Орсон Петерсен: глава 4/2

😻

Открытый кабриолет Реваза въехал на территорию поместья Железняков. Движение автомобиля сопровождал нахальный бит, рвущий динамики вдребезги. Пипия, вероятно, решил известить всю округу о своем прибытии. Он остановил машину прямо напротив крыльца дома и только тогда приглушил звук.

Друга семьи уже дожидались: разодетая Генриетта сидела, свесив ножки, на одном из мраморных кубов под вазон, с красочным лакричным прутиком во рту. Она улыбнулась гостю малиновой улыбкой, помахала ему липкой конфетой, и спрыгнула с камня.

— Я сейчас. — сказала Генриетта и побежала вверх по ступеням.

Реваз смотрел ей вслед, приспустив солнцезащитные очки на кончик орлиного носа. Он пристально разглядывал Генриетту сзади. Высокая и слегка неуклюжая, как и многие девушки её возраста, с выпуклой фигуркой, с прямыми русыми волосами и гладкой загорелой кожей. Она не была красавицей, но вполне миловидной, а неискушенность и свежесть превращали её в сахарную нимфетку. На Генриетте были плетеные босоножки на танкетке и легкое синее платье с юбкой-годэ выше колен. Пипия заметил две красные полоски на её атласных ляжках. Они были абсолютно прямые и располагались на одном уровне. Одна — продолжение другой. Реваз не сразу сообразил, что эти отметины — след от камня, на котором только что сидела Генриетта, граница между тем, что было на мраморном кубе, и тем, что свисало с него. Пипия втянул слюни сквозь стиснутые зубы и поправил пенис в штанах. Генриетта забежала в дом.

— Куда это ты везешь мою дочь? — спросила Галина.

Мать девочки стояла, облокотившись на перила, на террасе второго этажа, в распахнутом халате поверх купальника, с запотевшим харикеном голубой лагуны в руке.

— Здравствуйте, Галина! — улыбнулся Реваз, подняв голову. — Прекрасно выглядите!
— Так куда ты её везешь?
— Обещал познакомить с одним очень хорошим человеком из шоу бизнеса. Едем на концерт. Вы не против, я надеюсь?
— Ты же помнишь, что ей только пятнадцать?
— Что? Конечно, я помню. Никакого алкоголя и ничего вредного, я прослежу.
— Ну-ну, проследи. А то, может, мне кого-то из охраны к вам приставить? Ну, знаешь, чтобы и мыслей не было.
— Она в безопасности. Отвечаю головой.
— Ты сам это сказал.

Генриетта выпорхнула из дома уже с подкрашенными губами, c лакированным клатчем цвета киновари, болтающимся на поясе. “Бум!” — с новой силой завибрировали басы. Пипия и юная Железняк рванули в вечерний город.

📡

Константин приоткрыл дверь, втянул Ольгу в квартиру, защелкнул замки и уткнулся в глазок.

— Костя…
— Щ…
— Костя, — повторила Лёля, наблюдая за параноидальными проявлениями своего парня. — Кость, там никого нет.
— Щ…
— Да что ты!
— Щ…

Оля разулась и юркнула в ванную комнату. Когда Архипов заглянул к ней, она снимала с себя платье.

— Я думал, мы договорились. — серьезно начал он.
— Что?! Я была в маске, как ты и просил.
— Эта маска прозрачная? Потому что я её не заметил, когда наблюдал за тобой с балкона. Идет довольная… Без маски!
— Мне тяжело ходить в маске в такую жару, — Лёля освободилась от платья и стянула с себя трусики. — Трудно дышать, понимаешь?
— Ты знаешь, я обожаю твою попу и не хочу, чтобы с ней что-то случилось.
— Как мило. — улыбнулась девушка, скинула лиф и начала раздевать Константина.
— Бог мой, да носи ты маску! Вокруг черт-те что творится. За нами, возможно, следят.
— Помолчи.
— Я не могу.
— У рта есть такое свойство — закрываешь его, и он не говорит.

И Лёля заткнула Костю горячим поцелуем. Затем она взяла его за член, как за руку, и потянула за собой, в душ. Молодым хватило пятнадцати минут, чтобы утрясти все разногласия и снять напряжение.

