Алтарь из 112 Путиных и туалет НАТО. Как работает «Президент-кафе» в Красноярске

Раньше, до «Президент-кафе», в этом помещении в непримечательной кирпичной многоэтажке в далеком от центра Красноярска спальном районе был бар под названием «Барсук». С одной стороны — пустырь, с другой — торговый центр. На стенах «Президент-кафе» четыре баннера с флагом России, сами стены выкрашены в невинный розовый цвет.

Внутри «Президент-кафе» больше всего напоминает комнату влюбленной девочки-подростка, построившей алтарь. Количество портретов Владимира Путина (никогда не угадаешь с какого угла он посмотрит на тебя в этот раз) — 112. Путин радуется, Путин плачет, Путин усмехается, Путин с женой, Путин без жены. На одной из стен кадры расположены в форме сердца — довольно прямой намек на характер ресторанно-президентских отношений. Фотографии дополняют развешенные по соседству цитаты президента, баннер со свирепым медведем и видом на Кремль. Даже стенд для совместных фото имеется: свое лицо предлагается вставить в отверстие на месте лица Саркози.

Поначалу, когда кафе открылось, в туалете — здесь он зовется «Блоком НАТО» — обиды безответной любви вылились в лютую ненависть к недругам объекта обожания. Флаги США лежали ковриками на входе в кабинки, портреты Барака Обамы были распечатаны на туалетной бумаге, а по сторонам висели постеры с Кэмероном, Яценюком, Меркель и Эрдоганом, которые можно было разрисовать маркером. Ничего из этого торжества антизападных настроений спустя два месяца работы кафе не осталось. Администраторы ссылаются на проблемы с доставкой бумаги и затянувшуюся стирку ковриков.

В главном зале плотность портретов на одну клиентскую душу достигает максимума. Совершенно обычные диваны, продающиеся в мебельных по акции в комплекте с раскладными столиками — сидеть неудобно. На столике, который я выбрала для патриотичной трапезы, остались неубранные крошки от былых пиршеств. Вот пришло и мое время отведать президентских харчей да погуще.

Фото предоставлено автором

Под хиты группы «Руки вверх», которые могли бы звучать и в два раза тише, мне приносят потрепанное меню. Первыми на глаза попадаются салаты: здесь есть и «Цезарь» с курицей (170 р.), и «Оливье» (95 р.), и «Винегрет» (75 р.), и специально созданный для этого места салат «Президент» с рукколой, помидорами черри, болгарским перцем, кунжутом, говядиной и бальзамической заправкой (225 р.). Самые обычные холодные закуски — мясные деликатесы, малосольные огурцы, квашеная капуста, рыба и лук в различных комбинациях. Горячих закусок всего три — жульен с курицей и грибами (250 р.), жульен с морепродуктами (250 р.) и кольца кальмаров в панировке (110 р.). С горячими блюдами шеф-повар также особо не заморачивался. На фоне привычных стейков, бифштексов, пельменей и шашлыков выделяются всего два наименования: горшочек «по-кремлевски» с говядиной, перцем, морковью, картофелем и тимьяном (290 р.) и крылышки «по-советски» в маринаде (180 р.). В «Напитках» два вида морса (брусника и черника), компот, любая американская газировка, сок и кофейные напитки.

В душный вечер посреди недели кроме меня в кафе уже заседает шумная компания из шести человек, тихая семейная пара, что-то празднующая в углу, и молчаливый мужчина с двумя женщинами, то ли родственницами, то ли старыми боевыми подругами. Несмотря на то что лицензия на алкоголь заведением еще не получена, гости заполняют бокалы один за другим: приносить спиртное любого градуса с собой не запрещено. После получения лицензии здесь обещают угощать коктейлем в цветах национального флага: красный гренадин, блю кюрасао, сверху — водка (120 рублей).

