О внезапном увольнении

У меня не было мысли о том, что меня могут уволить: музей «Царицыно» в последнее время хорошо развивался — по свежим данным, он является самым посещаемым музеем из тех, которые подчиняются Департаменту культуры Москвы. Естественно, как и в других организациях, у нас бывали трудности с проведением тендеров и конкурсов — сейчас мы и музейных уборщков, и уборщиков уличной территории вынуждены набирать по конкурсам, — но это явления обычные, мы из правового поля не выходили, никаких замечаний и выговоров я в свой адрес не получала.

Не думаю, что ключевым мотивом Департамента культуры Москвы стало то, что я не принимала некоторые реставрационные работы. С  ними у нас все нормально — я не принимала на баланс только то, чего нет. Речь идет о том, что некоторые процессы запуска музея «Царицыно» семилетней давности не были завершены. Моя позиция была жесткой: если есть что принимать — берем на баланс, если нет — не берем.

Все очень туманно с моим увольнением. Осталось очень много производственных вопросов, которые я не успела решить ни с коллегами, ни с Депкультом. Могу сказать лишь то, что форма, в которой было проведено увольнение, выглядит вызывающе бесстыдной. Если так могут поступить с директором успешного музея, то со всеми остальными так могут поступить тем более.

О предложении убрать смотрителей из музеев

Всех моих коллег взволновал вопрос о предложении Депкульта убрать из московских музеев смотрителей и заменить их на ЧОП и камеры наблюдения. С точки зрения директоров, это неразумное решение: на создание систем охраны требуются колоссальные деньги, а потом огромных средств потребует и поддержка этих систем. Системы такого рода в некоторых музеях функционируют и сейчас, но они не могут заменить смотрителей в залах: пока охрана, получив сигнал, добежит от пульта управления до зала, произведение искусства могут уже вынести. Между прочим, московские музеи, в отличие от федеральных, полностью лишены полицейской охраны, вместо этого и так работает ЧОП. Могу сказать, что у музея «Царицыно» нет нареканий к работе ЧОПа, но это совсем не значит, что в следующем году по-прежнему все будет хорошо: выбор охранных предприятий проводится с помощью конкурса, и непонятно, кто выиграет конкурс в следующем году.

Но главное, смотрители музеев — это люди, которые часто имеют высшее образование или как минимум понимают, что такое музей, в отличие от, так сказать, случайного контингента среди сотрудников ЧОПа. Это соображение я очень жестко озвучивала на совещании, и это было мое выступление перед коллегами и перед сотрудниками Кибовского за неделю до того, как я лишилась должности.

Об изменениях после прихода Кибовского

Общение с руководством очень сильно затруднилось. Мне, например, за время моей работы удалось всего один раз поговорить с Александром Владимировичем [Кибовским]. Да и с заместителем его я поговорила только раз — вчера, когда пыталась понять, за что меня увольняют. Это сильно отличается от того, что было во время руководства Капкова: тогда общение и с самим Сергеем Александровичем, и с его заместителями было вполне нормальным.

Работа сильно бюрократизировалась, нас заваливают — точнее, я уже должна говорить об этом в прошедшем времени — заваливали бумагами. Объем отчетности стал огромным, он удвоился, а то и утроился. Работать в этих условиях, особенно творчески, становилось все сложнее. По этой причине директора музеев полторы недели назад вместе выступили с инициативой возобновить работу совета директоров при Департаменте культуры, чтобы можно было чаще обсуждать наши профессиональные вопросы. При Капкове этот совет уже не существовал, но сейчас в нем возникла острая необходимость.

О финансовых изменениях

Наше государственное задание не менялось с 2011 года. Деньги за это время поменяли свою ценность, а суммы остались прежними. Соответственно, с каждым годом становится труднее. Серьезного сокращения финансирования не было. Однако сейчас музеи стали существенно проигрывать от проведения бесплатных дней посещения в связи с тем, что платежеспособность населения упала. Например, в музей «Царицыно» в последний день бесплатного посещения (последнее воскресенье февраля) зашло 11 тысяч человек, а в обычный воскресный день количество посетителей — около тысячи. Мы зарабатываем на тех, кто зашел в музей. В прошлом году в 2 раза уменьшилась компенсация музею за дни бесплатных посещений в течение зимних каникул, а в этом году пока что нет никакого представления о том, будут ли компенсации вообще. А это бюджетный доход, за счет которого музеи ведут и творческую, и другую деятельность.

Очевидна тенденция сокращения штатных сотрудников музеев: для повышения заплат музейным специалистам много работ переводится на аутсорсинг — уборка, обслуживание. Штатным же специалистам приходится совмещать несколько функций.

О новом руководителе музея «Царицыно» и о планах на будущее

Пару часов назад появилось довольно любопытное сообщение со ссылкой на пресс-службу Департамента культуры Москвы о том, что директор музея-заповедника «Коломенское» Сергей Худяков будет теперь управлять и музеем «Царицыно». Территории музеев огромны, не могу пока прокомментировать целесообразность этого решения. Разговоры об объединении всех музеев-заповедников Москвы ходили с 80-х годов, сейчас впору о них вспомнить.

Мне поступают некоторые предложения о работе, однако для начала я должна прийти в себя. Разумеется, я никаких мостов ни с кем не наводила, потому что увольнение было внезапным. Очень хотелось бы, чтобы после моего ухода не было разрушено все то, что было создано в музее «Царицыно» моей командой в последнее время.