Что мы представляем при слове «банкрот»? Человек в пустой квартире с обнуленными банковскими счетами, испорченной репутацией, которому ни кредит потом не дадут, ни на работу не возьмут, ни за границу не выпустят.
В реальности же банкротство для многих оказывается той самой первой ступенькой к нормальной жизни, точкой ноль, от которой отсчет идет в плюс. Или даже возможностью не потерять все, а, наоборот, сохранить свое имущество! Алена Теплова – арбитражный управляющий. В процедуре банкротства – второй человек после судьи, человек от которого на 90% зависит, как пойдет процесс. В банкротстве более десяти лет - начинала с банкротства юрлиц, и сразу после принятия закона о банкротстве физлиц, начала заниматься еще и банкротством граждан. Сейчас у Алены своя команда юристов и только с этой командой за плечами 500+ списаний задолженностей, а также интересные и сложные дела. Например, списание с пенсионерки задолженности в 150 000 000 рублей, или защита директоров группы компаний от субсидиарной ответственности в 105 000 000 рублей (в борьбе за этого доверителя дошли до верховного суда). И, конечно, банкротство с сохранением ипотеки «до того, как это стало мейнстримом», то есть успешные кейсы еще до принятия закона, урегулировавшего эту практику.
Алёна, как начинался твой профессиональный путь?
Алена: Знаете, есть выражение «удиви универ – пойди работать по специальности»? Вот я как раз тот человек, у которого диплом не пылится на полке. Во времена моего студенчества банкротства физлиц ещё не существовало, процедура касалась только юрлиц. Я жила этим делом 24/7 - старалась, зубрила, искала любую доступную информацию по теме. Но лучшее обучение, как известно, в бою. Я искала работу у какого-нибудь арбитражного управляющего. Но не нашла. Настолько они были закрыты для простых смертных. Но меня заметили на кафедре и сразу откликнулись на просьбу помочь с работой. Моей первой должностью стала позиция помощника помощника арбитражного управляющего за 15000 рублей в месяц. На учёбе нас стали готовить к поправкам в законе – скоро банкротство должно стать доступно физлицам. Но преподносили это в контексте ужаса, страха и апокалипсиса. Уже тогда я была внутренне не согласна и интуитивно чувствовала: закон откроет новые перспективы.
Почему ужас, страх и апокалипсис? Что происходило с физлицами?
Алёна: У граждан с долгами происходила катастрофа. Коллега мужа покончил с жизнью из-за долгов, которые не потянул. Повесился прямо на работе, так и не набравшись сил дойти до дома, где его ждали жена с маленькими детьми. Помню звон в ушах, когда узнала эту новость. Не могла понять - зачем в петлю? Ведь выход есть! Этот случай стал для меня «стартовой колодкой», как у спринтеров. Чтобы оттолкнуться и начать действовать. Уже на личных консультациях граждан оказалось, что эта страшная мысль посещает многих. Так и говорили в глаза: «Алена, если вы мне не поможете, то мне только остаётся сигануть из окна». Я дала себе тогда обещание - сделать все от меня зависящее, чтобы этого не произошло. Чтобы люди прекратили относиться к закону о банкротстве как к последнему варианту перед петлей. Это должно стать первым вариантом, как только начались трудности с долгами.
То есть, банкротство стало своего рода миссией?
Алёна: Да. Я лично смогла помочь сотням граждан, и теперь на консультациях про уход из жизни больше никто не заикался. Большинство знают, что ФЗ 127 - это не крах. А должны знать все! Вот к чему я стремлюсь. К сожалению, и на этом поприще полно недобросовестных специалистов и откровенных жуликов, поэтому из-за незнания закона у граждан потери бывают катастрофическими. Но я уверена: судебную практику формируем мы - вдумчивые, неравнодушные, молодые и сильные АУ (арбитражные управляющие)
И в чем это выражается?
Алёна: Недавно вышли поправки к закону, которые все так долго ждали – они позволяют в процедуре банкротства сохранить ипотечное жилье, если оно является единственным. Ипотека сохраняется, по ней формируется новый график платежей, а остальные кредиты можно списать. Но закон обычно не меняется на пустом месте. Этому предшествует экономическая ситуация, а следом за ней – изменение судебной практики. Например, я и моя команда входят в число тех немногих юристов в РФ, которые еще до принятия закона непосредственно участвовали в формировании этой практики – сохраняли ипотеки нашим доверителям, заключая локальное мировое соглашение с залоговым банком.
То есть, закон о банкротстве – это не просто про списать долги?
Алёна: Нет, конечно! Списать, естественно, тоже можно, это общепринятая практика. Но помимо списания есть реструктуризация. Это один из вариантов банкротства, при котором гражданин полностью погашает задолженность в течение максимум 60 месяцев. Кому и зачем это нужно? Например, в силу жизненных обстоятельств заемщику стало тяжело платить и ему нужен новый график платежей. Гражданин в принципе в состоянии платить и его дохода достаточно, чтобы за 60 месяцев долг выплатить. Также у него может быть имущество, которое важно сохранить. При этом по каким-то причинам банки навстречу не идут и договориться о реструктуризации через банк-кредитор не получается. Тогда можно сделать судебную реструктуризацию. На время процедуры (около года) платежи замораживаются, штрафы и пени не начисляются. На выходе получаем новый график платежей, который учитывает интересы и кредитора, и должника. А для людей этот год, пока идет процедура – становится временем, за которое можно выдохнуть, поправить свои дела, разобраться с работой и т. п. И где здесь стереотипный банкрот, у которого отняли все?
