Бонусные папы. Унаследованный дефицит отцовской любви

Вы замечали, что российские дети почти всегда искрятся буйным восторгом при виде отца. Ослепительное счастье озаряет их лица просто от забрезжившей туманной перспективы чем-то заняться с папой вместе? И совсем не так часто подобный энтузиазм дети проявляют в отношении своих матерей? Не задумывались почему?

Мама в России, если, конечно, она не впахивает вместе с отцом на работе от рассвета до заката, - это обычно «злой полицейский». Это она приучает с тем или иным успехом к горшку, отлучает от груди, таскает по врачам, заставляет или нет учиться, куда-то вечно тянет, пинает или подталкивает. Все время беспокоится обо всех мелочах и пустяках на свете, зная, что, возможно, придется позже разбираться со слонами. Она заставляет правильно питаться, чистить зубы, складывать аккуратно вещи, учит не драться и не кусаться, быть добрее и замечать других людей. Все мыслимые кружки, секции и культурные семейные походы как с конвейера безостановочно выходят из-под ее же легкой руки.

Отец же чаще всего появляется из далекого далеко с сияющим нимбом над головой, принося с собой лишь радость, ништяки и вкусняшки. Будь то сладкое, которое у мамы под запретом, или просто буйное «бесилово» перед сном, после которого дети еще долго скачут, выматывая маму. Фигура отца с детства ассоциируется исключительно со счастьем, радостными вылазками и шумными игрищами. Фигура матери – с обязанностями, трудом и нотациями.

И такая связь прочно сохраняется в мозгу у ребенка на долгие годы. Наверное, эта модель - наследие советского прошлого, где вообще было не принято, чтобы отец занимался ребенком и был «включен» в его «досознательную» жизнь. Разве что много позже, уже в статусе деда, некоторые мужчины находили в себе скрытые таланты обучать, наставлять и просто проводить время с малышами, осознавая с сожалением, как много важного и радостного упустили.

Помимо перекоса в жизни конкретных семей, эта история несет в себе определенные долгосрочные последствия для всего общества. Родительские паттерны «совка» и сопровождающая их риторика искажают мышление, восприятие жизни, гендерных ролей, ответственностей, подменяют ценности и сбивают ориентиры у последующих поколений. Наследуемая установка, что женщина - это «бензопила», что она излишне тревожна, пуглива, строга и мнительна, и по определению рулить ничем кроме как колесом швейной машинки не в состоянии, не только безнадежно устарела, но и изначально была заведомо ложной и огульной. Равно как и крамольная мысль, что мужчинам вовсе не обязательно на регулярной основе разделять с женщиной ответственность за то, как растут их общие дети.

Женщинам и детям от Калининграда до Находки чревато продолжать соглашаться на рудиментарную бонусную любовь, источаемую отцами поздними вечерами, по выходным и праздникам.

Есть один очень яркий пример того, что внутренняя ответственность женщин перед ребенком много сильнее нежели мужская, и не только на российских просторах. Зайдите в больницы, где лежат тяжело больные дети, пройдитесь по врачебным кабинетам, центрам реабилитации, группам ЛФК и сосчитайте сколько отцов вы встретите на пути. Почитайте статьи о тех, кто оказался в тяжелом бою с онкологией, инвалидностью или ментальными проблемами у своих детей. Других аргументов или статистики не потребуется.

Но удивительно то, что семье совсем не обязательно попадать в столь экстремальные условия, чтобы женщине приходилось изо дня в день ожесточаться ради светлого будущего детей. Незаметно по шажочку спонтанность, легкость и мягкость вытравливаются из российских матерей, оставляя замест себя глубокие морщины на вчера еще наивно гладких лицах. Одна за другой борозды ответственности испещряют лица и тела, несущих их взрослеющих девчонок. На их фоне фигура отца в блестящих доспехах и развевающемся плаще супермена выглядит как праздничная сверкающая пиньята, которая полна приятных сюрпризов и достается так редко, чем особенно ценна.