— Леша, выключи ты этот футбол, — указывая на висящий монитор, говорит гость из шумной компании. — Надоело уже, честное слово. Когда наши второй раз играли, я не стал матч смотреть, уехал на дачу. Когда вернулся, жена мне молча сто грамм налила, и я все сразу понял, — умолкая, еще несколько секунд смотрит на монитор, отворачивается и наливает себе водки. Не закусывает.

— Рыбу нашу нарезали по-деревенски, а не по-президентски. Посмотрите, на ней же еще кусочки льда лежат, — говорит женщина за соседним столиком. — Молодой человек, у шеф-повара спросите, рыба должна быть замороженная или все-таки охлажденная? — махая рукой официанту, она переходит на повышенный тон. — Полчаса готовили и все равно замороженную принесли? Нам еще час тут надо сидеть, чтоб она растаяла. Идите к шеф-повару, пусть объяснит.

Официант, выслушав претензию, поспешно уходит в служебное помещение, а женщина начинает фотографировать своих соседей по столику, упорно называя это «селфи».

— Для селфи такая рожа не подойдет, — она с улыбкой укоряет мужчину, делая очередной кадр на смартфон. На чехле изображен Путин в короне из блестящих камней. Мужчина пытается непринужденно улыбнуться.

Официант, молча приняв мой заказ (салат «Президент», горшочек «по-кремлевски» и брусничный морс), бесшумно принес приборы и положил передо мной настольную салфетку с цитатами Путина и Ельцина. Точно такие же получают все гости заведения. Недовольная рыбой женщина зачитала вслух одну из цитат Путина.

— «Если кто не верит, что все поднимется, то у того никогда и не поднимется», — понимающе посмеивается и добавляет: — Смотря что поднимать, конечно! — Женщины переглядываются и улыбаются.

Через 17 минут на столе оказался сам «Президент». Его появление удалось почувствовать еще издалека по аромату уксуса. Бальзамической заправки было так много, что в нее можно было по-домашнему макать хлеб. Стоит отметить, что много было и любимой Путиным говядины, что сделало салат весьма сытным, хоть и геополитически нечетким. Что еще за кунжут? Где укроп и петрушка?

Следом принесли горячее в небольшом глиняном горшочке. Бульон наваристый, овощи порезаны одинаково крупно, мясо (снова говядина) сочное, хоть имеет и не совсем приятные жировые прослойки.

— Спасибо, Леша, — по-отечески благодарит официанта глава семейства, ранее сокрушавшийся о судьбе российской сборной по футболу. — Когда у тебя свадьба? Ты не забудь меня пригласить. У меня два лимузина, я один тебе подарю.

— Обязательно позову, спасибо, — опустив глаза в пол, Леша отходит от стола с полными руками грязной посуды.

— А я собираюсь в 2020 году замуж выйти, — мечтательно смотрит вдаль старшая дочка щедрого гостя. — Будь здорова! — говорит она кстати чихнувшей младшей сестре. — Вот видите, это правда, через четыре года будет свадьба!

— Никаких детей и хахалей, — наставнически замечает отец, которому активно поддакивает его чуть более трезвый друг. — Ты ни с кем не живи, ты только деньги с мужиков бери. Я категорически тебе запрещаю рожать. До 25 лет живи только для себя, а потом посмотрим, — и уходит на улицу покурить.

Заплатив за ужин 565 рублей, я вышла в закат под группу «Краски». Ближе к президенту не стала, а вот неприятный осадок от брусничного морса остался до следующего дня.

Фото предоставлено автором

***

Несколькими днями позже в абсолютно пустом «Президент-кафе» мы со Светланой Лаутман, соучредительницей кафе, старательно избегавшей встречи со мной, ходим от одного столика к другому в поисках самого чистого. Вчера до утра в кафе сидели футбольные фанаты и не только шумели, но, кажется, и бросались друг в друга едой.

— Давайте сразу проясним в каких отношениях вы с мужчиной, который смотрит на нас со всех сторон. Почему он?

