В нашем детстве не было кассет, дисков и mp3-носителей. Были пластинки. Виниловые. Уютно шуршащие на проигрывателе. Хранящиеся в толстых картонных и тонких бумажных конвертах с круглым окошечком, откуда выглядывала тонкая буква «М» — логотип фирмы «Мелодия». Почти все воспоминания детства цепляются за этот логотип. Кажется, не будь пластинок, не было бы и детства. Так думают и многие мои ровесники, чье детство пришлось на 70-е и 80-е годы.  

В брежневскую эпоху детские виниловые пластинки стали какой-то особой реальностью, в которой законы цензуры действовали гораздо мягче, чем в других местах. Детям был открыт доступ к Хармсу и Введенскому. Для детей под псевдонимом Ю. Михайлов сочинял и пел запрещенный тогда Юлий Ким, а Высоцкий сделал свою «Алису в стране чудес».

Когда кассетные магнитофоны стали массовым явлением, пластинки постепенно вышли даже не то что из моды — из обихода. У кого-то на даче по-прежнему хранились проигрыватели, но в большинстве своем дети девяностых — уже совсем другие дети с совсем другим детством. Поэтому в какой-то момент мне показалось, будто привычка слушать пластинки безвозвратно исчезла и тот чудесный мир уже не воскресить. Мир, где смешную песню «Цик-цик-цуцик» на стихи Давида Самойлова пел Слоненок-турист, где по дороге-по панели бегали Петька с Мишкой, где Алиса так легко, как пух тополя, падала в колодец и где пропавшие мальчишки боролись с пиратами на острове Небывалом.

Те, кому теперь около тридцати, часто сыплют цитатами, которые кажутся полной бессмыслицей человеку с другим детством. Советские пластинки сформировали особый язык, на котором говорит поколение восьмидесятых.

Понятен и интересен ли будет этот язык нашим детям, родившимся в нулевые? Или же это анахронизм, которому нет места в современном детстве? Мне почему-то всегда хотелось, чтобы именно в этом детство моих детей было похоже на мое собственное. Чтобы они слушали песни про Питера Пэна и Венди, про Ивана Топорышкина и собак-пустолаек, научившихся летать, про ослика Мафина и заколдованную в паука маленькую фею.

В декабре 2006 года, когда моей дочке было полтора года, на книжной ярмарке Non/fiction я обнаружила стенд «Мелодии» со все той же тоненькой «М», но уже на обложке дисков. Там были и «Сказки о Слоненке» Самойлова, и «Алиса» Высоцкого, и «Пеппи», и многое другое. А многого не было, но оно легко нашлось потом в Интернете. Так у нас появился репертуар даже богаче того, что был в моем собственном детстве. Несколько десятков пластинок умещаются на моем айподе и всегда под рукой. Например, когда мы сидим в очереди в поликлинике, стоим в пробке или летим в самолете. Это очень удобно.

Конечно, нет больше знакомого шуршания, не нужно менять иголку, и пластинка не заедает. Зато мы говорим на одном языке.