Помню, как пять лет назад наша семья с любопытством разглядывала новые школьные учебники, по которым моим детям предстояло учиться в миланской школе: физика, география, математика, итальянский…. «А это что за предмет?» - удивленно спросил муж, держа в руках тоненькие книжечки в обложках голубого и розового цвета. Я видела как его брови от изумления поднимались все выше и выше по мере того как он перелистывал страницу за страницей. «Довольно откровенно», - вынес он свой вердикт. «Да что ты! Не более чем в наших учебниках по биологии 9-10 класса», -  успокаивала его я, а про себя сама думала: «Ну что ж, деваться некуда.  Если уж интегрироваться, так по полной. Придется теперь моим детям сексуально образовываться в европейской школе». 

Да и не только им. Мне и самой было интересно узнать, каким образом организован здесь этот процесс. Ведь о сексуальном воспитании, а вернее о его отсутствии, в советских и российских я знала не понаслышке. «Этика и психология семейной жизни», конечно, приоткрывала нам дверь в мир взаимоотношения полов, но так узко, что приходилось каким-то образом самообразовываться.

Понимая, что в жизни, в отличии от страны, секс есть, каждый из нас пытался найти свой путь познания этой стороны бытия. Наличие разумных родителей во многом облегчало этот процесс и служило неким сдерживающим фактором, но все равно не могло удержать от самостоятельной работы в виде разглядывания откровенных картинок в школьных туалетах, принесенных каким-нибудь одноклассником или просмотра по «видику» случайно найденной у родителей кассеты с порнографией. 

Были и те, кто в своем самообразовании заходил слишком далеко и уже с 16 лет становился постоянным пациентами КВД и абортариев. Как, например, некоторые мои сокурсницы по колледжу, у которых беременности случались с завидной регулярностью.  

С приходом нового тысячелетие ситуация, по-моему, не особо изменилась. В начале 2000-х моей соседкой по палате в послеродовом отделение одной из больниц Москвы была шестнадцатилетняя девочка, только что родившая дочку, и планировавшая после выписки оставить ее на воспитание своей же бабушке. 

Спустя десять лет, когда мои дети стали школьниками, мне казалось, что взгляд на половое воспитание должен был преобразоваться. Но судя по тому, что некоторые одноклассницы моей дочери заканчивали начальные классы с искренней верой в то, что мамы нашли их в огороде, прорыва не случилось. Видимо, до сих пор некоторые взрослые считают вполне уместным рассказывать подросткам сказки о том, как они усердно пололи грядки в поисках малыша. 

Думаю, что и здесь, в Италии, ходят красивые легенды о том, что кого-то нашли на склонах среди виноградников. Отличие лишь в том, что местные дети приблизительно с одиннадцати лет благодаря школе потихоньку прощаются с этими иллюзиями. 

Но было бы заблуждением думать, что открыв непристойные, на первый взгляд, брошюры, дети сразу же окунаются в мир Кама Сутры. Отнюдь. Первым делом, из написанного доступным языком текста, они узнают новое о себе и находить ответы на волнующие их вопросы, касающиеся периода взросления. 

Например, мальчики узнают, отчего на теле начинают расти волосы, меняется голос, когда и как надо начинать бриться, почему у юношей разные формы полового члена, а у девушек - груди. Девчонкам рассказывают о личной гигиене, как у них все устроено внутри, правилах питания и многом другом. И мальчикам и девочками рассказывают о вреде сигарет, спиртного и наркотиков, а еще о том, что ребенок – это плод любви мужчины и женщины, и если вы еще не готовы к их появлению, то необходимо предохраняться.

Эти книжки не нужно носить собой в школу, штудировать от корки до корки или писать по ним контрольные работы. Главное,  они есть у ребенка, и он всегда может найти в них ответ на свой вопрос, если вдруг постесняется спросить взрослого, что бывает довольно часто. 

Однако школьное сексуальное воспитание не ограничивается только книжками. В международной школе, где учатся мои дети, половое просвещение начинается с конца младших классов. Эти темы не входят в учебный план школьных предметов, о которых между делом рассказывает учитель биологии или классный руководитель на классном часу. Это прерогатива школьных психологов, которые дважды в год, разделив класс на мальчиков и девочек, общаются с каждой группой по отдельности. И не в классе за партами, а, например, в библиотеке или музыкальном кабинете. Психологи создают неформальную обстановку, располагающую к откровенным беседам, разрешают разместиться детям как удобно, можно сесть даже на пол, а тематику бесед выбирают в соответствии с возрастом учеников. 

Родителям могут быть спокойны: никто не будет рассказывать десятилетним школьникам о безопасном сексе. С ними поговорят о сексе, венерических заболеваниях (а не только о СПИДе) и многом другом, когда им будет уже шестнадцать лет. А до этого момента расскажут о причинах тех изменений, которые с ними происходят, о возможных трудностях во взаимоотношениях со взрослыми, а также о дополнительных правилах личной гигиены.

За пять лет я ни разу не слышала ни одного негативного отзыва, касающегося сексуального просвещения в школе, ни от родителей, ни от детей. Это несмотря на то, что в ней учатся подростки разных национальностей, принадлежащие к разным религиозным конфессиям. Никого из них не смущает открытость и откровенность разговоров. Никто не боится, что их детей научать чему-то неприличному, пошлому или расскажут больше того, что им нужно знать. 

Лично мне кажется, что нет ничего плохо в таком доверительном сотрудничестве между школой, детьми и родителями. По-моему, подрастающий человек имеет право знать достоверную информацию, преподнесенную профессионалами, а не довольствоваться суррогатные сведениями из интернета. А как вы думаете?