Сразу после этого Архипов вернулся к делу, которым был занят до прихода своей девушки. Он корячился на пыльном полу балкона, со странным устройством в руке. Прибор напоминал пистолет, но вместо ствола — длинный микрофон-пушка, оборудованный прозрачной параболической тарелкой. Подобные аппараты используют для звукозаписи птиц в лесу, когда нет возможности приблизиться к ним. С помощью направленного микрофона, мощного усилителя и наушников Константин пытался подслушать разговор тех подозрительных мужчин, надолго засевших в автомобиле. Кое-как просунув пушку между прутьями решетки, он направил её прямо на объект.

Пока Костя вытирал животом балконную плитку, его подруга кашеварила на кухне. А поскольку две эти локации являлись смежными, ребята находились буквально в паре метров друг от друга.

— Ууу, джаст кип мувин ап… — напевала Лёля.

— Милая, ты не могла бы?.. — вполголоса попросил Константин. — Я и так ничегошеньки не слышу.
— Ладно, ладно. Ты будешь есть? У меня всё готово.

Она приблизилась к распластавшемуся на полу слухачу и поставила босую ножку на его правую ягодицу.

— Ну! — отмахнулся Костя.
— Есть будешь, шпион?
— Милая… ну, правда, ты разве не видишь, что я занят? Или как? Ну серьезно.
— Продолжишь, когда поешь.

Архипов вывернул шею, чтобы ответить подруге строгим взором, но возможности его тела не позволяли довести взгляд до Оли, и потому вся суровость, адресованная ей, застопорилась на дверном косяке.

— Меня удивляет твое легкомысленное отношение. — подкрепил Костя словами. — Инстинкт самосохранения на нуле, реально.

Лёля лишь хихикала в ответ.

— Ладно, — сдался Архипов. — Всё равно на улице слишком шумно. Дождусь ночи. Пахнет вкусно, что там?

🧜🏻‍♀️

когда ты теряешь рассудок, кто-то другой может завладеть им

“Что-то не так” — почувствовал неладное Станислав, войдя в квартиру. Каким-то неведомым сенсором он ощущал изменения в своей привычной среде обитания. Микроверещания в его мозгу разрастались до боли. Включился режим хищник/жертва.

Задерживаться на пороге и прислушиваться — становилось для Станислава привычным делом. Как быстро обитель Коростышевского, его безопасная крепость, превратилась в источник ужаса и безумия. Он и моргнуть не успел, как в его доме поселился страх. Хаос ин да хаус. Кого вызывать на подмогу в таких случаях? Полицию? Но замки целы. Санэпидстанцию? Но они не борются с метафизическими загрязнениями. А может, здесь помогли бы те, над кем Станислав привык потешаться: шаманы, колдуны, и прочие охотники за привидениями? Легко быть разумным, наблюдая со стороны, но когда ты внутри ситуации, разум затуманивают чувства. И даже самые здравомыслящие люди — люди.

Осторожные шажки в сторону кухни… Порядок, точнее — беспорядок, но это был беспорядок Коростышевского. Громко чихнув, вздрогнул холодильник, а вместе с ним и хозяин квартиры.

— Чтоб тебя! — огрызнулся он.

Из гостиной донесся какой-то скрежет. Станислав моментально взмок.

— Чтоб тебя! — повторил Коростышевский и побрел на звук.

Когда он заглянул в комнату, его лицо, будто по щелчку, лишилось всех оттенков красного, Стас побелел буквально за мгновенье. Вся мебель оказалась составленной в пирамиду прямо посреди гостиной. Шкаф, диван, стол, стулья, подушки, светильники и телевизор с колонками образовывали одну архитектурную кучу. Венчал скульптуру раскрытый лэптоп Коростышевского. По спящему экрану издевательски плавал титр заставки: “Ту-ту-ту!”.