— Наше кафе — это не политика, я просто горжусь Владимиром Путиным как человеком. Я считают, что президент — это самый достойный представитель всех, кто живет в стране. В нем есть то самое мужское начало и те настоящие мужские ценности, на которых нас вырастили. Я говорю об идеале мужчины, который не только говорит, но и делает. В этом смысле я совсем не люблю слово «толерантность». Ведь это когда ты терпишь и спокойно принимаешь то, что тебе не очень нравится. Мужчина таким не должен быть. По поведению Путина мы как раз и видим, что его хата не с краю, что наши проблемы — это и его проблемы тоже.

— А патриотом вас можно считать?

— Слово «патриот» сейчас потеряло свой изначальный смысл, поэтому я просто назову себя очень счастливым человеком. На сегодняшний момент мое личное отношение к стране и мой выбор того, кто будет ею руководить, совпадают. Открывая кафе под названием «Президент», я не считала, что делаю что-то такое, чего не должна была, или то, из-за чего нужно встать на броневик и кричать: «Смотрите, какая я!» Я совершенно нормальный человек, у меня нет особенного самолюбования. Я просто по мере своих возможностей пытаюсь говорить правду.

— Но все же вы три года жили в Америке?

— Наверное, я одна из тех, кто попытался перепутать туризм с эмиграцией. Я приехала туда и долго ахала от того, как там все здорово. Там созданы все условия, чтобы человеческая особь чувствовала себя комфортно, чтобы хотела работать и, работая, обязательно получала деньги. Комфорт есть, достойные социальные условия есть…

— Но нет души?

— Да она им и не нужна! Они уже научились без нее жить. Если человек, рожденный в России, умеет жить один, отказавшись от соседей и родственников, то ему там тоже будет комфортно. Там есть такая галочка «существование в коллективе». Положено улыбнуться, если вдруг ты встретился с каким-то человеком взглядом. Положено, если тебе держат дверь, сказать «спасибо». С одной стороны, это очень удобно, ведь, прилетая в Россию, ты почти сразу получаешь дверью по носу, но с другой — это все делается на автомате, а не потому, что кто-то хочет сделать что-то приятное конкретно вам. Проучившись там три года по специальности «руководитель крупного и среднего бизнеса», я вернулась домой.

— А как вы относитесь к тем, кто все же там остался?

— Отношение к таким людям у меня зависит от настроения. Если попадутся под горячую руку, могу и предателями назвать, которые платят налоги людям, с которыми мы воевали. Но иногда они просто хотят безопасности для своих детей, и я могу это понять. Те, кто уехали, стараются сохранять хорошую мину при плохой игре, но им сложно. В 90-е годы в моем родном городе Бобруйске началась активная эмиграция евреев в США и Израиль. Да, они писали нам в письмах, как у них там все здорово и замечательно, но в конце делали приписку: пришлите десять пар хлопчатобумажных колготок. Не хотели иностранную синтетику носить! Я до сих пор организую встречи с уехавшими одноклассниками и вижу, что они заблудились. Когда один из них рассказывал, что тут его избили так, что даже сломали уже имеющийся на руке гипс, то я ему говорю, что его били не потому, что он еврей, а потому, что человек поганый. Говорю ему: «Давай вспомним, кто тебя бил — Перельман? Так с чего ты взял, что тебя били потому, что ты еврей?» (смеется). Все у них было хорошо, просто в какой-то момент их родители, очень достойные люди, решили, что им нужна новая жизнь. Знаете, после их отъезда у нас такие хорошие квартиры освободились (улыбается). Даже и непонятно, кому там плохо было. Я не вправе кого-то осуждать, но искажать реальность не надо.

— Но в России все же проблем хватает. Какие вы считаете основными?

— Мне кажется, школьному образованию необходимо вернуться к уровню, который был в СССР. Я сама получила классическое образование и за границей всегда чувствовала себя комфортно, могла с очень многими людьми разговаривать на разные темы. И это не оттого, что я там какая-то очень умная. Просто моя страна дала мне возможность читать ту литературу, которую мои преподаватели считали правильной. А сейчас я схожу с ума, когда слышу, что дети учат и как они это все обсуждают. Также мне кажется, что все то, что относится к массмедиа, должно быть государственным.

