Егор Москвитин: Мы не в Канзасе, Чубакка: «Звездные войны» XXI века
О новых «Звездных войнах» достаточно знать следующее: они сняты так, как будто не было ни расширенной вселенной с комиксами, мультсериалами, видеоиграми и рекламой Volkswagen, ни последней трилогии, ни даже финального «Возвращения джедая». «Пробуждение силы» — восхищенный и потому немного сбивчивый пересказ «Новой надежды» и «Империя наносит ответный удар»: двух эпизодов, которыми фанаты дорожат больше всего. И главный вопрос, на который теперь предстоит ответить зрителям и киноведам, — чего больше в этом решении вернуться к наивному мономифу в эпоху, когда сочинение историй стало технократией в чистом виде. Меркантильности империи Disney, которой надо во что бы то ни стало заработать 5 миллиардов на детях всех возрастов? Или все-таки отваги повстанцев во главе с режиссером Джей Джей Абрамсом — творческих людей, увидевший «Звездные войны» еще мальчишками и спустя чуть ли не полвека вступивших в борьбу за родную планету?
С решающей битвы за свободу в «Возвращении джедая» прошло тридцать лет. Люк Скайуокер исчез. Республика увязла в демократической перестройке. Империя преобразовалась в эффективный Первый Орден — фашистское государство с штурмовиками на марше, темной стороной Силы на службе и новой «Звездой смерти» на орбите. Вернее, не на орбите: ставки теперь таковы, что в гигантскую пушку превращена целая планета.
На фоне большой гражданской войны, как и подобает американскому эпосу, плетутся частные судьбы. Пилот повстанцев (Оскар Айзек из «Внутри Льюина Дэвиса) отправляется на пустынную планету искать след Люка Скайуокера. Трогательный шарообразный робот BB-8 (дитя Колобка и R2-D2) уносит в дюны важнейшие знания во вселенной. Девушка-сирота Рэй (блистательная дебютантка Дэйзи Ридли) слоняется в поисках артефактов среди подбитых кораблей-левиафанов и ждет от горизонта возвращения семьи. Совестливый штурмовик (менее убедительный Джон Бойега) отказывается казнить мирных жителей, снимает шлем и берет себе имя Фин вместо порядкового номера Эф-что-то-там. Объединившись, Рэй и Фин с точностью до миллиметра повторяют путь героев Эпизода IV и Эпизода V. А в обряде их посвящения участвуют почти все любимцы публики из оригинальной трилогии. Еще здесь есть темный рыцарь Кайло Рен (Адам Драйвер) и фюрер Сноук (актер Энди Серкис, собравший каре тузов: до этого он был Горлумом, Кинг-Конгом и шимпанзе Цезаря) — преемники Дарта Вейдера и Императора Палпатина.
Джей Джей Абрамс настолько предан делу раннего Лукаса (или притворяется, что предан), что даже самоотверженно наступает на те же грабли, хотя явно видит их издалека. В 1977 году актеры жаловались на дурацкие диалоги — настолько дурацкие, что даже жаль, что Ханом Соло не стал, как планировалось, Аль Пачино. В 2015 году молодым артистам приходится еще тяжелее: теперь они говорят на языке манифестов. Характеры развиваются как в инкубаторе, и важные перемены попросту не успевают назреть. В любом хорошем фэнтези есть штамп: герой-индивидуалист бросает команду, чтобы спасти свою шкуру, но все же приходит на помощь друзьям в важнейший момент. Здесь он одумывается, даже не успев хлопнуть дверью. Или вот сцена, в которой бедная и голодная Рэй должна устоять перед соблазном променять друга на рахат-лукум. Взрослый человек Абрамс ставит ее так, как будто речь идет о детском спектакле ко Дню благодарения в «Ценностях семейки Аддамс». Еще больше простоты — в задуманном как самый противоречивый образе Кайло Рена. Но за этой простотой, которая поначалу раздражает, кажется, скрывается хитроумный план воровства.
Есть циклическая теория, что «Звездные войны» радикально меняют поп-культуру где-то так раз в десять лет. «Новая надежда», над которой потешались де Пальма, Скорсезе и Спилберг, оказалась первым в истории суперблокбастером, изменила представления продюсеров о нормах рентабельности и похоронила большое независимое кино. В 80-х Лукас придумал то, из-за чего сейчас мы вынуждены потреблять фильмы-комиксы: бизнес-империю с мерчандайзом, игрушками и книжками в мягком переплете. В девяностых эта вселенная стала окончательно мультимедийной, связавшись с видеоиграми, причем на одну хорошую у студии LucasArts приходилось тридцать плохих. А за последние десять лет «Звездные войны» смогли превратиться из сказки в универсальный интерфейс для любых публичных кампаний — что политических, что рекламных. Лучшие коммерческие примеры — ролики Volkswagen, приложение Angry Birds и космические мотивы в дуэли Apple и Samsung.
