Валери Соланас: Засунь себе в задницу!
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
(в порядке появления)
Бонджи Перес
Прохожие
Цветной чел
Белый чел
Элвин Кунц
Официантка
Имбирек
Расселл
Мисс Коллинз
Шахразада
Училка
Артур
Мальчик
ВРЕМЯ: настоящее; после полудня.
МЕСТО: крупный американский город; тротуар.
БОНДЖИ ПЕРЕС в брюках цвета хаки, яркой спортивной куртке в клетку и кроссовках зависает на ступенях многоквартирного дома, где живет; рядом расположен изысканный ресторан с террасой на тротуаре. Мимо проходит телка.
БОНДЖИ: Адский привет, куколка!
Телка ее игнорирует.
Надутая сучка.
Мимо проходит вторая телка.
Адский привет, кралечка!
Телка ее игнорирует.
Боже ж ты мой, небось из аристократок? С мандой от Диора?
Мимо проходит третья телка.
БОНДЖИ загораживает ей путь. Телка пытается ее обогнуть, но БОНДЖИ по-прежнему преграждает путь. Телка огибает ее с другой стороны, но БОНДЖИ снова загораживает ей путь.
Поцелуй, тогда дам пройти.
ТЕЛКА (раздраженно ноя, окликает хахаля в паре шагов позади): Мортон, тут девушка пройти не дает.
МОРТОН (подходит): Ну хватит уже, девонька, пропусти ее.
БОНДЖИ: Ого, Джим Денди спешит на помощь!
Она по-прежнему загораживает телке дорогу.
МОРТОН: Если у тебя такой юмор, уверяю, это не смешно.
Он отпихивает БОНДЖИ.
БОНДЖИ: Ой, какой ты большой и сильный, Мортон!
Мортон и его телка важно шагают по улице.
(орет им вслед): Забирай ее, Джим Денди: она вообще-то не в моем вкусе.
Подходят два чела, белый и цветной, которые наблюдали за этой сценой, стоя чуть поодаль.
ЦВЕТНОЙ ЧЕЛ: А я в твоем? Хотя бы на одну ночь? Мы офигенно повеселимся. Я мужчина с о-очень страстным сердцем и душой.
БОНДЖИ: Сердцем и душой, ну-ну. У тебя вся страсть в елде.
ЦВЕТНОЙ ЧЕЛ: Но это же офигенно классная елда. Ты должна хоть раз попробовать.
Мимо проходит телка.
БЕЛЫЙ ЧЕЛ: Эй, зацени, какая жопа.
ЦВЕТНОЙ ЧЕЛ: Не надо мне напоминать про ее жопу. Это офигенно классная жопа.
Он смотрит на задницу Бонджи.
А твоя тоже ничего так. Можешь считать это большим комплиментом – я знаток по части задниц. Нет ничего милее моему сердцу, чем большая, мягкая и толстая жопа.
БОНДЖИ: Потому что она идеально подходит к твоей большой, мягкой и толстой голове?
БЕЛЫЙ ЧЕЛ: Нечего тут иронизировать, мы же члены одного клуба: ОНАЖ, Объединенные Наблюдатели Американских Жоп.
БОНДЖИ: Ошибаешься: я не наблюдатель, а женщина дела.
БЕЛЫЙ ЧЕЛ: Думаешь, я не мужик дела? Видишь вон ту цыпу? Смотри, как я ей сейчас вставлю.
Он подходит к эффектной, шибанутой на вид цыпе, которая идет мимо.
БОНДЖИ: Почему цыпами называют девушек? Хвосты же только у мужиков.
БЕЛЫЙ ЧЕЛ (цыпе): Прошу прощения, мисс. Извините за назойливость, но, по-моему, мы с вами где-то встречались.
ЦЫПА: Отвали, пацан, иди лучше поиграй со своим йо-йо.
Она отходит на пару шагов и останавливается поглазеть на витрину.
ЦВЕТНОЙ ЧЕЛ: Ты не вставляешь и не вынимаешь, а просто стоишь как пень. Вы, парни, не ру бите фишку. Тут нужна деликатность – мягкость, обходительность. Отойди в сторонку и смотри, как действует настоящий мужчина.
Он подходит к цыпе.
Добрый вечер, богиня. Простите мне гиперболу, но для меня вы – настоящая богиня.
ЦЫПА: Хорошо понимаю вашу реакцию: вы уловили мою внутреннюю суть. А вон тот бойскаут – ваш друг?
