Вадим Рутковский: «Не дадим нас бить в лицо сапогом»: 10 фильмов о рабочей солидарности
1. «Стачка» Сергея Эйзенштейна, 1925
На дореволюционном заводе все было спокойно, и даже за титром «Бузят ребята» не крылись события, всерьез угрожающие хозяевам-капиталистам, пока администрация не довела до самоубийства рабочего, ложно обвинив его в краже микрометра. Этот инцидент и повлек стачку, жестоко подавленную жандармами и казаками. Отреставрированную версию дебюта Эйзенштейна открывает цитата из Ленина: «Сила рабочего класса — организация...» Рискнем предположить, что великий кинематографический бунтарь и формалист-экспериментатор ориентировался не на Ленина: его манила и гипнотизировала взрывная волна плотской человеческой стихии. Так или иначе, в признании величия этого фильма были едины и Коммунистическая партия Советского Союза, и ее заклятые идеологические враги — буржуазные эстеты западного мира. Значимость фильма не умаляется, независимо от того, какое тысячелетье на дворе. И в постиндустриальную эпоху «Стачка» остается кинематографическим абсолютом — спасибо рабочему классу за то, что вдохновил Сергея Михайловича. Посмотреть фильм можно здесь.
2. «Гордость» Мэтью Уорхуса, 2014
В годы правления «железной леди» Маргарет Тэтчер пролетариату Великобритании приходилось несладко; шахтерская забастовка 1984–1985 годов — одно из ключевых событий в истории рабочего движения. Известно, что на встрече с Тэтчер Михаил Горбачев публично отрицал финансовую поддержку Национального союза горняков Советским Союзом. Менее известен тот факт, что финансовую, гуманитарную и пиар-поддержку в виде благотворительного концерта угольщикам Уэльса оказало лондонское гей- и лесби-комьюнити. Об этом неожиданном союзе и рассказывает задушевная и в высшей степени гуманистическая комедия «Гордость», содержание которой можно было бы счесть утопической выдумкой, если бы оно не было основано на реальных событиях.
3. «Премия» Сергея Микаэляна, 1974
Вот драма о странном примере рабочей солидарности: бригада Василия Потапова (Евгений Леонов) единодушно отказывается от премии, выданной за перевыполнение годового плана всем сотрудникам треста. За непостижимым умом поступком — желание привлечь внимание к нездоровой обстановке, дурной организации труда, вынести проблемы планового хозяйства на заседание парткома. Снятый буквально в четырех стенах фильм до сих пор смотрится как триллер — можно убедиться прямо сейчас.
4. «Человек из железа» Анджея Вайды, 1981
Остроактуальная — и высокохудожественная — хроника «Солидарности», польского объединения независимых профсоюзов, родившегося на гданьской судоверфи им. Ленина в 1980 году. Фильм Вайды — вольное продолжение «Человека из мрамора»: главный герой — Мачей Томчик, сын Матеуша Биркута, протагониста первой части дилогии (в обоих фильмах главную роль играет Ежи Радзивиллович). Благородная политическая агитка отхватила «Золотую пальмовую ветвь» Канна и успела прогреметь на родине — до запрета «Солидарности» и введения военного положения. В эпизодах можно увидеть настоящего Леха Валенсу — ему Вайда посвятит отдельный биографический фильм «Человек из надежды» в 2013 году.
5. «Рабочий класс идет в рай» Элио Петри, 1972
Еще один победитель Каннского фестиваля, всегда неравнодушного к социальной остроте. Правда, Петри далек от апологизации пролетариев своей страны, не готовых объединяться без правильной агитации (осуществляемой, как правило, умниками-белоручками). И главный герой в исполнении Джана Мария Волонте — совсем не плакатный рубака из коммунистической пропаганды, а фирменный трагифарсовый персонаж комедии по-итальянски, и фильм соткан из парадоксов и гротеска; целиком и с русским закадровым переводом доступен на YouTube.
6. «За Маркса...» Светланы Басковой, 2012
Еще один жестокий фарс, снятый единственным российским режиссером наших дней, обладающим вкусом к прямому политическому высказыванию. Два постоянных актера-соавтора Басковой — Сергей Пахомов (радикальный стендапер и художник, ныне признанный народом как оккультная звезда «Битвы экстрасенсов») и Владимир Епифанцев (другой радикал и маргинал, успешно заигрывающий с мейнстримом) — примеряют маски бригадира литейного цеха и гнусного владельца завода. Чего в фильме больше: сарказма или боли, решайте сами; «За Маркса...» можно посмотреть здесь.
7. «ХХ век» Бернардо Бертолуччи, 1976
В потрясающем витальном эпосе Бертолуччи забастовочному движению отдана лишь одна из линий, оно — часть мозаики, наравне с семейной хроникой, сексуальными эскападами, пасторальными эпизодами и историей фашизма. Но не упомянуть этот фильм, где эрос неотделим от красных знамен, невозможно.