То, что началось с культурологического эксперимента, закончилось антиутопией, с которой и борется исподтишка «Пробуждение силы». В «Новой надежде» Лукас хотел оцифровать (пусть тогда и не было цифровых эффектов) известный ему мир: мифы самых разных народов, повторяющиеся эпизоды человеческой истории, религии и бродячие сюжеты. Присказка «в далекой-далекой галактике» лишь подчеркивала формулу «сказка — ложь, да в ней намек»: действие «Звездных войн» всегда происходило на Земле. Именно поэтому предложенной ими картиной мира залюбовались политики вроде Рейгана — не как искусствоведы, но как инвесторы-коллекционеры. Всех их Лукас из своего храма в гневе прогнал: на того же Рейгана в его фильме есть очень злая пародия — сенатор Ганрей. А вот сам Лукас перед искушением золотом, кажется, не устоял. И в итоге за сорок лет сконструировал свой собственный дивный новый мир, переселил в него всех нас, но не справился с управлением и перешел на темную сторону Силы. В принципе, никому не должно быть дела, как человек зарабатывает на своих идеях, но из-за «Звездных войн» произошел тектонический сдвиг в искусстве рассказывания историй — свободные буквы стали подчиняться денежным знакам.
В итоге даже собственная вселенная начала Лукаса медленно, но отторгать. Эпизоды I-III не понравились почти никому. В 2012 году, когда Disney купил LucasFilm, львиная доля фанатов решила, что отстранение Лукаса от разработки новых частей — благо. Наверное, в этом даже можно разглядеть трагедию художника, утратившего право на владение своими картинами. Насколько, конечно, уместно слово «трагедия» в истории человека, получившего 4 миллиарда долларов отступных.
Скорее всего, Абрамса выбрали для перезапуска «Звездных войн» из-за успешных работ по отделке «Звездного пути». Но сам он, вероятнее всего, взялся за эту работу под впечатлением от собственной лирической фантастики «Супер-8» (на которую здесь намекает как минимум имя робота «Би-Би-8»). В ней он современным киноязыком пересказал спилберговского «Инопланетянина» — и история его прозвучала так же трогательно и невинно, как тридцать лет назад, но по-современному громко и успешно. То же самое и с «Пробуждением силы»: это очень знакомая старая песня о главном, но с сильнейшим устремлением в будущее. Абрамс вроде как воспевает простоту лукасовского мономифа, но на деле разоблачает его.
С одной стороны, получается идеальный фильм для детей и для тех, кто живо помнит себя детьми; фильм для радостных аплодисментов и мокрых глаз. По итогам кассовых сборов эта сверхновая искренность приструнит все комиксы мира и научит конкурентов быть проще. С другой стороны, где-то в сценарии «Пробуждения силы» тикает бомба, угрожающая всему мирозданию «Звездных войн». Нарочитая схематичность этого фильма подчеркивает инфантильность комической саги. Пока настоящие великие путешествия начинаются со слов «Кажется, мы не в Канзасе, Тотошка», этот эпос стартует с уютного заявления «Вот мы и дома, Чуви». Невыстраданный героизм дается персонажам очень легко. Штурмовики по-прежнему страшные мазилы, джедайские фокусы превращают пытки в фарс (ничего страшного в этих сценах не происходит, а допрашиваемые кибальчиши охотно сдаются плохишам, сославшись на гипноз Силой), а сама история Сопротивления становится совсем игрушечной. Внезапно выясняется, что все эти годы «Звездные войны» фетишизировали зло, безнаказанно любуясь фашизмом там, где перед ним отступал в «Звездном десанте» даже бесстрашный Пол Верховен. А бороться с ним они предпочитали в режиме благородных повстанцев, то есть без шанса и желания победить.
Есть подозрение, что Абрамс решил аккуратно удалить старую операционную систему, обслуживавшую нашу планету сорок лет, и дать дорогу молодым, которые сконструируют более честный мир уже для новых фанатов «Звездных войн». Следующий фильм во вселенной — «Изгоя» — снимет Гарет Эдвардс, автор не только «Годзиллы», но и странным образом очень гуманистического фильма «Монстры». Эпизод VIII достанется Райану Джонсону — режиссеру «Кирпича» (чуть ли не советской юношеской фантастики, притворяющейся калифорнийским нуаром) и «Петли времени» (фантастики, которой плевать на кассовые сборы). А Эпизодом IX займется Колин Треворроу, известный не только «Миром Юрского периода», но и независимой трагикомедией с говорящим названием «Безопасность не гарантируется».
Впрочем, никуда не деться и от подозрений, что Абрамс просто сжульничал, как не раз делал его великий учитель.