ЦВЕТНОЙ ЧЕЛ: Просто знакомый, но я хорошо его знаю: он совершенно не ваш тип – приемчики у него линялые, как и его кожа.
ЦЫПА: А ваши такие же жгучие, как ваша?
ЦВЕТНОЙ ЧЕЛ: Вы проницательны.
ЦЫПА: Возможно, в этом что-то есть. По виду вы мужчина, способный по достоинству оценить лучшие качества женщины.
ЦВЕТНОЙ ЧЕЛ: Безусловно. Я – знаток лучших качеств. Может, пойдем ко мне на хату и досконально изучим их на досуге?
ЦЫПА: С удовольствием.
Оба удаляются, знакомясь на ходу.
БЕЛЫЙ ЧЕЛ (удаляясь): Можно сворачивать свой йо-йо. Все клевые цыпы – либо лесбиянки, либо гуляют с цветными. У белого мужика в наше время никаких шансов. Что нам остается? Мелкая рыбешка.
Уходит.
Мимо проходит элегантный мужчина средних лет, украдкой поглядывая на БОНДЖИ.
БОНДЖИ: Эй, Джо, хочешь познакомиться с моей сестрё-онкой?
МУЖЧИНА (останавливаясь): Ну еще бы я не хотел – если она такая же красивая, как ты. У меня на дамочек глаз наметан.
БОНДЖИ: А другой на кого наметан? На мужиков?
МУЖЧИНА: Ты красивая, как кинозвезда.
БОНДЖИ: Так я и есть кинозвезда: звездю в фильмах для мальчишников. Но у меня есть профессиональная честь – я работаю только у лучших режиссеров.
МУЖЧИНА: А ты случайно не в курсе, где можно разжиться этими фильмами?
БОНДЖИ: Зачем тебе порнуха, если у тебя есть я?
МУЖЧИНА: Есть ты? У меня есть ты?
БОНДЖИ: Ну конечно. В любое время.
МУЖЧИНА: А твоя сестренка?
БОНДЖИ: На фига тебе сдалась сестренка? У тебя же есть я. Тебе мало?
МУЖЧИНА (покаянно): Да-да-да, ты просто супер. Я не хотел обидеть.
БОНДЖИ: Ладно, проехали. Я покладистая.
МУЖЧИНА: Скажи мне одну вещь: почему именно я? Почему ты подошла ко мне? Наверно, почуяла что-то необычное.
БОНДЖИ: Почуяла?! Да я офигела! Любая женщина сразу смекнет, что ты – просто огонь!
МУЖЧИНА: Так мне все говорят. Женщины как-то понимают, что я кобель.
БОНДЖИ: Так вот что торчит у тебя в штанах – кобелиный хвост!
МУЖЧИНА: Этот хвост не даст тебе спуску.
БОНДЖИ: Я вся аж горю в предвкушении.
МУЖЧИНА: Я и сам немного горю. Может, пойдем выпьем?
БОНДЖИ: Я не только выпью с тобой, но еще и поужинаю. Поедим прямо здесь (показывая на соседний ресторан).
МУЖЧИНА: Но это же страшно дорогое заведение. Я-то имел в виду по стаканчику на нос – ну, может, по два. Я не могу себе позволить...
БОНДЖИ: Ты что, не кормилец, не добытчик? Ну вот я и дам тебе шанс раздобыть хлебца, помогу тебе реализоваться как мужчине.
МУЖЧИНА: Если я угощу тебя ужином, это чем-нибудь закончится? Ты же не сбежишь, как только поешь?
БОНДЖИ: От такого знойного кобеля?!
МУЖЧИНА: Да нет, вряд ли: хорошего мужика в наше время днем с огнем не сыскать. Хорошо, пошли.
По дороге к ресторану он берет БОНДЖИ за руку, но та вырывается. Он берет снова, и БОНДЖИ опять вырывается.
БОНДЖИ: Зачем тебе держаться за руки? Мы же не любовники.
МУЖЧИНА: Наверно, это во мне романтик взыграл.
БОНДЖИ: Но в чем смысл? Тебе приятно? У тебя что, половые органы на руке?
МУЖЧИНА: А что здесь такого? Когда твоя рука лежит в моей, у меня аж мурашки по коже.
БОНДЖИ: Просто у тебя короткозамкнутая нервная система – все дороги ведут в Рим, а все нервные окончания мужчины ведут к его члену.
Они усаживаются за столик. Официантка приносит меню и воду.
МУЖЧИНА: Никак не могу прийти в себя: как прозорливо ты выделила меня из толпы на улице! Но я, разумеется, очень рад. Какая ты славная, нежная!