То, что творилось в нижней части горы не менее примечательно. Вокруг пирамиды хаотично носились различные игрушечные механизмы: легковые машинки, паровозики, роботы, динозавры, заводные обезьянки, лягушки и еще черт знает что. Они мигали лампочками, шумели сиренами, гудели, жужжали и грохотали, и всё это разом давило на уши и психику. Мозг биолога дрожал от напряжения, сердце колотилось в груди, кровь барабанила по вискам. Эти детские игрушки, судя по их дизайну и потертостям, родом из прошлого. Может даже из какого-то конкретного прошлого — прошлого Станислава, например. Но это лишь моя догадка.

— Стаааасик… — послышался шепот. — Стааасик…

Из-за пирамиды вдруг выплыла ночная рубашка матери Коростышевского. Сорочка левитировала по воздуху, быстро надвигаясь на Станислава. Этот фокус обратил биолога в бегство. Он буквально вылетел из квартиры, захлопнув за собой дверь.

🐶

Без пятнадцати десять Савченко был уже на Бородинском мосту. Он стоял у ограждения и вертел головой по сторонам, чтобы не пропустить Карандаша. Откуда-то снизу раздался короткий свист. Олег опустил взгляд и увидел своего адвоката, выгуливающего по набережной бело-черного бигля. Хозяин как раз оттаскивал любознательного пса от розовой лужицы с вафельным рожком посередине.

Они встретились под мостом, укрывшись от посторонних глаз за широкой опорой. Адвокат был в плаще, в кепке, в клетчатой маске, скрывающей половину его лица, и с поводком-рулеткой в руке. Суетливый пес крутился под ногами, обнюхивая бетон. На каждое его отдаление и приближение, рулетка отзывалась глухим громыханием колесика, какое возникает при разматывании и сматывании ремешка.

— Необычное место для встречи. — отметил Олег.
— Я часто гуляю здесь с Цезарем. — сказал Павел Алексеевич и одернул собаку. - Для меня впоуне обычное место.
— Вы что-то узнали?
— Узнау. Мы имеем деуо со шкурняком.
— Что такое шкурняк?
— Это когда угоуовное деуо заводится за деньги. Существует даже определенный прейскурант, согуасно которому можно выбрать подходящий набор проблем.
— И что это значит?
— Это значит, что в принципе мауо кого интересует – натворили вы что-нибудь, или нет. В ближайшее время вас объявят подозреваемым и задержат до конца расследования. Расследование может растянуться на годы. И всё это время вы будете за решеткой. Это достаточно эффективный метод давления.
— Так. И что же мне делать?
— То, что я советую всем моим клиентам. Отдыхать. Уехать на море, позагорать, пока я буду разваливать ваше деуо. А оно скорее всего развалится, но если вас задержат, мне будет намного труднее. Понимаете? До обеда завтрашнего дня вас здесь быть не доужно.
— Уехать из города?
— Нет, Олег, уехать нужно из страны. Они объявят вас в розыск, и если вы останетесь в России, вас быстро обнаружат. Что будет дальше, вы уже поняли.
— Куда мне ехать? В Израиль?
— Почему в Израиль? Нет. Вам нельзя пользоваться местными аэропортами, вокзауами и тд. Своим автомобилем вы тоже не можете пользоваться.
— Пешком идти что ли?
— Сейчас всё скажу. Телефон с собой?

Савченко протянул наладонник адвокату. Тот без колебаний бросил аппарат в реку.

— Ам. — растерялся Олег.
— Вас просуушивают.
— Можно было просто симку выкинуть. У меня же там номера, контакты, столько всего.
— Вас и без симки обнаружат по устройству. Забудьте. Достаньте кредитки.

Олег полез за картами в бумажник. Карандаш вынул из кармана ножницы и протянул их Савченко.

— Режьте. Вы не сможете ими воспользоваться, иначе вас найдут. Пока всё не закончится, деньги на счетах вам недоступны.

Савченко качал головой, пыхтел и резал карты на мелкие кусочки. Бигль обнюхал мусор.