Отцовская искренняя радость от встречи с семьей и стремление осчастливить мощно и быстро сыновей и дочерей, и, кстати, самих себя, по-человечески понятны. Но измотанные тревогами и волнениями матери ждут от отцов совсем не ярких фейерверков на исходе дня. Любовь родителя, вне зависимости от пола, - это прежде всего безоговорочное и полное принятие на себя ответственности за жизнь, приведенную в мир. И ответственность эту нельзя сложить с себя от усталости, исчерпав ресурс, или замаскировать обнимашками. Любовь отца необходима детям не только в виде поощрения и похвалы. Отец – это незаменимый проводник в жизнь, помогающий вырабатывать характер, приучаться к дисциплине, труду, великодушию и мужеству. Только папа способен передать ребенку по наследству ценность уважения самого себя, и что не менее важно, своих будущих подруг, жен, матерей своих детей, и проходящих мимо седовласых старушек.

Педиатр Евгений Комаровский так описывает социальный долг отца: «сделать своего ребенка счастливым. Прежде всего помнить и понимать: счастье детей определяется их способностью думать, обучаться и принимать самостоятельные решения. Развить эти способности дело мужчины-отца. Прекрасно известно, что великие педагоги были мужчинами. В обычной средней школе учитель и учительница - совсем не одно и то же: вспомните ваши школьные годы, поговорите с вашими детьми... Короче говоря, общепринято, что мужчина, занимающийся воспитанием ребенка, способен добиться гораздо больших успехов, нежели женщина».

На постсоветском пространстве дефицит отцовской любви является такой же проблемой общества, как дефицит витамина Д в условиях семимесячного отсутствия солнечного света. Только синтезировать любовь в прозрачные капельки на масляной основе человечество, к несчастью ли, пока не научилось. И восполнять этот дефицит – дело рук самих утопающих: семей, чье благополучие напрямую и бескомпромиссно зависит от вовлеченности в семейную жизнь глав семей.

И, вроде, в России давно существует мужской декретный отпуск и даже понятие мужской послеродовой депрессии для многих не ново, а понято, пережито и принято. Только вот количество искренне вовлеченных в отцовство мужчин не растет. Изредка заглянув на детскую площадку отцы все также тушуются, понуро исполняя трудовую повинность и пряча глаза в телефон. В парках не встретишь дружных папских компаний, обвешенных слингами, колясками и самокатами. Дети раннего возраста по-прежнему остаются на попечении матерей, бабушек и нянь. В то время как лучезарная, уверенная, прочная, любовная связь отца с дошколятами – это залог их уверенности в себе, открытости миру и вере в неограниченные возможности человека. Это могучий ресурс и для самих отцов, это мотивация, творчество и движение. И обе стороны заслуживают получать эту энергию не по праздникам, а день за днем, выстраивая отношения без спешки. Двигаясь и развиваясь вместе, нащупывая истину в спорах и сквозь упреки и слезы, сквозь гнев и агрессию, укрощая тестостерон и превозмогая желание укрыться за монитором. Открывая каждый день новые потайные двери, выдерживая груз ответственности и воспитывая стойкость в детях и в себе.

И если среди читающих эти строки, найдутся вдохновенные отцы, знающие, как зовут любимую мягкую игрушку сына или дочери, чувствующие, когда ребенок начинает «перегуливать» и нужно убавить сенсорное раздражение, помнящие наизусть имена сменяющихся друзей и воспитателей, не спешите возмущаться, пожалуйста. Соберите друзей и, рискуя репутацией, поделитесь с ними своей мудростью и вдохновением. Ради мира, в котором однажды будут жить все наши дети.

«Когда ты наставляешь своего сына, ты наставляешь сына своего сына». Талмуд

Больше текстов о судьбах и семьях и простора для диалога в телеграм-канале