Он подсаживается ближе и засовывает руку ей под рубашку.
Дай потрогать твою пухлую грудку.
БОНДЖИ: Слышь, Чарли...
МУЖЧИНА: Элвин. Элвин Кунц.
БОНДЖИ: Убрал нахер руку с моей груди!
ЭЛВИН: Постарайся следить за выражениями: неприятно, когда женщина ругается.
БОНДЖИ: Будь любезен, убери руку с моей груди?
ЭЛВИН: Да брось, никто же не видит. Просто чуть-чуть ущипну.
БОНДЖИ: Убери свою обезьянью лапу с моей груди, или я пну по твоим большим, жирным, волосатым ногам!
ЭЛВИН: Ладно, ладно! Постараюсь быть паинькой.
БОНДЖИ: Хорошо. А теперь давай поговорим, как приличные дамы и господа.
ЭЛВИН: Ладно. Расскажи о себе. Ты счастлива?
БОНДЖИ: Не могу сказать, что я очень несчастна – у меня куча прикольных воспоминаний. (Ностальгически.) Помню, один раз плясала на груди у мазохиста, и пришлось взять с него десять баксов приплаты за ущерб. Нас еще познакомил пидор Лялька, который предложил на нем потоптаться, но он хотел только женщину. Сказал: «За кого ты меня принимаешь? За извращенца?»
Она вскакивает.
Вот как, ребятки, танцуют чечетку на груди.
Она пускается в бешеный пляс с притопом.
У меня к этому талант!
ОФИЦИАТКА (поспешно подбегая): Вы отдаете себе отчет, где находитесь? Пожалуйста, сядьте, или мне придется попросить вас уйти.
БОНДЖИ (усаживаясь): Боже ж ты мой. Что ни день, новая грудная клетка. А помнишь скромнягу в баре «По воскресеньям – шиш»? Знаешь, почему он был таким скромным? Да потому что у него не хватило смелости попросить ее станцевать у него на груди, и тогда он пошел на компромисс: они позвали группу «Базуки», и те все вместе обоссали его с ног до головы. Еще припоминаю Макгрю Шустрого Курка: не успел спустить штаны, как уже натягивал их обратно. (Вздыхает.) Эх, воспоминания!
ЭЛВИН: Ты, я вижу, способна на все.
БОНДЖИ: Ну, только не слишком уж отвратное – например, мужиков я никогда не целую.
ЭЛВИН: Но мне безусловно хотелось бы остаться у тебя в памяти.
БОНДЖИ: Думаю, это можно устроить за небольшую мзду.
ЭЛВИН: Мзду?! Да я никогда в жизни не платил за секс!
БОНДЖИ: У тебя его, небось, вообще никогда не было.
ЭЛВИН (сдерживая негодование): К твоему сведению, женщины сами мне платят. В койке я – динамит! Меня не раз очень хвалили за выдающиеся способности.
БОНДЖИ: Чего у тебя не отнять, Гарри...
ЭЛВИН: Элвин.
БОНДЖИ: ...так это слишком буйной фантазии.
ЭЛВИН (в ярости): Ах ты... грязная... (Постепенно берет себя в руки.) Обычно я воздерживаюсь от грубой откровенности, но ты сама напросилась, так что теперь получай! (Медленно, членораздельно, с расстановкой произносит высшее убийственное оскорбление.) Ты – ни – на – вот – столечко –не – СЕКСУАЛЬНА.
БОНДЖИ: Успокойся, Мелвин.
ЭЛВИН: Элвин.
БОНДЖИ: Я просто пошутила. Я же выделила тебя из толпы на улице?
ЭЛВИН: Ну да, выделила.
БОНДЖИ: Я же сказала, что ты обжигаешь, как огонь?
ЭЛВИН: Ну да, кажется, сказала.
БОНДЖИ: Так чего ж ты так завелся?