А что с ипотекой? Откуда вообще пошла эта тенденция?
Алёна: Относительно ипотеки – ситуация сложная. Очень долгое время выдавались различного рода социальные ипотеки под очень маленький процент (что с социальной точки зрения правильно) и сильно подогревался интерес граждан к ипотечному рынку. Например, по данным портала Domclick, каждая вторая ипотека в 2023 г. выдавалась по тем или иным льготным программам. Но, к сожалению, вот эта волна оформления ипотек наложилась на объективные экономические сложности, которые гражданам сейчас не позволяют в нормальном, комфортном формате содержать эти ипотеки. Уже в 2023 году по данным ЦБ доля высокорисковых ипотечных кредитов, выданных гражданам, перевалила за 60%. И многие из этих кредитов уже содержатся либо из последних сил, либо уже с просрочками. Опять же, как социальная ипотека выдается? На новостройки. И люди потом кредитовались, чтобы сделать хоть мало-мальский ремонт, купить мебель и заехать в эту квартиру как можно скорее. И что мы получили как итог: люди с ипотеками и кучей кредитов на холодильники, пылесосы, обои и на кроватки детские. И они не могут содержать и то, и то. И многие граждане, откровенно говоря, просто уже переставали платить потребкредиты, но пытались хоть как-то тянуть ипотеку. А если еще по ипотеке начинаются просрочки, то вместе с коллекторами и приставами по потребкредитам приходит залоговый банк. А залоговый банк мягко не приходит. Залоговый банк, условно, входит «с ноги» в квартиру, и говорит, все, это квартира наша, выезжайте, сейчас она уходит на торги судебным приставам. Ситуация на самом деле страшная. Как будто начинают повторяться истории с консультаций в начале моей карьеры, когда люди говорят: «Нам просто некуда идти, мы не знаем, что делать». Я помню на консультации была женщина с маленьким ребенком: «Алена, я одна здесь в этом городе, я не представляю, что делать, если я потеряю эту квартиру, куда я с ребенком пойду?». Или был мужчина на консультации, которому банк дал 14 дней, чтобы найти 100 000 рублей, и только в этом случае он оформит реструктуризацию на ипотеку. В противном случае - суд и изъятие ипотечной квартиры. Мы собрали документы и подали заявление в суд за 10 дней. Теперь реструктуризация будет на условиях, приемлемых для обеих сторон.
Или другой случай: у мужчины был дом в ипотеке, но случились проблемы со здоровьем - онкология. И, конечно, он выпал и из платежного графика, и из привычного образа жизни в целом. А банк не просто не пошёл навстречу, а инициировал процедуру банкротства со своей стороны. А что это значит? Был поставлен арбитражный управляющий, мягко говоря, не лояльный к заемщику. Мужчина обратился к нам в состоянии полного непонимания, что делать: «Алёна, помогите! Я, возможно, не доживу до конца спора, но опускать руки не могу, у меня семья, дети». Мы работаем в таких процедурах как юристы, и если банк уже инициировал процедуру, даже в таких случаях возможно помочь и ипотеку сохранить.
А можно списать ипотеку и сохранить квартиру?
Алёна: Нет, конечно, это уже было бы мошенничество. Ипотеку надо будет в любом случаем выплатить. Но! Можно сделать в значительно более комфортном графике, а иногда даже выгоднее, чем вот с этими многолетними процентами от банка. К сожалению, сейчас мало кто из специалистов вообще направлен на работу с ипотечниками. Буквально по пальцам одной руки можно пересчитать тех, кто помогает списать непосильные долги и сохранить ипотеку. И мы входим в этот список. Более того, банки даже стали давать существенные скидки нашим доверителям.
А если нет других кредитов, только ипотека?
Алёна: Если только ипотека, то тоже делаем новый график платежей, заключаем мировое соглашение с залоговыми кредиторами. Понимаете, государство – оно же все прекрасно видит и понимает. Поэтому сейчас уже формируется такая судебная практика, когда судьи нас поддерживают. И даже когда когда банк «топает ножками» и говорит: «Нет, я не хочу мировое соглашение, отдайте мне квартиру!» – судьи поддерживают наших граждан и банкам отказывают в изъятии квартиры. У нас был такой кейс, где банк требовал, чтобы заемщик выплатил ему все проценты за оставшиеся пять лет ипотеки, а в мировом соглашении этих процентов нет. И суд нам утвердил мировое соглашение по сумме основного долга, без этих вот огромных многолетних процентов. То есть банкротство в данном случаем, оно даже экономически может быть более целесообразно.
Банки не идут на диалог?
Алёна: Раньше не шли. Теперь ситуация меняется - и судебная практика, и изменения в законодательстве, и отношения судей. Это просто нельзя игнорировать. Кто-то из моих коллег говорил про один из банков - мол, с ними нереально заключить мировое. А нам шлют уже не первый проект соглашения с комментарием: «Елена Павловна, давайте поскорее утвердим, мы готовы к диалогу». Я мечтаю в целом изменить эту парадигму когда кредитор догоняет - должник убегает. Это нездоровая модель, в которой много места злоупотреблениям с обеих сторон. Нужно садиться и договариваться. Одна из любимых шуток моей команды - мем с котом Леопольдом и подпись: «Ребята, хватит ссориться! Давайте судиться!». Как правило это гораздо продуктивнее.