— Фу! — снова одернул пса Павел Алексеевич. — У вас есть наличные? Вам понадобится приличная сумма, чтобы хватиуо на время следствия.
— Надолго мне надо будет уехать?
— Может, на месяц, может, на год, а может, и на всю жизнь, как пойдет.
— Черт! У меня есть кое-что, не знаю, долго ли я протяну.
— Дома не появляйтесь. Это опасно.
— Но мне могут понадобиться вещи, документы.
— Попросите кого-нибудь.
— У меня по вашей милости и телефона-то нет. Кого мне просить?
— Олег, позвольте предуожить вашему воображению отрезвляющий образ. Вы в тюрьме, идете в душевую, прямо за вашей спиной стоит битюг с причиндауами, которые и куваудой не перешибешь, он начинает шептать вам на ухо: Маруся, Маруся…
— Жесть.
— Посуушайте, Олег, чем быстрее вы поймете в какой ситуации оказались, тем больше у вас шансов остаться на свободе. Значит, вы доужны купить телефон, но не на свое имя. Найдите, кто вам поможет с этим. Далее, заказываете машину до Минска. Есть много сайтов компаний, которые обеспечивают трансфер отсюда туда и обратно, если понадобится. При этом не требуется персональная информация.
— Понятно. Обязательно ехать в Минск?
— У нас с Беуоруссией нет единой базы МВД. Граница открыта пока что, проверяют крайне редко. Из Минска сможете улететь за границу. В любую страну, с которой есть авиасообщение. Доуго в Беуоруссии оставаться нельзя, запомните.
— Поняу. — снова начал глотать “л” Савченко.
— Вот моя визитка. Как только у вас будет новый телефон, установите то приуожение, которое я вам присыуау, и напишите мне.
— Это всё?
— Пока всё. Дальнейшие инструкции через мессенджер. И не повторяйте ошибки других беглецов, не пишите в соцсетях о своих перемещениях.
— Я теперь беглец?
— С этой самой минуты. Удачи вам!

Адвокат дождался, когда его пес закончит мочиться на опору моста и ушел.

👨‍🎤

Рудольф проводил вечер воскресенья в сочинской резиденции своего приятеля — сына губернатора одной из областей нашей необъятной родины. Вместе с еще двумя друзьями того же сословия, они сидели за накрытым столом на просторной веранде, а в это время перед ними скакал известный певец с группой подтанцовки. Народный артист России выкладывался под фонограмму, тряся перьями и сверкающим балахоном, а четверо зрителей наслаждались деликатесами и общались между собой на различные важные темы.

— Ну, а за семьсот тысяч съел бы? — спросил Рудольф сына губернатора.
— Нет.
— За миллион съел бы? — не отступал Железняк.
— А стакан какого объема?
— Такой же, как тот, что у тебя в руке.
— И до краев наполнен?
— Да!
— Жидкое, или густое?
— Ну выбери сам, какой вариант тебе больше нравится. Ха-ха.
— Сто миллионов.
— За сто миллионов съел бы, да?
— При условии, что об этом никто не узнает, да.

Четыре года назад

😤

В одиннадцать вечера, когда на улице было уже темно, водитель остановил автомобиль у входа в городской парк. Он вышел из машины и, как заправский лакей, открыл пассажирскую дверь. В салоне сидела Галина. На ней был ярко-салатовый спортивный костюм, выгодно облегающий подтянутые формы. Эта вполне сексуальная десантница высадилась у шлагбаума и побежала легкой трусцой по тропинке, вглубь тополиной рощи.

Шелестела листва, вдалеке играла музыка, сквозь ряды стволов деревьев пробивались световые точки фонарей. Галина уверенно мчала к этому пунктиру. Ее дыхание оставалось ровным, взгляд сосредоточенным, тугой хвост волос качающимся веником сметал с плеч холодок.

Спустя километр бегунья оказалась у небольшого павильона с колоннами — кафе “Очаг”. В это время заведение уже не работало. Лишь Галина и её собственная тень блуждали по пустынной парковке. Какой-то бродячий пес выступил в роли перекати-поле.

Темный седан мигнул фарами, открылась водительская дверь, из машины выбрался Обухов. Как только он ступил на асфальт, автомобиль облегченно приподнялся. Даже представительский класс был тесноват для этого крупного мужчины.

— Привет. — устало произнес он.
— Привет. — сочувственно ответила Галина.

Они обнялись. Как близкие люди. Словно два магнита притянулись друг к другу и застыли, слипшись. Она стояла под подбородком Обухова, прижавшись к широкой груди, и слушала биение его огромного сердца, а он смотрел в черноту ночи и гневно жевал мясистые губы.

