деньги, так легко переносить нищету». Касательно самого же ученого, деньги нужны были элементарно для поддержания штанов. Ведь супруга его по факту имела на руках троих детей и инвалида. Но дети и улыбка жены давали Стивену желание жить и двигаться в своем деле дальше. И, глядя на результаты работ Хокинга, ученый совет понял, что данные труды действительно стоят денег. Без финансирования, а следовательно, и без содержания его семьи работа ученого стояла бы на месте. Потому что думать о Вселенной, о великом, о высоких материях легко, когда ты избавлен от бытовых проблем.
Понятно, что своими руками ученый ничего не делал, но снизить нагрузку на жену означало повысить ее настроение, а следовательно – и свое. А значит, и работа идет, и мозг не занят всякой чепухой, и нет угрызений совести и внутренних стенаний. Поэтому никакого признания в профессиональной сфере, общественного успеха не было бы без своевременного поступления финансов. Не хочется представать в глазах коллег меркантильной сволочью, но на одних парах энтузиазма далеко не уедешь. Тут либо любовь спасает все, и то не всегда, либо… Здесь мысль уходит в какие-то дебри.
Помню, как в школе нам задали написать сочинение на тему «Неужели все сводится к деньгам?» И я единственная в классе дала утвердительный ответ на этот вопрос. И, конечно, ловила в этот момент возмущенно-презрительные взгляды одноклассников и слега удивленное выражение лица учителя. Но оценку «отлично» тем не менее получила.
Подо всем должна быть какая-то хотя бы минимальная материальная основа, иначе все рассыпается в воздухе, так и не обретя неких ощутимых очертаний. Кто-то придумал эту схему: деньги-отношения-жизнь. И она по сей день работает, превращая в космический мусор все, что не вписывается в ее рамки. С милым рай и в шалаше, но только до первых заморозков.
И я не осуждаю первую супругу Стивена, хотя она, конечно, знала, на что идет. Здесь тяжело все-таки больше морально, чем физически. Хотя и такую усталость никто не отменял. Дети, практически не действующий муж, в здоровье которого никаких улучшений, сплошной регресс. Помощи нет, поддержки нет, совместные планы – с весьма призрачной перспективой. И только вера в успех мужа и правильность его суждений и работ. При этом сама супруга растворилась в этой семье, тянув на себе воз с детьми, инвалидом, надеждой и непризнанными научными открытиями. Видимо, поэтому в конце и произносит фразу: «Тебе давали два года, а ты до сих пор живешь». И сколько горечи, сожаления и безысходности в ее голосе…
Но ведь здесь играет большую роль и желание помочь любимому человеку. Зная наперед, что все будет плохо и нет никаких шансов на иной исход, более радужный, юная девушка все равно отважилась на такой шаг, родила детей, обеспечила всем четверым полный уход, но все-таки не подрассчитала свои силы. Особенно не хватало сил на улыбку, доброту и приветливость во взгляде. И это все на себя с радостью и удовольствием взяла сиделка. Лично я не хочу забывать все заслуги первой жены. Она и только она подготовила почву для стартовых прыжков Хокинга в общество научной элиты. Она дала ему веру в себя. В лице же сиделки ученый нашел друга и партнера, секретаря и сопровождающего, с ней он делился своими планами и догадками. Просто это была ее работа, за которую изначально она как сиделка получала деньги. Все свое время и силы она могла тратить на уход за ученым, его сопровождение, все внимание она могла уделять ему. Потому что это предполагалось должностью. А элементарную вежливость и приветливость в принципе никто не отменял. Она дала Хокингу легкость общения (не как с инвалидом, а как с полноценным человеком) и некую непринужденность. Возможно, узрела в нем великий успех и общемировое признание. И я не исключаю здесь позицию той, которая решила воспользоваться уже плывущим в неуправляемые руки ученого успехом и его возрастом. Ситуация мне напомнила брак Армена Джигарханяна с Виталиной Цымбалюк-Романовской, все, скажем так, «пришвартовки» Прохора Шаляпина и им подобных.
Поему я так думаю? Потому что в браке с первой женой Хокинг прожил 25 лет, но, как поет Борис Гребенщиков, «каждый хочет чужую, никто не хочет свою». И женой-декабристкой я могу назвать именно первую супругу. Она отбыла 25-летнюю ссылку в не самых простых условиях. Просто к концу уже израсходовались силы, терпение и та женская легкость и невесомость, на которую так падки мужчины. При этом все мы знаем о подвиге жен декабристов, но не можем вспомнить ни одного мужа декабристки.
