В магазин русской книги на Пятой авеню в прошлый понедельник набилось около сотни человек, и каждый рвался вставить свое слово. Собрались по приглашению философа Михаила Эпштейна, который предложил проводить вечера, где бы обсуждались вопросы культуры. Тема этого вечера звучала так: «Гений и злодейство — совместимы ли они?». И, казалось бы, ну чего можно ждать от подобной беседы — что-то в духе программы «Культурная революция» с Михаилом Швыдким. Однако на деле все оказалось куда веселее: Эпштейн произнес речь, в которой, в частности, упомянул, что Артюр Рембо разводил в своих волосах вшей, чтобы кидаться ими в священников. После чего гости начали перебивать друг друга, и дошло до того, что они стали выяснять, кто из присутствующих гений, а кто нет.

Виталий Комар, которого таковым признали, сгорал со стыда: «Господи, ну о чем они говорят?» Вечер напоминал собрание интеллигентов в духе булгаковского МАССОЛИТа. Однако — и это не забудется — в книжном магазинчике на Пятой авеню собрались представители самых разных эпох: несколько слов произнес даже Сергей Голлербах, который рисовал иллюстрации еще к первым изданиям стихов Мандельштама. «Голлербах относится к тому поколению эмиграции, которое уехало после Отечественной войны, — объяснял мне Комар, — он написал замечательные мемуары, и про Нью-Йорк в том числе, “Свет прямой и отраженный”».

В Нью-Йорке сейчас живут самые разные поколения русских, и, по моим представлениям, тридцатилетних-сорокалетних можно назвать даже не столько Global Russians, сколько Universal Russians. Они универсальны в том смысле, что могут все, колесят по миру туда-сюда, пробуют разные профессии и не боятся перемен. У меня была возможность в этом убедиться на сорокалетии программиста Михаила Погуляевского, который созвал по этому случаю друзей из разных уголков света к себе в дом в Пенсильвании в часе езды от Нью-Йорка. Там был, например, музыкант-виртуоз Элиас Файнгерш (Elias Faingersh). Он родился в Москве, жил в Швеции, а потом, проработав два года в нью-йоркской «Метрополитен-опера» в качестве приглашенного тромбониста, решил, что не хочет сидеть всю жизнь в оркестровой яме, и организовал свой собственный проект Trombone Magic — и с ним путешествует по свету. Был и поэт Александр Стесин, который работает врачом и довольно часто в своих стихотворениях использует медицинские термины. Приехал брат Погуляевского, выпускник Щукинского училища Роман Фрейд. Актер по образованию, он занимается миллионом дел одновременно: поднимает интернет-рекламу в Adotube.com, играет в кабаре-группе с рабочим названием Pink Freud, а также репетирует главную роль в постановке «Враги. История любви» по Зингеру, которую, возможно, привезут в апреле на театральный фестиваль в Тюмень. Еще Фрейд написал сценарий к только что вышедшему в Нью-Йорке фильму Encounter — короткометражке о том, что бывает, когда встречаются бывшие возлюбленные.

На дне рождения Погуляевского я познакомилась с Вадимом Певзнером, о котором, признаться, до того вечера ничего не знала, отчего и оказалась в смешном положении. Он меня разыграл — сказал, что работает экскурсоводом, хотя сомнения в правдивости его слов закрадывались: про него несколько раз бросили «культовый». Культовый экскурсовод? Выяснилось, что Певзнер — знаковая фигура для Москвы 80-х, автор песен «Бригады С», талантливый поэт и музыкант. Живет, что примечательно, в Челси, районе, известном арт-галереями. «Сколько же ты платишь за квартиру в Челси?» — спросила я. «А я живу в проджекте, с испаноговорящими». Проджекты (projects) — это высотки для бедных, аналог наших хрущевок, только устремленные красным кирпичом в небо. В новостях постоянно показывают, что в проджектах то взорвалось что-нибудь из-за утечки газа, то кого-нибудь застрелили. Певзнер снял в таком проджекте за копейки квартиру на верхнем этаже и вполне доволен бытом.

Эти люди — глобальные поэты, музыканты, врачи, которые жили в Питере-Москве — переехали в Нью-Йорк и стали вписываться в новые реалии, язык, проджекты. У них здесь началась, если использовать слово Мандельштама, «жизняночка». На вечеринке, которая плавно перетекла в утренник, весь этот народ пел песни, читал стихи и на все лады дурачился. Может, они и не гении, но точно — замечательные люди.