— Как ты, Олег?
— Жутко устал, и дико зол.
— Представляю.
— Столько сделал для компании, столько сил положил, а тут приходит какой-то сраный риелтор, гребанный сосунок, и просто отодвигает меня, и при этом обливает дерьмом с ног до головы. Как будто так и должно быть. Я хренею. Мои заслуги больше не в счет? Ноль уважения. Ни в какие ворота!
— Понимаю, это несправедливо, но ты должен успокоиться, слышишь меня? Должен трезво взглянуть на ситуацию. Я думаю, тебе нужно уехать. Немедленно.
— Нечестивый бежит, когда никто не гонится за ним; а праведник смел, как лев. Вот хрен им. Я буду драться.
— Ау! За тобой уже гонятся, ты не понял?! Вавилов спустит на тебя всех собак. Посадят тебя, понимаешь ты или нет? И ничего ты уже не докажешь. Ради меня, уезжай, прошу.
— Меня бесит эта ситуация! Просто выводит из себя. Они думают, что могут выбросить Обухова, как ненужную вещь?!
— Ты меня удивляешь, так было всегда! Вспомни себя. В свое время вы так же пришли. Заявились со своими волчьими аппетитами и начали грызть всех подряд. Вы разве жалели кого-то? Разве вы думали о чьих-то чувствах? И они не будут. Жизнь не стоит на месте, Олег, на смену одним приходят другие.
— По-твоему, я уже старый? Считаешь, мое время ушло?
— Наоборот, пришло! Взгляни на это по-другому. У тебя есть деньги, начни жить и получать удовольствие. Пока не поздно, бери всё, что скопил, и беги.
— А работа, а компания? Нет, дорогая.
— Забудь ты про компанию! Всё, ты уже не имеешь к ней отношения. Нет времени на сожаления, соображай быстрее. Засунь свою гордыню поглубже и делай, как я говорю. Бери деньги и беги!
— Нет!

Спустя тридцать три часа после пожара

🚮

Медицинская маска, панама и очки практически полностью спрятали лицо Константина. Для большей надежности молодой человек нацепил на себя худи и накрыл голову капюшоном. Вооружившись подслушивающим устройством, наушниками и пакетом с мусором, Архипов отправился на улицу. По дороге от подъезда до мусорных баков изобретательный конспиратор применил еще одну уловку — он шел, сильно прихрамывая на левую ногу, держась за поясницу. Как ни странно, но весь этот образ скорее бросался в глаза, чем оставался незамеченным.

Костя остановился у баков и, оглядевшись, вынул из мешка свою пушку-микрофон. Он стряхнул с параболической тарелки налипший картофельный очисток, и забросил свой мусор к остальным отходам. Архипов постоял немного в свете фонаря и в запахе гнили, затем шагнул в темноту и растворился там.

🥂

Арнольд и Яна ужинали в уютном ресторане в центре Москвы. Негромко играла музыка, слышались голоса других посетителей. Приятный летний вечерок в приглушенном свете. Эх, я бы сейчас не отказалась от такого…

— За чемпионку! — торжественно провозгласил молодой Железняк. — Чин-чин!
— Чин-чин!
— Превосходное владение рапирой!
— Благодарю.
— Лично я предпочитаю шпаги.
— Такое лучше рассказывать своему психоаналитику. Это наш клубный юмор, извини.
— Туше.

Арнольд отставил фужер и вперился в Яну влажным от желания взглядом, словно пытался внушить ей что-то одними только глазами. Кажется, этим телячьим взором он хотел выразить загадочность и глубину своей души. Но на деле режим магнетизма Арнольда производил пугающее впечатление. Яна лишь неловко улыбнулась, отпила вина и стянула губами с вилки запеченный цукини.

“Кхм” — откашлялся Железняк. Парень определенно искал стратегию. Он чувствовал, что его визави не так проста — она отчего-то не радуется по умолчанию всему, что он делает. Шутка про психоаналитика показалась Арнольду слишком фривольной. Он видел в Яне своенравность и независимость, и не вполне понимал, как с этим обращаться.

