Российская мода всегда жила на стыке сцены и мастерской. Сегодня это снова видно: дизайнеры опираются на локальные техники и натуральные ткани: лён, шерсть, хлопок, шёлк. Вещи изготавливаются малыми партиями, с акцентом на крой и долговечность. Павловопосадские платки вдохновляют на принты — орнамент переносится на подкладки пальто, сумки, шали. Вологодское и елецкое кружево переходит из нарядного случая в повседневный гардероб: воротники, манжеты, вставки на блузах. Оренбургский пуховый платок превращается в свитеры-паутинки, капоры, накидки.
Ульяна Сергеенко известна вечерними силуэтами, ручной вышивкой и уважением к традиционному крою — корсеты, жакеты, бархат, платья с отделкой, которая не стареет.
Алена Ахмадуллина последовательно переосмысляет сказочные мотивы, растительные орнаменты, работая с шерстью, шёлком и трикотажем.
Юлия Янина делает высокую моду с опорой на ручной труд: вышивка, аппликации, многослойность — вещи на годы, а не на сезон.
Внутри этого подхода важен не логотип, а состав. Российские марки и ателье делают ставку на шерсть и меринос для пальто, лён для летних костюмов, хлопок для базовых платьев, шёлк для блуз и платков. Отсюда привычки, которые ценят и западные стилисты: ремонт вместо выбрасывания, перешив вместо покупки, бережный уход. Когда ткань живёт, гардероб превращается из потребления в культуру.
В обзорах о российской моде отмечают три вещи. Сдержанная палитра: молочный, графит, глубокий синий, охра — умные оттенки, которые легко комбинировать. Тактильность: вещь должна не только выглядеть хорошо, но и улечься в руке — это про качество пряжи, плотность полотна, аккуратную строчку. Смысл поверх тренда: силуэт и крой важнее сезонного шума. Капсула строится годами — пальто, костюм, свитер, пара рубашек, пара платьев.
Российская мода выигрывает там, где у неё есть длинная ремесленная память. Платочные мануфактуры, кружевные школы, ткацкие производства дают дизайнерам якоря. Войлок и валяние превращаются в аксессуары и верхнюю одежду. Кожа идет на ремни, сумки, обувь на каждый день. Кружево и вышивка становятся не праздничной экзотикой, а акцентом повседневных вещей.
Рукоделие вернулось в центр внимания не как хобби, а как часть здорового образа жизни. Оно помогает замедлиться, привести мысли в порядок, расслабиться. До сих пор номер один в мире — вязание.
Хитоми Шида — японский дизайнер и одна из самых известных мировых вязальщиц. За двадцать лет она выпустила множество книг по вязанию с оригинальными узорами, которые сама и разработала. Изначально мечтала быть медсестрой, но тяжёлая болезнь изменила планы: во время восстановления Хитоми познакомилась с вязанием. Свой опыт она собрала в книге «250 японских узоров», изданной в 1996 году. Это издание стало классикой мирового вязания. Шида очаровала способностью создавать эффектные хитросплетения, используя классические приёмы. Совсем недавно, спустя годы затишья, она опубликовала 22 новых дизайна, чем обрадовала рукодельниц во всём мире.
Шетландское кружево живет своей жизнью уже несколько веков. Шетландские острова на северо-востоке Шотландии населяли овцы, самые маленькие из британских пород. В сложных погодных условиях выживали сильнейшие, которые и давали лучшую мягкую шерсть. Она сделала шетландское вязание популярным с XVI века. Самыми известными стали жаккардовое цветное вязание Fair Isle и тончайшее кружево, из которого создавали ажурные шали-паутинки. Шетландки вязали вуали, платки, носки, шарфы, детские платьица, мужские чулки, галстуки, даже перчатки для автомобилистов.
Новый тренд в мире рукоделия — возрождение старинных традиций в современной вязаной моде. Особенно востребованы жаккардовые узоры с традиционными славянскими мотивами. Традиционные геометрические узоры украшали одежду крестьян и знатных особ, их вышивали на салфетках, скатертях, платках и панно.
Наши предки наделяли узоры символическими смыслами. Коники, орепей и Макошь встречались на рубашках и служили оберегами от злых сил, защищали детей, приносили удачу. Растительные мотивы — цветы, ветки и деревья — символизировали цветущую жизнь, а узоры животных и птиц напоминали о гармонии с природой. Сегодня мастерицам симпатична мысль, что во время вязания изделия с русскими узорами они зашифровывают послания близким. Например, варежки с коником — это о сильной материнской любви.
Макраме снова в списке трендов. Эта техника узелкового плетения была особенно популярна в СССР в 70–90-х годах. Раньше мастера использовали светлые материалы, сегодня техника стала разнообразнее: изделия делают из материалов разных цветов и фактур. В плетение добавляют бусины, ткани, используют не только шнуры, но и цветные нитки, веточки из дерева, лоскутки тканей. В этом году мир рукоделия покорил японский дизайнер Сава Мацуда. Его изящные украшения — колье, кольца и чокеры — сплетены столь искусно, что сразу не поймёшь, что они из верёвочек.
Русские национальные орнаменты хохломской, гжельской, мезенской и жостовской росписей все чаще появляются на современной одежде, технике, аксессуарах, автомобилях. Эти узоры привлекают внимание яркостью, самобытностью и затейливостью. Денис Симачев дал новую жизнь хохломе, введя в моду наклейки под хохлому. Тренд на автомобилях класса люкс оценили во всем мире. Гжельские мотивы используют в коллекциях Ульяна Сергеенко и модный дом Валентина Юдашкина. В одежде под гжель ходят Джулия Робертс, Леди Гага и Алессандра Амбросио.
Термин «культурный код» пришёл из теории культуры и семиотики: по сути, это язык культуры, понятный её носителям. В моде культурный код проявляется в выборе орнаментов, материалов, силуэтов.
Узоры павловопосадского платка или оренбургского кружева — это элементы традиционной визуальной среды России, своего рода азбука, с помощью которой дизайнер может рассказать о русской культуре. Перенося такие коды на современные вещи, модельеры обогащают свою работу дополнительными смыслами.
Обращение к культурному коду — не стремление законсервировать прошлое, а творческий процесс переосмысления. Так медленная мода становится не только эстетикой, но и экономикой уважения: локальные производители получают стабильный спрос, а покупатель — вещь, которую не стыдно чинить и передавать.
Российская мода сильна там, где не пытается перекричать мир. Натуральные ткани, локальное ремесло, спокойный крой и уважение ко времени. Если массовый рынок меняется каждую неделю, настоящая вещь меняется медленно — год за годом, сохраняя смысл.