8. «Кулак» Нормана Джуисона, 1978
Американский вклад в развитие темы — ода профсоюзному движению 1930-х (название «Кулак», FIST — аббревиатура от Federation of Inter-State Truckers, проще говоря, Федерации дальнобойщиков), с Сильвеcтром Сталлоне в роли лидера Джонни Ковака. Не откажу себе в удовольствии процитировать статью Игоря Кокарева из журнала «Коммунист» за 1981 год: «В профсоюзе водителей грузовиков борьбу возглавляет новичок с боевым характером и тяжелыми кулаками. Он поднимает рабочих на забастовки, ввязывается в схватку со штрейкбрехерами, грудью идет под пули наемной охраны хозяев. И когда не остается никаких других средств, он решается противопоставить вооруженным наемникам предпринимателей мафию, давно набивавшуюся в друзья к водителям грузовиков с целью использования их транспорта для перевозки контрабанды. Сила ломит силу, и за стол переговоров со сразу подобревшими хозяевами руководитель местного отделения профсоюза Джон Ковак садится с гордо поднятой головой победителя. Эта часть фильма пронизана сочувствием к лишенным прав рабочим, симпатии режиссера явно на их стороне. Но проходят десятилетия. За спиной Ковака — годы профсоюзной деятельности, над его уже порядком поседевшей головой — выразительная эмблема руки, сжатой в кулак, с многозначительной аббревиатурой — ФИСТ. Такая же эмблема над входом в огромный небоскреб, где теперь разместилась общенациональная федерация профсоюза, символически расположенный напротив такого же солидного многоэтажного здания корпорации. Сам Ковак, пробившийся, как мы видим, шантажом и подкупом к креслу председателя федерации, выглядит уже типичным боссом с замашками опытного политикана... Мысль Джуисона в этой части фильма достаточно ясна. Усиление и укрепление профсоюза является ответом на усиление и укрупнение капитала. Как бы по законам физики: сила действия рождает такое же противодействие. И по своей бюрократической структуре, и по борьбе за власть внутри организации, и по процветанию коррупции обе противостоящие стороны ничем не отличаются друг от друга. Своих симпатий режиссер не отдает ни тем, ни другим. Его стремление к объективности искренне, но в рамках буржуазного мировоззрения, без понимания истинных интересов рабочего класса, психологии рабочего активиста, причин перерождения рабочего лидера в профсоюзного бюрократа оно привело режиссера к двусмысленности его авторской позиции. Джуисон утверждал, что сделал “прорабочий” фильм. Но дело в том, что в общественной жизни действуют законы посложней ньютоновских. И трактовка классового конфликта в духе элементарной физики игнорирует особенности участвующих в конфликте общественных сил, диалектику классовой борьбы. Джуисон закончил фильм сенатским расследованием связей федерации с мафией, в ходе которого самого Ковака убирают со сцены руками гангстеров. (...) Острых тем в США становится все больше, и в их художественной разработке в дальнейшем все острей и острей будет ощущаться поляризация демократических и реакционных буржуазных тенденций. Истинным художникам кинематографа все трудней будет удерживаться на промежуточных позициях “объективизма”, критиковать пороки системы, оставаясь ее защитником, наблюдать борьбу и быть в стороне от ее страстей, угождать всем, заботясь о коммерческом успехе. Кино, превратившись в одну из главных отраслей индустрии духовного воздействия, стало важным оружием идеологической борьбы. В каких бы жанрах ни работали его творцы, какие бы легкие или, наоборот, сложные фильмы ни создавали, они стоят перед неизбежностью выбора: служить прогрессу и демократии или капиталу и реакции. Третьего не дано».
9. «Норма Рэй» Мартина Ритта, 1979
Вспоминая заокеанскую классику, не обойтись без этой картины с потрясающей Салли Филд (премия Каннского фестиваля и «Оскар») в заглавной роли — простой американской бабы, вкалывавшей за гроши на текстильной фабрике до встречи с профсоюзным активистом Рубеном Варшавски, открывшим ей глаза на капиталистический произвол.
10. «Путь» Чэнь Цзянь-джена, 2006
Мимо международного рабочего движения не прошло и современное искусство. Этот 17-минутный опус, созданный для Ливерпульской биеннале, изумительно синтезирует концепт и живые эмоции. История фильма начинается в 1995 году, когда забастовку объявили 400 ливерпульских докеров — в ответ на приватизацию доков, повлекшую увольнение 20 портовых рабочих. Пик стачки пришелся на сентябрь 1997-го: англичан поддержали коллеги из США, Канады и Японии, присоединившиеся к бойкоту судна «Нептун Джейд» — оно странствовало по миру неразгруженным, пока не добралось до Тайваня, где вместе со всем грузом было тайно продано с аукциона. В тот же год портовые рабочие Тайваня начали свои протесты против приватизации, но, будучи изолированными от пролетариев других стран, потерпели фиаско. Символическим реваншем стала акция художника из Тайбэя Чэнь Цзянь-джена: 17 августа 2006-го он вместе с докерами устроил тайный пикет на территории порта Гаосюн, второго по величине города Тайваня. Историю нельзя переписать, но служить прогрессу и демократии можно разными способами.