— Кто ты, Яна? — многозначительно поинтересовался Арнольд.

Любопытно, но иногда вместо того, чтобы пытаться угадать характер человека, можно просто спросить его самого. Практика показывает, что люди, в основном, достаточно объективно оценивают свою сущность, и способны без прикрас описать себя. Главное здесь, — застать врасплох и выслушать. Но Арнольд, кажется, не осознавал всей магии этого трюка. Он произнес мощное заклинание, даже не подозревая о его волшебных свойствах. Железняк использовал ценный материал, чтобы заткнуть дыру в разговоре.

— Я? — удивилась Дашкова. — Человек, девушка.
— Что ты любишь, Яна?
— Как на собеседовании… Ну давай, так даже интереснее. Что я люблю? Не знаю, я всё люблю, ха-ха.
— Как ты относишься к охоте?
— Неожиданный список вопросов.
— Такой я человек.
— Какой такой?
— Такой, который задает неожиданные вопросы. Видишь ли, у меня есть четкий план, я веду свою игру, как гениальный шахматист ведет партию.
— Гениальный и очень скромный шахматист. — дополнила Яна.
— Да!
— Хм, ну ладно. Ты спросил про охоту… Сейчас я, в основном, охочусь за скидками в магазинах, ха-ха, шучу, хотя случается… Но подростком бывала и на настоящей охоте. Отец брал меня с собой, пострелять диких уток.
— Как интересно. А в седле сидишь?
— Ты имеешь в виду, – умею ли я ездить верхом?
— Именно это я имею в виду, да.
— Наверное могу, никогда не пробовала.
— Я собираюсь поохотиться завтра. Составишь мне компанию.
— Это вопрос или утверждение?
— Утверждение. Или вопрос?
— Что? Ха-ха.
— Что? Ха-ха.
— Ты слишком самоуверен.
— Я уверен в себе, это другое.
— Кхм. Мне завтра на работу.
— Заболей.
— Заболеть?
— Притворись для начальства. Так-то болеть не надо, конечно.
— На кого мы будем охотиться?
— Это важно?
— Наверное, нет.
— Рябчики, зайцы… В моем поместье много всякой живности. Выйдем на рассвете, пустим гончих, и вперед… Вечером будем вкушать добычу у камина. Сегодня ты можешь заночевать в гостевом доме, там есть всё необходимое, а утром поскачем. Костюм для охоты тебе привезут. Соглашайся.
— Значит, в этом и состоит план гениального шахматиста? Пригласить на охоту, привезти на ночевку в свой гостевой дом…
— Ну, это только часть плана.
— Скажу откровенно, у меня есть сомнения. С одной стороны, всё слишком напоминает отработанную схему по соблазнению, и в этом смысле мне не очень нравится твоя идея. С другой стороны, – звучит так вкусно: поместье, охота, камин. Мне захотелось попробовать.
— Прости, я не спросил, а кем ты работаешь?
— Помощница начальника главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции Министерства внутренних дел Российской Федерации. Кстати, тоже своего рода охота. А знаешь, я согласна. Поедем к тебе в поместье.

🤦🏾‍♀️

Такси остановилось напротив подъезда монолитно-кирпичной многоэтажки. Диана поблагодарила водителя и вышла из машины. Стук её каблуков эхом разносился по безлюдному двору. Дело близилось к ночи, в черном небе восходила луна, остывающие клумбы отдавали вместе с теплом свои ароматы. Жители дома копошились в своих квартирах, готовясь к началу рабочей недели. Из открытых окон вылетали обрывки фраз и прочие отзвуки человеческой жизнедеятельности.

На подходе к крыльцу Диана замедлила шаг, — завозилась с поиском ключей в сумочке. Справа от нее, в зарослях цветника, что-то зашевелилось. Из-за розового куста выглянула взлохмаченная голова Лизы. Консьержка уставилась на Рубио осоловелым взглядом, а когда признала в ней жиличку дома, — улыбнулась.

— О! Это… Здрасьте. — задорно произнесла она.
— Лиза? — удивилась Диана.

Снова затряслись кусты и сразу за этим из зарослей показалась еще одна голова. На сей раз — мужская. Джентльмен буркнул что-то, и тоже уставился на Рубио.