— То есть независимых СМИ не должно быть? Не будет же никакой альтернативы, будем жить как в Северной Корее. Вы там были?

— Нет, там не была. Слушайте, даже в советские времена были Солженицыны и все такие прочие.

— Но все они сидели в тюрьме, а кто-то из нее так и не вышел.

— Кто хотел говорить, тот всегда находил способ. Можно в Америку уехать и говорить там! (смеется) Сейчас получается, что все люди, которым позволили громко говорить, просто все критикуют. Мы должны вернуться к правильному советскому телевидению. Когда простому обывателю показывали достижения страны и условные убожества Запада.

— Вы поэтому сделали в туалете «Блок НАТО»?

— Нас натолкнули на это сами гости. В самые первые дни нашей работы к нам пришел мужчина и говорит, что оплатит появление в наших унитазах наклеек с Эрдоганом. В тот момент я была в шоке, культурно отказала и сделала по-своему. Кто-то говорил, что разрисовывать портреты членов НАТО — это неправильно и русскому человеку не свойственно. Извините, а кто тогда в лифтах рисует? А кто пишет на заборах? Эти люди вырастают, и не значит, что им не хочется продолжать (смеется). Причем разрисовывать картинки начинали с обеда вполне трезвые люди. Но ближе к ночи все же приходилось снимать портреты, потому что в ход шли всякого рода половые органы. Но я все равно не считаю это деградацией! Посмотрите любую американскую комедию. Там обязательно будет блевотина и задница. Ну что здесь такого, если русский человек нарисовал член?

— Но все же было очень много негативных комментариев, как вы их восприняли?

— Все они сыграли нам на руку. Тем более я точно знаю, что в основном их пишут из-за границы, а красноярцы приходят сюда каждый день. И приходят не по политическим причинам, а потому что здесь недорого и вкусно. Я считаю, что у каждого русского есть своя гражданская позиция, и чаще всего она проявляется за столом. Ведь неважно, какой праздник, рано или поздно кто-то заговорит о политике и о том, как нужно управлять страной. Это не провокация, а посыл, что в этом месте можно выговориться.

Остановив диктофон на полутора часах записи, я прошу Светлану представить мне кого-либо из «Команды Путина» — именно эта надпись вышита на форме обслуживающего персонала «Президент-кафе».

— Вот, это Софья, и она очень стесняется, — представляют мне администратора с тугой косой до пояса.

— Принадлежность к команде Путина добавляет волнения?

— Конечно, для меня Владимир Владимирович что-то вроде кумира. Я с малых лет беру с него пример и стараюсь идти по его путям.

— То есть метите в президенты?

— А почему бы и нет (улыбается). Когда я зашла сюда первый раз, то сразу поняла, что хочу работать именно здесь. Я люблю Россию и нашего президента. Я готова делать все, чтобы люди не просто приходили к нам покушать, но и узнали историю жизни Путина: кем он был и кем он стал. Мы рассказываем его биографию, ровно в полночь включаем гимн и поем его вместе с посетителями.

— К вам приходят только такие же поклонники президента, как вы?

— Нет, люди приходят всякие. Поэтому мы и стараемся с каждым поговорить. Мы не хотим создать конфликт, мы хотим рассказать о жизни нашего президента. С его целеустремленности стоит брать пример. Вот я начала с официанта, а теперь я администратор. Сложно, но я стараюсь делать все, чтобы у нас все было на высшем уровне.

Казалось, что говорить о Путине персонал может бесконечно, будто он их внимательно слушает через каждую из 112 пар распечатанных ушей. Посетители тихо фотографируются на фоне президентских фотографий, через раз придираются к меню и с любопытством заглядывают в теперь уже слишком политкорректный «Блок НАТО». Правда, о посещаемости в 146% пока говорить не приходится.