ЭЛВИН: Ну да, ты права. Только не подумай, что я просто старый пердун. На самом деле, во мне есть легкая игривость, которую я постоянно оттачиваю, регулярно читая самые пикантные мужские журналы – «Хи-хи», «Ха-ха», «Хо-Хо», «Похоть», «Слюни», «Сопли», ну и «Разврат» для полноты картины. Кроме того, я знаток красивой жизни. Я разжился вращающейся кроватью, как в «Плейбое». Это что-то с чем-то! Представь себе огромную круглую кровать, которая поворачивается, когда нажимаешь кнопку. А вокруг встроена целая куча всякой всячины: радио, стереосистема, бар, телефон, электроплитка, холодильник... Вся прелесть в том, что вообще не нужно вставать – крутись себе по кругу и бери, что хочешь. Это жизнь, доведенная до предельного максимума... (Повышая тон.) Кровать становится центром и средоточием всей жизни. Вдумайся... (Увлекаясь.) ...все вращается вокруг кровати. (Вернувшись к реальности.) Тебе непременно нужно прокатиться на этой вращающейся кровати. Знаешь что? Я уже говорил, что никогда не плачу за секс, но я даже готов заплатить, чтобы ты увидела меня в работе. Ты не забудешь этого никогда. У тебя голова закружится быстрее, чем эта кровать. АХ-ХА! Так какие же у тебя расценки?
БОНДЖИ: Ну, пятьдесят баксов за пять минут с сорокапятисекундным антрактом. За десять баксов доплаты стебусь, матерюсь и похабничаю. Есть еще специальное предложение за сотню долларов: я скачу голая в водолазном шлеме и сапогах штурмовика, горланя во всю глотку пошлые песенки.
ЭЛВИН: Прелестно, но вернемся к варианту за пятьдесят долларов. Хотя даже это слегка чересчур для моего кошелька. Ты, конечно, аппетитная штучка, но я никак не могу согласиться на пятьдесят баксов.
БОНДЖИ: Тогда выгодное предложение – двадцать пять баксов, это последняя цена. Бери или вали.
ЭЛВИН: Согласен. Беру. А теперь давай рванем отсюда ко мне на квартиру и нырнем щучкой в большую, мягкую, вращающуюся кровать.
БОНДЖИ: Никуда мы не пойдем: я никогда не хожу к мужикам на флэт.
ЭЛВИН (очень обиженно): Ну ладно... тогда пошли к тебе.
БОНДЖИ: Не пойдем: я никогда не вожу мужиков к себе на флэт.
ЭЛВИН: Тогда снимем где-нибудь номер.
БОНДЖИ: Не снимем: я никогда не хожу с мужиками в номера.
ЭЛВИН: Так куда же мы пойдем?
БОНДЖИ: Я поведу тебя в подворотню.
ЭЛВИН: В подворотню?!
БОНДЖИ: Да брось, где же твой авантюризм? Подворотня – на втором месте после Касбы.
ЭЛВИН: Но что можно сделать в подворотне?
БОНДЖИ: Я подрочу тебе на скорую руку.
ЭЛВИН: За двадцать пять баксов?!?!
БОНДЖИ: Вот именно. Бери или вали.
ЭЛВИН: Но я рассчитывал на другое.
БОНДЖИ: Это или ничего.
ЭЛВИН: Но за двадцать пять баксов я хочу большего!
БОНДЖИ: Ты ведешь себя по-свински. Такой гадкий, требовательный мужик. Благодари Господа за маленькие радости.
ЭЛВИН: Но я все-таки надеялся, что получу шанс продемонстрировать свои способности.
БОНДЖИ: Ты получишь все шансы на свете – будешь крутиться, стонать, вздыхать, раскачиваться, извиваться и вибрировать.
ЭЛВИН: Я же смогу?
БОНДЖИ: Конечно. Я тебе сейчас покажу.
Она вскакивает и начинает крутиться, стонать, вздыхать, раскачиваться, извиваться и вибрировать.
ОФИЦИАНТКА (подбегая): Боюсь, мне придется попросить вас уйти. Люди ходят в шикарные рестораны не для того, чтобы крутиться, стонать, вздыхать, раскачиваться, извиваться и вибрировать.
БОНДЖИ: Можно выйти через черный ход? Так ближе.
ОФИЦИАНТКА: Уходите как угодно, только уходите.
БОНДЖИ (направляясь с ЭЛВИНОМ к черному ходу): Назовем это амурами а-ля подворотня, Альберт.
ЭЛВИН: Элвин. (Выходя в дверь.) Что я должен сейчас делать? Стонать, крутиться...
За ЭЛВИНОМ закрывается дверь, и его голос смолкает. Примерно через минуту он выходит один, застегивая ширинку, из подворотни между рестораном и многоквартирным домом БОНДЖИ. Сразу после этого из подворотни слышится голос БОНДЖИ.
БОНДЖИ: Досвидос, Джордж.
ЭЛВИН: Элвин. (Понуро бредя по улице.) Пожалуй, после таких выступлений не вызывают на бис. Что ж, слава тебе, Господи, за маленькие радости.
Перевод В. Нугатова