— Здрасьте! — сказал он, растянув рот до ушей.

За слюнявыми губами скрывались почти беззубые десны. Припухшие веки нависали на глаза. Чисто выбритое лицо незнакомца выглядело давно пропитым.

— Вы только не осуждайте меня, ладно? — еле вязала лыко Лизавета.
— Ну ладно, че ты? — промычал мужчина и взял подругу за грудь.
— Я ведь это… Суженного вчера нашла. Лопух сработал, видать. — продолжала консьержка. — Это, поженимся мы.
— Ну ты это, Лиз, не позорься, короче. — гундел кавалер.
— Поздравляю вас. Совет да любовь. — пожелала Рубио и поднялась по ступенькам к входной двери.
— Спасибо! Только это, Диана, вы не осуждайте меня, ладно? Любовь я встретила. Поженимся мы.

Дверь подъезда захлопнулась.

🦇

Минут пятнадцать Савченко просто наблюдал за своей машиной издалека, прячась во мраке ночи. Он дистанционно разблокировал замок, и прежде, чем приблизиться к автомобилю, выждал еще немного.

Стараясь производить как можно меньше звуков, Олег открыл дверь и забрался в салон. На заднем сиденье лежала кожаная сумка. Савченко расстегнул молнию и проверил содержимое: рабочие бумаги, блокнот, канцелярские принадлежности и желтый конверт, который он получил от Дианы прошлым вечером. Олег переложил в сумку какие-то документы из бардачка, оглядел интерьер напоследок, погладил руль на прощание, покинул автомобиль и пошагал в сторону метро.

🎛

Твой страх пугает…

Костя вернулся в квартиру несколько возбужденным. Забыв о мерах элементарной гигиены, таких как мытье рук (ай-я-яй), молодой человек бросился к своему компьютеру.

— Что там?! — оживилась Лёля, оторвавшись от экрана ноутбука.
— Попались голубчики! Убери-ка звук, пожалуйста.

Оля выключила музыку, спрыгнула с кровати и встала за спиной Кости, нервно пожевывая кончик пряди волос. Архипов подсоединил пушку-микрофон к колонкам и включил воспроизведение. Из динамиков зазвучал отчетливый разговор двоих мужчин. Причем диалог велся не на русском языке.

— Что за язык, Коть? — волновалась Лёля.
— У машины были неместные номера… Секунду.

Архипов вбил запрос в поисковик и уже через мгновение на мониторе появился ответ.

— Молдавские… — произнесли они почти одновременно.
— Значит, язык молдавский. — пришел к выводу Костя.
— Да, только румынский. — поправила Лёля.
— Блин, ты такая умная у меня. — оценил Архипов и принялся искать в сети голосовой переводчик.
— Не у тебя! Я не вещь, аллё!
— Конечно, зайка, я просто троллю тебя.
— Я тоже тебя троллю.

Подходящий переводчик быстро нашелся и Костя запустил запись по новой. Программа автоматически транскрибировала речь и тут же выдавала русскоязычную версию. Слово за словом, на экране появлялся текст перевода:

“Мне не нравится Москва. Почему? Местные жители-подозреваемые, недоверчивые и злые. Я не сделал им ничего плохого. Во дворе три человека пришли спросить, что мы здесь делаем, и какие-то придурки... человек в бинокле следил за нами сегодня через окно. Вы можете подумать, что их постоянно обманывают и грабят. У нас дома все не так. Все доброжелательно. И здесь все боятся, агрессивны. Это пугает меня. Почему они такой? Это пугает тебя, потому что ты их пугаешь. Они не знают, что мы ожидаем освобождения квартиры. Они не знают, что мы обычные строители, которые пришли на три дня раньше, чем предполагалось... Достаточно, я уже извинился за подкладку. Вы должны платить за ошибки. Терпи. Он боится...”.

Костя остановил запись. Лёля разочарованно вернулась на кровать к своему лэптопу. Архипов набрал Савченко, но услышал, что аппарат абонента выключен или…

— Всё, отправляю запись Олегу. Пошли все в задницу! Всё, отправил.