Возьмем самый яркий пример самопожертвования: Ленин и Крупская. Когда Ульянова отправили в ссылку, Надежда Константиновна поехала следом. Ухаживала там за ним, развлекала, кормила, читала ему вслух. Но когда ее саму отправили в ссылку в Уфу, уже свободный Ленин приехал к ней всего на 1 день и умотал в Швейцарию со словами «Дела у меня, Наденька, дела», при этом не оставил никаких ниточек и следов. После освобождения же Крупская поехала в Европу искать его. Обошла все пивнушки, в которых будущий вождь мирового пролетариата толкал свои революционные речи. А когда нашла его в какой-то компании в очередном кабаке, то он встретил ее, будто только утром виделись: «Ой, Наденька, ну, пойдем домой, неплохой особняк арендовал».
Если Крупская и понимала, какой силы талант перед ней и какую роль он играет не только для России, а и для всего мира, то, видимо, благодаря этому и держалась.
Хотя всем женщинам свойственна жертвенность: ради семьи, мужа, ради детей. Есть в этом что-то великое. Главное, чтобы не деморализовывались те, ради кого идут на эти жертвы. Та самая Крупская позже писала, что главным для них была возможность «поговорить по душам – о школах, рабочем движении».
И еще одна маленькая ремарочка насчёт Крупской, которая красноречиво говорит о том, что за успехом любого мужчины всегда стоит сильная и мудрая женщина, а большое складывается из мелочей. В качестве свадебного подарка Крупская уже ссыльному будущему своему мужу привезла зеленый абажур, без которого сложно себе представить обстановку рабочего кабинета вождя мировой революции.
И если бы в случае Стивена Хокинга не появление музы в лице сиделки, то не было бы ПОЛНОГО развития его идей, последующих открытий и всем известных книг, да и жизнь самого ученого, мне кажется, закончилась бы много раньше. Когда в жизни нет смысла и отклика от Вселенной в лицо чего и кого бы то ни было, она заканчивается очень быстро. Ведь люди сводят счеты с ней не из-за весенней или осенней депрессии, а из-за того, что на почту и в мессенджеры приходит один лишь спам и реклама. А как сказал сам Хокинг, «Пока есть жизнь – есть надежда».
К таким героическим женщинам, несомненно, над причислить не только Н.К.Крупскую, но и Фриду Кало, и Софью Толстую, и Клементиу Черчилль, и Раису Горбачеву. Список не окончательный.
Насколько я готова стать жертвенным сотрудником? Мне ответить сложно, потому что одно слово «жертва» меня угнетает. Я не хочу быть жертвой и не хочу никаких жертв. Это всегда связано с какой-то тоской, печалью, преодолением, слезами, трещинами и разломами. А я, как стало модно нынче выражаться, хочу быть в ресурсе и в гармонии, быть в мире с собой и коллективом.
Работа должна приносить удовольствие. Наверное, поэтому я так подробно раскладываю эту историю великого ученого. Вот вам и первый ответ на вопрос. Работа нашего коллектива, несомненно, интересная и необычная. Иначе бы меня не было в этой компании столько времени. Не было бы у меня и того настроя, с которым я еду на работу и открываю ключом офисную дверь.
Здесь я научилась многому, кое-какие свои навыки подтянула и усовершенствовала. Я научилась работать с большим объемом информации, копаться в бесконечности, сортировать тонны материала и с легкостью серфить по нему, освоила элементарные навыки монтажа, научилась управлять ПТС, подточила редакторское мастерство, журналистское, вспомнила свои навыки из радийного и телевизионного прошлого, да и много чего еще по мелочи. А говорить что-то боссу, с которым я уже столько времени (а именно сегодня три года, три месяца и три дня, как я работа в компании Лаки Ли), о своей социальной и профессиональной привлекательности и порядочности считаю лишним. Чтобы помочь Лаки в продвижении его проектов и достичь каких-то новых результатов, я прежде всего не закрываюсь.
Когда Вячеславу Бутусову, лидеру группы «Наутилус Помпилиус», директор некого ДК в Екатеринбурге предложил отыграть за день 4 концерта, тот меланхолично ему ответил: «А ты меня заинтересуй». Уверена, да и просто знаю, что Лаки умеет и может заинтересовать. Поэтому я готова к вашим предложениям.
Журналистка электронного СМИ LuckyStream, Елена Совца