🛋🎈

Манчин стоял в прихожей в одних лишь трусах и наблюдал, как внезапно нагрянувший Коростышевский развязывает шнурки на кроссовках. Игорь широко зевал и щурился поскольку был без очков.

— Прости, друг, что разбудил! Я не могу ночевать дома. — оправдывался Стас.
— Что случилось? И зачем ты покрасил волосы?
— Что?

Станислав взглянул на свое отражение в зеркале. Центр челки, небрежно уложенной назад и набок, рассекала абсолютно седая прядь.

— Офигеть! — вытаращил глаза Коростышевский.
— Тебе идет. Что происходит, Стас?
— Если бы я понимал… Боюсь, ты не поверишь.
— Уже интересно.
— Вот, Игорь, ты же меня знаешь, да?
— Начинаю сомневаться.
— Ну хватит ерничать, пожалуйста. Меня самого эта ситуация не радует, вообще не радует. Я не могу думать ни о чем другом. Не могу работать. Я просто схожу с ума.
— Да что стряслось-то?
— Не знаю с чего начать. Может, это шоу на меня так действует…
— Ну!
— Меня преследует привидение.
— По-нят-но. Я спать.
— Я уже дважды падал в обморок, как обморочная коза какая-то.
— Сходи к врачу.
— Сегодня проверил голову, всё в порядке. Мне является призрак матери. Ты должен помочь разобраться с этим.
— У нас утром съемка. Если я не посплю хотя бы шесть часов, я буду туго соображать. Я пошел спать.

Игорь поплелся в спальню.

— Выслушай меня, пожалуйста.
— Расскажешь завтра, идет? С удовольствием послушаю. Где диван ты знаешь.

Манчин выключил свет в комнате и лег под одеяло. Станислав остался стоять в прихожей. Только сейчас он заметил разноцветные воздушные шары, наполненные гелием, хаотично развешанные по всей квартире. Утяжеленные различными грузами для контроля высоты, они тянулись к потолку, словно морские мины, удерживаемые под водой якорями на минрепах.

— Зачем здесь шары? — спросил Коростышевский.
— Мухи! — коротко ответил Манчин.

Стас решил не мучить друга уточняющими вопросами. Он еще раз взглянул на свое отражение, выключил свет в прихожей и, выставив руки вперед, начал продвигаться к дивану.

— Теперь не усну. — бурчал Манчин.
— Извини, Игорь. Я просто не знал куда мне идти.
— Ладно уж.
— Черт! Вот ведь сракобота!
— Сракобота? Что за слово такое?
— Не знаю почему я так сказал. Никогда раньше так не говорил. Наступил на что-то…

Друзья смолкли. Они лежали в разных комнатах, разделенные бетонной стеной. Стас ворочался и диван скрипел под его весом.

— Ну что там у тебя произошло? — прервал молчание Игорь. — Кого ты там увидел?

Стас тяжело вздохнул.

— Вот, Игорь, в жизни ведь так бывало не раз. Ты думаешь – всё, есть законы, не подлежащие пересмотру. Но потом понимаешь, что ошибался. Была же классическая механика, но пришел он со своей теорией относительности и всё испортил. Казалось бы, всё понятно, мир подчинен закономерностям, хаос упорядочен. Но нет, появляется цифра, маленький такой символ, который не вписывается в эту идеальную формулу. Он рушит многолетнюю уверенность в осмысленности происходящего. Хочется закрыть этот символ пальчиком, не обращать на него внимания. Задавить и жить дальше. Но он не знает покоя. Он вторгается в твои мысли, сны, он разрастается, заполняя собой всё вокруг. Он рушит все представления, убивает покой. Я не могу не замечать эту мятежную цифру, просто не могу. Она грозит старому. Она – несущийся поток, сметающий всё на своем пути. Всей кажущейся согласованности приходит конец. Она возвещает новый порядок. Она и есть новый порядок. — выговаривался Станислав.

Раздался раскатистый храп Манчина. Коростышевский замолчал. Его глаза уже привыкли к темноте, он даже начал различать очертания предметов. Стас разглядывал ночь и думал, как ему жить дальше.

читать главу 4 (часть 1) читать главу 4 (часть 3)